Дженнифер Уэллс - Слияние [litres]

Возвращаясь в свою каюту, Джейн встретила в коридоре Аджайю.

– Надо полагать, начало благоприятное, – приблизившись, сказала Аджайя.

Джейн улыбнулась. Надо признать, она почувствовала облегчение от того, что Пелимарианцы казались нормальными. Она почти ожидала, что сразу по прибытии они устроят полномасштабную оргию.

– Да, я тоже так думаю, – произнесла Джейн.

Аджайя кивнула.

– Последние несколько дней я кое-что ищу в сетях ОРР. Думаю, тебе это покажется довольно интересным. Похоже, Кунабулы оставили некоторые заметки о своих генетических экспериментах, и между тем многое указывает на то, что современные генетики ОРР знают о нашей человеческой генетике и о том, чем мы отличаемся от других видов антропоидов.

Джейн внимательно выслушала и спросила:

– И что тебе удалось найти?

– Ну, все это очень сложно. Но, похоже, Кунабулы экспериментировали с полиморфизмом – дупликациями, делециями и мутациями различных признаков на очень специфических локусах, которые могут влиять на социальные функции.

Аджайя, казалось, заметила непонимающий взгляд Джейн.

– Проще говоря, они пытались использовать множество комбинаций, чтобы повлиять на поведение. Например – и я говорю в среднем для вида, а не для отдельных особей, – у Сектилиев, и это заложено генетически, вырабатывается очень мало гормона, называемого вазопрессином, который выполняет в организме множество функций, включая сохранение воды при обезвоживании и сжатие кровеносных сосудов. Но что интересно, меньшее количество вазопрессина также связано со снижением понимания социальных сигналов. Большее содержание этого гормона может привести к тому, что называется проявлением доброй воли. Для сравнения, у людей, Нинтергертехунтов, Ниебликов и Пелимарианцев этого гормона вырабатывается больше. Больше всех у Пелимарианцев, и, что интересно, он необходим для образования пар среди некоторых млекопитающих. Кроме того, у Пелимарианцев вырабатывается больше окситоцина – родственного гормона, который влияет на социальную привязанность и доверие. И это всего лишь два из десятков гормонов, которые взаимодействуют и влияют как на биологию, так и на поведение чрезвычайно сложными способами.

Джейн попыталась переварить все услышанное.

– Если Сектилии занимают низкую ступень, а Пелимарианцы – высокую, то где в этом спектре находятся люди? – спросила она.

– Если судить по этим двум конкретным гормонам, мы находимся где-то посередине. Но по отношению к некоторым другим, сходным параметрам экспрессии генов, мы располагаемся немного выше. Это довольно сложно.

Джейн подняла брови:

– Значит, все дело в противостоянии «природа против воспитания»?

Аджайя улыбнулась:

– Разумеется, и то и другое играет определенную роль в поведении индивида. Мы говорим в широком смысле о населении и нормах внутри всей здешней культуры.

Джейн остановилась перед дверью своей комнаты и спросила:

– Какие выводы ты сделала? Что все это значит?

Аджайя, казалось, задумалась, но спустя пару секунд ответила:

– Для меня это доказательство того, что все мы очень тесно связаны друг с другом, есть только незначительные различия. Такие же различия могут проявляться в популяциях людей. Эти народы – наши родственники. Мы скорее похожи, чем разные.

«Джейн, – сказал Брай. – Я нашел «Фермахтен». Хочешь отправить сообщение? Возможно, у тебя мало времени. Если исходить из данных, он перемещается от порта к порту очень быстро».

«Сейчас». – Она повернулась к Аджайе:

– Брай нашел Дарси.

Джейн в сопровождении Аджайи вернулась на мостик и записала сообщение – сначала на английском, а затем на менсентенийском. Она попыталась сделать его кратким и неопределенным, не упоминая о том, что считает эту молодую женщину человеком. Возможно, для того, что она скрывает свою истинную личность в тайне, есть причина, и Джейн вовсе не хотела подвергать ее опасности, если сообщение будет перехвачено. Как только оно было отправлено, им оставалось только ждать. Чтобы сообщение прошло через сеть связи, потребуется некоторое время.

Через двадцать минут пришел ответ. В нем было только текстовое требование, чтобы все коммуникации осуществлялись через определенный зашифрованный канал. Такие дела.

«Это необычно?» – нахмурившись, спросила Джейн у Брая.

«Среди Сектилиев да, безусловно. У меня нет оснований полагать иначе», – ответил он.

Когда других сообщений не поступило, Джейн повторно отправила оригинал по зашифрованному каналу. Через несколько минут пришел ответ в видеоформате.

На экране появилась та самая молодая женщина. На ней был надет прозрачный белый комбинезон; головной убор отсутствовал. Она нервно облизнула губы и заговорила:

– Что ж, вам, должно быть, пришлось потрудиться, чтобы найти меня. Наверное, вам интересно, являюсь ли я человеком. Да, это так. Меня зовут Дарси Эберхардт. Если вы не возражаете, я хотела бы узнать больше о вас и ваших планах, прежде чем расскажу вам больше о себе. Я хочу сказать, я видела новостные ленты. Я знаю о марсианской миссии, и мне знакомы некоторые из ваших астронавтов, но очень интересно, как вы добрались до Терака. И, это… извините меня за то, что я такая… неискренняя. У меня есть веские причины.

Она вздохнула, отвела взгляд от камеры и продолжила:

– Я постараюсь поддерживать связь, насколько это возможно, потому что хотела бы обсудить с вами несколько вещей, которые, как мне кажется, очень актуальны. Я собираюсь перепрыгнуть в новый сектор, поэтому буду ждать ваш ответ по прибытии. Мой вице-капитан отправит вам координаты, чтобы вы могли правильно направить свое сообщение. Пожалуйста, используйте этот же зашифрованный канал. Спасибо. – Дарси застенчиво пошевелила пальцами, что контрастировало с ее серьезным выражением лица, и экран погас.

– М-да, это очень странно, – прокомментировала Аджайя.

Джейн нахмурилась. Дарси все время говорила на менсентенийском. Должно быть, она не из англоязычной страны. Джейн неторопливо записывала ответ, подробно рассказывая о своей первоначальной миссии и о том, как она оказалась на Тераке. Она ничего не приукрашивала. Это было бы оскорбительно. Эта молодая женщина управляла звездолетом. Она знала, какие тут порядки. Джейн закончила сообщение, спросив, откуда первоначально прибыла Дарси и как она оказалась на своем корабле.

Они с Аджайей продолжили разговор о галактической генетике и ждали ответа. Он пришел очень быстро.

На этот раз Дарси сидела.

– Я начну с самого начала, но мне есть о чем рассказать. Меня похитили, – сказала она, ноздри ее раздувались. – Вместе с тридцатью четырьмя другими людьми. Мне удалось отплатить своему похитителю той же монетой, но до этого он продал моего парня в рабство. – Произнося последнее слово, она, казалось, поперхнулась, но сразу взяла себя в руки. Голос зазвучал немного сильнее: – Я ищу его. Его зовут Адам Беналли. Я знаю… Я знаю, что галактика огромна, но если вам когда-нибудь случится услышать о нем хоть словечко или вы случайно встретитесь, надеюсь, вы дадите мне знать.