Лоис Буджолд - Гражданская кампания

Ришар одарил его взглядом, в котором явственно читалось «не строй из себя идиота». Улыбочка стала еще более странной, когда до Ришара дошло, что ему удалось наконец вывести Майлза из апатии.

– Это ведь так очевидно, милорд Аудитор. А? Вам не кажется? Так очевидно! – Откинувшись на стуле, он, сощурившись, смотрел на Майлза.

– Боюсь, что ничего не понимаю, – совершенно бесстрастно ответил Майлз. Автоматически, точно дыхание, у него включился режим Безопасности: лицо, жесты, поза – все сдержанное, не выдающее его истинных чувств.

– Так удачно приключившаяся смерть администратора Форсуассона? Алекс считает, что до этого вдова не предполагала, каким образом – и почему – скончался ее муж. Но после ее отчаянного бегства с твоей вечеринки, на которой ты сделал предложение, весь Форбарр-Султан думает, что теперь ей все известно.

Майлз ничем не выдал своих чувств.

– Если ты говоришь о покойном муже госпожи Форсуассон, – произнес он с вежливой улыбкой, – то Тьен погиб из-за неполадки с респиратором. – Майлз не добавил «в моем присутствии». Вряд ли бы это замечание… помогло.

– Респиратор, говоришь? Довольно легко устроить. Я могу, не напрягаясь, выдать пару-тройку вариантов.

– Наличие мотива не является доказательством убийства. Или… Раз уж ты так хорошо в этом разбираешься… Что произошло в ту ночь, когда погибла невеста Пьера?

– Я был под следствием и очищен от подозрений, – вскинул голову Ришар. – А ты – нет. Я не знаю, правда ли то, что о тебе болтают, да и меня это мало волнует. И сомневаюсь, что это заботит тебя.

– Верно. – Майлз по-прежнему вежливо улыбался. – Ну и как, понравилось тебе быть подследственным?

– Нет, – отрубил Ришар. – Ублюдки из Безопасности копались в моих личных делах, ни одно из которых их не касалось… Меня самого оболванили суперпентоталом… Они обожают, когда к ним в руки попадает фор. Ссут от счастья, что могут поизгаляться. Но тебе это не грозит, ты ведь в Совете Графов и выше нас всех. Нужно быть отчаянным дураком, чтобы выдвинуть обвинение против человека такого ранга. Да и кто от этого выиграет? Никто и ничего.

– Верно. – Обвинение прихлопнут на корню по причинам, о которых Ришар ничего не знает, и Майлзу с Катрионой придется терпеть все досужие домыслы и сплетни, которые за сим воспоследуют. Никакого выигрыша.

– За исключением, возможно, юного Алекса и вдовы Форсуассон. С другой стороны… – Ришар уставился на Майлза с растущей уверенностью. – Совершенно очевидная выгода для тебя, если никто такого обвинения не выдвинет. Тут я вижу возможный вариант выигрыш-выигрыш.

– Неужели?

– Да ладно, Форкосиган! Мы с тобой оба – старые форы. Глупо нам ссориться, когда следует быть по одну сторону баррикады. Наши интересы совпадают. Это традиция. Не прикидывайся, будто твой отец и дед не были главными барышниками в своей партии.

– Мой дед… учился политике у цетагандийцев. Безумный император Ури его образование довершил. Дед выдрессировал отца. – И оба выдрессировали меня. И это единственное предупреждение, которое ты получишь, Ришар . – Когда я появился на свет, политика служила для деда лишь развлечением на старости лет.

– Ну, значит, тебе все ясно. Полагаю, мы друг друга отлично поняли.

– Давай проверим. Я правильно понял? Ты предлагаешь не выдвигать против меня обвинения в убийстве, если я на Совете Графов проголосую за тебя, а не за Доно?

– По мне, и то, и другое очень неплохо.

– А если обвинение выдвинет кто-нибудь другой?

