Ларри Нивен - Хроники Известного космоса (сборник)

Равнина и космос над ней взорвались огнем.

– Он взорвался! – воскликнул Лью, обрадованный, как помилованный преступник.

Восходящая закрученная колонна желто-голубого пламени пронеслась вверх, за поле зрения, за пределы бледной равнины, где до того мерцала белая звездочка «Золотого кольца». Какую-то секунду звезда еще ярко сияла посреди пламени. Потом она утонула в огне, залившем все поле зрения. Лью снизил масштаб десятикратно, чтобы наблюдать за распространением пламени. Потом ему пришлось сделать это еще раз. И еще.

Плутон был объят огнем. Миллиарды лет толстый покров относительно инертного азотного льда укрывал нижние слои, куда более склонные к реакциям. Метеоры, столь же редкие здесь, как кашалоты в аквариуме с золотыми рыбками, просто зарывались в азотный слой. С тех пор как корабль Кзанола свалился со звезд, на Плутоне ничего не горело. Но теперь водородный пар смешался с кислородным, и газы загорелись. Вспыхнули и другие элементы [47] Исследования последних лет подтвердили, что поверхность Плутона, по-видимому, покрыта водяным льдом, а поверх него – азотным льдом с примесями замерзшего метана, моноокиси углерода и других соединений. Также в книге правильно предсказано, что в условиях Плутона эти льды способны к сезонным перемещениям по его поверхности. Горы высотой до 5 км, вероятно, состоят из водяного льда. Однако чисто водородного и чисто кислородного льда на Плутоне нет, и, следовательно, описанный апокалипсис невозможен. .

Огонь распространялся по кругу. Сильный горячий ветер дул из корабля в вакуум, разбрасывая огромные языки пламени поверх кипящих льдов, пока наружу не выходил чистый кислород. После этого огонь зарывался глубже. Под тонким слоем водяного льда лежали чистые металлы. Лед был тонок и местами вообще отсутствовал потому, что весь образовался при ударе космического корабля в немыслимо далекую эпоху, когда Землей еще правили пищевые дрожжи. Жилы натрия и кальция и даже железо неистово горели в присутствии достаточного количества кислорода и достаточного жара. И хлор, и фтор, оба галогена были в наличии, снося верхнюю часть замерзшей атмосферы Плутона, частью сгорая вместе с водородом в первых же языках пламени. При достаточной температуре начнут соединяться даже азот с кислородом.

Лью зачарованно смотрел на экран. Он думал о своих будущих праправнуках и размышлял о том, как описать им происходящее сейчас. Старый, сморщенный, лысый, прикованный к коляске, он скажет детям: «Когда я был молод, у меня на глазах горел целый мир…» Впредь ему уже не увидеть чего-нибудь столь же грандиозного.

Плутон был черным диском, почти закрывающим весь экран, с холодным отблеском у стороны, обращенной к солнцу. Расширяющееся по этому диску кольцо огня уже почти превратилось в большой круг, одна дуга которого уходила за край мира. Когда оно сожмется на другой стороне планеты, последует взрыв, силу которого трудно представить. Но в центре кольцо темнело и становилось черным, его топливо выгорело целиком.

Самым холодным местом внутри кольца была точка, где начался пожар.

«Золотое кольцо» поднималось прямо вверх, качаясь и содрогаясь от взрывов. Языки пламени с ревом проносились мимо крыла и корпуса. Кзанол-Гринберг потерял сознание. Кзанол только-только стал приходить в себя. Корабль еще не был поврежден. Уж точно ему не мог повредить жар от горения. Нижняя часть обшивки была рассчитана на то, чтобы неделями противостоять ядерному нагреву.

Но из-под контроля вышел пилот. В тот момент, когда ударила взрывная волна, его рефлексы взяли верх и разум освободился. Впервые за эти недели пилот стал хозяином самому себе – и принял решение. Он выключил подачу топлива. Двигатель, возможно, уже не удастся запустить снова. В ярости Кзанол приказал пилоту умереть, и он умер, но было поздно. Корабль, лишенный энергии, дернулся и рухнул в огненный вихрь.

Кзанол-Гринберг смачно выругался на древнем английском. Под ним уходила к горизонту пламенная стена в мили высотой. Корабль не опрокинулся: гироскопы, видимо, еще работали.

Удары снизу постепенно ослабли, когда пожар утих. Корабль начал падать.

Неохотно, сделав над собой усилие, Лью отвел глаза от экрана и тряхнул головой. Потом включил радио.

– Всем кораблям, – сказал он. – Идем к Плутону на полном ходу. Фейерверк посмотрим по дороге. Тартов, рассчитай нам курс, чтобы сесть на утренней стороне того, что осталось от Полумесяца Котта. Хекстер, ты в последнее время не делал ничего полезного. Найди мазером Цереру, чтобы я мог проинформировать ее, как идут дела. Комментарии?

– Это Тартов. Лью, ради всего святого! Планета в огне! Как мы сядем?

– Нам еще лететь четыре миллиона миль. Пока доберемся, огонь должен погаснуть. Ну хорошо, выведи нас на орбиту, но посадку все равно запрограммируй.

– Думаю, надо оставить один корабль на орбите. На всякий случай.

– Хорошо, Мэйб. Мы бросим жребий, кому остаться. Еще комментарии?

Трое мужчин и женщина нажали кнопки, которые впрыснули в термоядерные трубки сначала газообразный уран, потом водород. Нарастающий ураган нейтронов вызвал расщепление, которое вызвало нагрев, который вызвал термоядерную реакцию. Появились четыре голубоватые звезды – очень длинные и очень тонкие. Яркими концами звезды были обращены к Плутону. Они начали движение.

– Вот так-то лучше, – устало сказал Мэсни. – Думаешь, телепатический усилитель вообще существовал?

– Я уверен, что он и сейчас существует. И дело еще не закончено. – Люк с обеспокоенным видом разминал пальцы.

На экране перед ним показался Плутон. Пожар имел вид прямой линии, ползущей с запада на восток.

– Ллойд, как считаешь, почему я надеялся, что Пояс не обгонит нас у Плутона? Почему мы вообще за ними последовали? Этот усилитель – новое оружие! Если Пояс разберет его и сделает вариант, который смогут использовать люди, мы увидим наихудшую и самую незыблемую диктатуру в истории. Она может вообще никогда не закончиться.

Обрисованное Люком будущее Мэсни, судя по выражению лица, нашел весьма зловещим. Но затем ухмыльнулся:

– Они не смогут сесть. Все в порядке, Люк. Пожар не даст им спуститься к шлему.

– Там, где опустился свадебный корабль, огонь уже не горит.

Мэсни посмотрел на экран:

– Да, это так. А Плутон еще взрывоопасен?

– Не знаю. Могут оставаться карманы несгоревшего вещества. Но спуститься, в принципе, можно. Надо высадиться на дневной стороне, где нет водорода, и сделать это быстро, чтобы не прожечь слой азота. Из-за утечки тепла сквозь корпус они, разумеется, погрузятся в этот слой, так что им потом придется прокапывать себе путь наружу. Но это все мелочи. В расчет идет только водород. Если обойти его, пожар, скорее всего, не начнется. Так вот, как только угаснет пожар, они почти наверняка спустятся за усилителем. Нам придется уничтожить его прежде. Или после.