Кирилл Гришин - Тайна Пустошей

– Добрый вечер, – донесся из трубки мягкий тенор. – Могу я поговорить с главным инженером?

– Да-да, это я, – Виктора смутило то, что голос был совсем незнакомый.

– Ага, – удовлетворенно ответил собеседник. – Мое имя Уильям Эвансон. Я начальник отдела информации. Мне срочно нужно переговорить с Вами.

– Что, прямо сейчас? – возмутился Виктор.

– Вы ведь слышали сигнал тревоги, не так ли? – спросил Эвансон.

– Да уж не оглох еще, – огрызнулся Виктор.

– Вот и хорошо! Встретимся в моем кабинете через пятнадцать минут, – и Эвансон положил трубку.

– Нет, подождите! – воскликнул Виктор, но было уже поздно. Он недовольно повесил трубку и вернулся на кухню.

– …нет, боксер у нас басист… – Натан хохотал – не иначе, Пол опять был в ударе. – Его, кстати Фридрихом зовут…

В этот момент все трое как-то разом заметили, что Виктор вернулся.

– Что-то случилось? – спросил Натан, увидев опечаленное лицо товарища.

– Пол, где находится кабинет вашего начальника? – вместо ответа спросил Виктор.

– Это долго объяснять, легче показать, – отмахнулся Пол.

Виктор вздохнул.

– Ну, тогда пошли, – сказал он, понимая, что день еще явно не закончился.

* * *

– Итак, капрал, как Вы можете охарактеризовать данную диверсию?

– Я бы это даже диверсией не назвал, сержант. Больше похоже на акт отчаяния.

– Ничего себе! И кто же это совершает подобные вещи от отчаяния?

– Нами это до сих пор не установлено. Подозреваемых уйма – почти любой житель колонии мог сделать это. Если бы он, конечно, поставил перед собой такую цель. Непонятно только, какому здравомыслящему человеку такое придет в голову.

– А что, капрал, по-Вашему на Титане-2 недостаточно было ненормальных? Выяснили, зачем это могло понадобиться?

– Судя по всему, подобное происшествие не несло никакого значимого ущерба, но могло стать причиной более серьезных событий.

– Хотите сказать, что все произошедшее потом стало последствием этого несанкционированного использования системы предупреждения опасности?

– Нет, видимо, я неправильно выразился. Думаю, вследствие того, что диверсия не принесла результата, диверсанту пришлось предпринять более… решительные действия.

– Что-то я не понял, капрал, Вы что, хотите сказать, что все произошедшее – дело рук одного человека?

– О, хороший вопрос! Вот тут-то и начинается самое интересное в моем докладе, сержант.

* * *

Эвансон был высоким, плотным мужчиной лет тридцати пяти. Не по возрасту молодецкой казались его прическа – средней длины черные волосы стояли торчком, а на лице красовалась немного отпущенная бородка. Он вел себя, как заправский руководитель, словно считал данный пост созданным только для него. Это просматривалось в каждом его жесте. Хотя если бы кто-то поставил своей целью следить за ним, он был бы крайне удивлен тем, что этот человек далеко не так прост и прозрачен, как кажется. И что под этой странной маской прирожденного руководителя скрывается нечто зловещее… или, может, какой-нибудь мелкий грешок – мечты извращенного характера или, например, клептомания. А кто-то бы обязательно заметил, что маленьких грехов не бывает…

– Присаживайтесь, – Эвансон указал рукой на кресло напротив себя. – Простите, я не знаю Вашего имени…

Виктор мельком оглядел кабинет – белый, без единого намека на стиль или изящность – и неспешно занял предложенное ему место.

– Меня зовут Виктор, – представился он. Перед ним был не его непосредственный начальник, но казалось, что сейчас этот человек обязательно отчитает мастера. Скорее всего, сказывалось то, что Виктор занял высокую должность совсем недавно и еще не привык, что отчитать его может только кто-то из администрации.

– Швед? – спросил Эвансон, насупившись.

Виктор не понимал и не терпел людей, для которых хоть какое-то значение имело происхождение. Люди были разбросаны по всей галактике, и теперь уже совсем неясно было, с какого материка Земли родом твои далекие предки. Да и национальность передавалась по наследству в имени и фамилии, а не генетически, как пару веков назад.

– Русский, – ответил Виктор и, увидев, как поморщился Эвансон, добавил: – У Вас с этим какие-то проблемы?

– Нет, – махнул рукой Эвансон. – Просто никак не могу понять, к какому краю света относится какое-либо имя. А как Вы проходите по регистрационным записям?

Странный вопрос, подумал Виктор, не проще ли просто спросить, какая у меня фамилия? Да еще и «край света», на Земле мы, что ли?

– Виктор Первый, – ответил он хмуро.

– Первый? – удивился Эвансон. – Как Карл или Петр?

Вот привязался, подумал Виктор. Ну, какое тебе дело? Сказали же тебе. А может, действительно чего-то не понимает?

– Нет-нет, – покачал головой он. Голова эта снова болела, поэтому не хотелось вдаваться в подробности, тем более в беседе с таким любознательным собеседником. – Это такая фамилия. Редкая, но зато ни с кем не спутаешь.

– И верно, – Эвансон улыбнулся. – Такое не забыть.

Не было ясно, где в комнате находились часы, но они очень настойчиво щелкали, напоминая, что время-то идет. Виктор нетерпеливо вздохнул.

– Так зачем же Вы меня пригласили? – спросил он.

Эвансон постучал кончиком карандаша, который неизвестно как оказался в его руке, по столу.

– Вы – второй человек в своем отделе, – сказал Эвансон деловым тоном. – И Вы непосредственно имеете дело с персоналом. Скажите, Вы не замечали ничего странного в поведении своих подчиненных?

Виктору в голову сразу же пришло несколько имен. Затем словно холодом его овеяло при мысли о Кристине. Ну что ж, понятно было, что рано или поздно такой разговор будет. Это лишь подтверждало теорию.

– Нет, ничего прямо-таки странного не было, – медленно протянул Виктор, помолчав.

– «Прямо-таки»? – переспросил Эвансон. – Что это значит?

– Ну, я стараюсь не лезть в душу рабочим, – развел руками Виктор, он тянул время, стараясь врать так, чтобы никто от этого не пострадал. – Иногда кто-то начинает из-за чего-то переживать, кто-то начинает замыкаться в себе, но это их личные проблемы. Со временем это проходит, так или иначе.

– Я понимаю Вас, – ответил Эвансон и положил карандаш на стол, смекнув, видимо, что это постукивание неприятно собеседнику. – Это само собой разумеется. Я говорю об о с о б о странных поступках и словах.

– Нет, – резко ответил Виктор, хотя язык начало покалывать. – О с о б о странных поступков не было.

Эвансон внимательно и долго посмотрел на Виктора, затем кивнул.

– В таком случае можете идти, – сказал он.

Виктор тихо поднялся и покинул кабинет, недоумевая, что это вообще сейчас было. По пути домой он думал над этим разговором и пришел к выводу, что его спокойный уход из кабинета выглядит подозрительно. Нужно было возмутиться, что вызов был беспричинным и неуместным – такие вопросы не обязательно решать так поспешно. Еще больше Виктора смущала уверенность в том, что Эвансон заподозрил его во лжи. Ничего хорошего из этого не следует. Да и вообще, что это за разговор? Короткий, несообразный, словно проверка на вшивость, что ли? Да и ведь вызов Эвансон аргументировал сигналом тревоги, а сам и слова о нем не сказал! Чем дальше, тем страннее и запутаннее.