– Для этого, во-первых, нужна смелость, а во-вторых – заинтересованность. Вряд ли такое возможно, а?

– Трудно сказать. Весь Форбарр-Султан – непредвиденно большая аудитория для моего тихого семейного ужина. Ты сам, например, где услышал эту… инсинуацию?

– На скромном семейном ужине, – ухмыльнулся Ришар, откровенно радуясь растерянности Майлза.

И какими путями просочилась информация? Бог ты мой, неужели у истоков Ришаровой болтовни – прорыв в системе безопасности? Потенциальные проблемы куда как выходят за рамки драки за округ. СБ будет дьявольски сложно отследить источник.

Весь Форбарр-Султан! Черт побери – черт побери – черт побери!

Майлз выпрямился и, улыбаясь, посмотрел Ришару в глаза.

– Знаешь, Ришар, я рад, что ты пришел со мной поговорить. До этой нашей милой беседы я действительно не определился, как буду голосовать по вопросу округа Форратьеров.

Ришар казался довольным.

– Я не сомневался, что мы договоримся.

Попытка подкупа или шантажа Имперского Аудитора во время расследования расценивается как государственная измена. Попытка подкупа или шантажа графа во время перетягивания голосов – штука вполне обыденная и не расценивается никак. Графы традиционно ожидали от своих сотоварищей, что они в этой игре будут защищать свои интересы всеми доступными способами, иначе тебя сочтут слишком глупым, чтобы жить. Ришар пришел к Майлзу как к голосующему депутату от округа, а не как к Имперскому Аудитору. Подменять ипостаси и правила игры казалось нечестным. К тому же я хочу получить удовольствие, уничтожив его сам как лорд Форкосиган . Что вдобавок к этому найдет СБ, касается лишь СБ. К тому же у Имперской безопасности начисто отсутствует чувство юмора. Имеет ли Ришар хоть малейшее представление, на какой рычаг пытается надавить? Майлз снова изобразил улыбку.

Ришар улыбнулся в ответ.

– Что ж. Мне еще надо сегодня посетить других. – Он встал. – Благодарю вас за поддержку, лорд Форкосиган. – Ришар протянул руку. Майлз без малейшего колебания крепко ее пожал и сопроводил Форратьера до дверей гостиной, откуда подоспевший Пим отвел гостя к выходу. Майлз улыбался до тех пор, пока не услышал, как за Ришаром закрылась входная дверь.

И тут улыбка мгновенно трансформировалась в самый настоящий рык. Майлз трижды обежал гостиную в поисках чего-нибудь не слишком ценного, что можно было бы расколотить, не обнаружил ничего подходящего, выхватил из ножен дедов кинжал с печаткой и с силой метнул в дверной косяк. Вибрирующий звон клинка стих слишком быстро. Через несколько минут Майлз овладел собой и придал лицу невозмутимое выражение.

Пройдя в кабинет, он уселся перед коммом. Отшвырнул в сторону утреннее послание от Айвена, в котором кузен просил срочно с ним связаться, и вызвал закрытую линию. И несколько удивился, когда его с первой же попытки соединили с генералом Гаем Аллегре, нынешним шефом Имперской безопасности.

– Добрый день, милорд Аудитор, – поздоровался Аллегре. – Чем могу быть полезен?

– Добрый день, Гай. – Майлз помедлил, желудок свело от отвращения перед предстоящим разговором. Ничего, потерпит. – У комаррского дела появилось довольно неприятное продолжение (не было необходимости пояснять, какого дела), о котором я только что узнал. На первый взгляд, проблема сугубо личного порядка, но, вполне вероятно, потребует внимания СБ. Похоже, меня обвиняют на суде всеобщих слухов в том, что я напрямую приложил руку к смерти Тьена Форсуассона. Предполагаемый мотив – желание завладеть его вдовой. – Майлз сглотнул. – Вторая часть, к сожалению, правда. Я… – как бы это сформулировать покрасивше? – пытался ухаживать за ней. Не очень… Ну, возможно.