Ларри Нивен - Хроники Известного космоса (сборник)

Лит ощущал себя тонущим. Страшным усилием он заставил свой голос звучать спокойно.

– Марда, будут другие дети.

– Будут ли? Это ведь такой риск – надеяться, что я попаду на Родильный до того, как станет слишком поздно. О, Лит, давай подождем, пока не будем уверены.

Она сама три месяца не проходила обследование! Но Лит не мог так ей ответить – ни тогда, ни сейчас. Вместо этого он сказал:

– Марда, автоврач уверен, и доктор Сиропопулос не сомневается. Я скажу тебе, что надумал. Мы можем снимать дом прямо здесь, на Родильном, пока ты опять не забеременеешь. Такое делалось и раньше. Разумеется, это недешево…

Зазвонил телефон.

– Да?! – рявкнул он. – Каттер, теперь что не так?

– Две вещи. Держи себя в руках.

– Ну говори.

– Первое. Свадебный корабль летит не на Титан. Он, похоже, взял направление к Нептуну.

– Но… Лучше договаривай.

– С базы в Топике только что стартовал военный корабль. Он гонится за новобрачными, и нас опять не предупредили!

– Это более чем странно. Сколько времени свадебный корабль находится на курсе?

– Полтора часа. Он еще не прошел точку разворота [23] Точка разворота – важное понятие в механике космических полетов, применимое к траекториям с постоянной тягой, то есть таким, где космический корабль первую половину пути летит с непрерывным ускорением, а вторую – с непрерывным замедлением. Точка разворота приходится на полпути к цели; в ней космический корабль должен совершить переворот вокруг оси, чтобы начать торможение. Траектории с постоянной тягой будут почти прямолинейными и наивыгоднейшими по времени полета, однако требуют непрерывной работы двигателя. При современных технологиях это невозможно, однако ядерные двигательные установки, вероятно, позволят осуществлять такие полеты в будущем. , но, разумеется, может направляться к любому из астероидов.

– Да это просто замечательно. – Лит на секунду закрыл глаза. – Похоже, у свадебного корабля какая-то проблема, а второй корабль пытается помочь. Может, что-то взорвалось в системе жизнеобеспечения?

– Полагаю, нет. На таких кораблях, как «Золотое кольцо», многократно дублированная защита. Но ты еще главного не услышал.

– Валяй.

– Военный корабль стартовал на термоядерном двигателе прямо с космодрома.

– Тогда… – Был только один возможный ответ, и Лит расхохотался. – Его угнали!

– Именно, – улыбнулся Каттер. – И опять: должны ли мы развернуть кого-нибудь из них?

– Конечно нет. Во-первых, если пригрозим открыть огонь, нам, возможно, придется это сделать. Во-вторых, земляне очень чувствительно относятся к своим правам в космосе. В-третьих, это их корабли и их проблема. В-четвертых, я хочу посмотреть, что произойдет. У тебя есть идеи?

– Я так думаю, что похищены оба корабля. – Каттер все еще улыбался.

– Нет-нет. Слишком маловероятно. Военный корабль был угнан, а свадебный, наверное, захвачен. Мы увидим первый случай космического пиратства!

– Ох-ох. Пятнадцать парочек и все их драгоценности, да еще выкуп, – знаешь, мне кажется, ты прав!

И Лит Шеффер оказался первым человеком за много лет, услышавшим смех Каттера.

На исходе августа сельская местность Канзаса напоминала солярий с паровой ванной. Под температурным зонтом города царила прохладная, несколько ветреная осень, но как только Гарнер пересек неощутимый барьер между холодом и жарой, на него обрушилось дыхание ада. Он перевел кресло на полную скорость, стремясь побыстрее попасть в госпиталь с кондиционерами и не думая о возможной аварии.

У пропускного пункта космопорта он сделал остановку и был немедленно пропущен внутрь, где помчался над бетоном, как камень, вылетевший из катапульты. Госпиталь, возвышавшийся на краю обширного посадочного поля, походил на клиновидный кусок швейцарского сыра, острым углом обращенный внутрь. Гарнер успел добраться туда раньше, чем его настиг тепловой удар.

Очередь перед лифтом была обескураживающе длинной, а внушительных размеров кресло заняло бы почти всю кабину. Между тем люди уже не проявляли особого уважения к почтенному возрасту. Слишком много стало престарелых. Гарнер хорошенько вдохнул холодный воздух и выехал наружу.

За дверью он пошарил пальцами около пепельницы, вделанной в левый подлокотник кресла. Урчание мотора перешло в вой, и кресло внезапно полетело вовсе не на воздушной подушке. Видел бы его сейчас Мэсни! Шесть лет назад Мэсни кощунственно приказал ему избавиться от незаконного форсажного блока под страхом ареста по обвинению в использовании летательного аппарата с ручным управлением. Для друга – все, что угодно, рассудил Люк и спрятал панель управления в пепельнице.

Земля уходила вниз. Край шестидесятиэтажного здания пронесся рядом. Отсюда Гарнер смог увидеть отметины, оставленные Гринбергом и Мэсни. Волны термоядерного пламени разбрызгали плавящийся бетон во все стороны, образовав немалые воронки и запутанную сеть канав, похожую на следы земляных червей, и задели вход в тоннель для пассажиров, залив лестницы растопленным металлом. Теперь люди и машины убирали весь этот хаос.

Под Гарнером оказался солярий. Люк опустил свое кресло на крышу и промчался к лифту мимо принимавших солнечные ванны изумленных пациентов.

Спускающийся лифт был совершенно пуст. Гарнер вышел на пятьдесят втором этаже и предъявил сестре документы.

Все они находились в одной палате: Мидэй, Сэндлер, Бузин, Катц – двадцать восемь человек, оказавшихся ближе всего к Кзанолу, выплеснувшему свое отчаяние. Семеро были запакованы в пластиковые коконы. Пришелец забыл приказать им укрыться, и, когда стартовало «Золотое кольцо», они оказались на пути пламени. Прочие были погружены в искусственный сон. Неистовые видения время от времени искажали их лица.

– Джим Скарволд, – представился светловолосый круглолицый человек в форме врача-интерна. – Я слышал о вас, мистер Гарнер. Могу быть чем-то полезен?

– Хорошо бы. – Гарнер глянул на ряд медицинских капсул. – Кто-нибудь из них выдержит дозу скополамина? Они могут обладать информацией, в которой я нуждаюсь.

– Скополамин? Думаю, нет. Мистер Гарнер, что с ними случилось? Я проходил психиатрию в колледже, но не слышал ни о чем подобном. Это не бегство от реальности, не страх – простой или искаженный… Они находятся в отчаянии, не свойственном прочим людям. Мне сказали, что они пришли в такое состояние после контакта с инопланетянином. Если бы вы объяснили подробнее, выросли бы шансы помочь им.

– Вы правы. Вот что мне известно. – И Гарнер изложил доктору все, что произошло после того, как статую извлекли из океана.

Тот молча выслушал рассказ и заключил:

– Значит, он не просто телепат, а может управлять умами. Но что он мог приказать, чтобы получилось вот это? – Врач указал на ряд спящих пациентов.