Кирилл Гришин - Тайна Пустошей

– Я не могу вспомнить, – с тревогой воскликнул он. – Не могу вспомнить Жаклин. А что если… что если ее и не было никогда?

– Успокойся, приятель, – прикрикнул Пьер. – Она не только была, но и есть. Дома тебя дожидается. Была бы она плодом твоего воображения, я бы о ней не знал.

Эти слова заставили Игоря прийти в себя, но все тело продолжало бить мелкой дрожью. Он закрыл глаза и постарался успокоить дыхание. Помогло не очень сильно. Пьер заходил по комнате туда-сюда, пытаясь припомнить что-либо с курсов военной подготовки, что могло оказаться полезным в подобной ситуации, но безрезультатно. Мигель в то же время решил убрать со стола. Сложив посуду в раковину, поднес руку к датчику, но ничего не произошло. Доктор запамятовал, что подача воды была остановлена.

– Как бы то ни было, – произнес Пьер, переминаясь с ноги на ногу. – Сейчас нам лучше отдохнуть, возможно, потом решение появится само.

– Решение чего? – удивился доктор.

– Проблемы с галлюцинациями, – ответил Пьер.

– Утро вечера мудренее, – согласился Игорь и добавил: – Старинная русская пословица.

– Будем дежурить по одному, – предложил Пьер товарищу. – Сначала я, потом ты. Доктор пусть отдыхает.

– Согласен, – коротко отозвался офицер, даже ни разу не возмутившись.

Погружаясь в сон, Мигель продолжал держать в голове мысль, что сны могут быть крайне реалистичными и при этом непонятными, но это будут только сны. Вспоминая о видении Гадаха, доктор пытался проанализировать модель своих иллюзий и приготовиться к тому, что может предложить ему его собственное воображение. Но на деле такой анализ только ускорил процесс. Да и модель оказалась совершенно неверной.

– Здравствуйте, доктор, – голос Дознавателя был очень мягким и красивым, заставлял ощущать некое тепло во всем теле. И это было странно ввиду фильтра, меняющего его голос.

– Это снова Вы? – Мигель немало удивился такой встрече.

– Это снова я, – предоставил Дознаватель очевидный ответ.

– Зачем мы здесь? – спросил доктор, рассматривая белоснежную пустоту вокруг себя и своего собеседника.

– Чтобы получить ответы, – слова Дознавателя прозвучали так, словно это было еще более очевидным.

– Тогда как звучит вопрос? – предпринял еще одну попытку Мигель.

– Ответы есть всегда, но не всегда есть вопросы, – объяснил Дознаватель. – Некоторые вещи просто есть, они не ждут, пока кто-то о них спросит. Заяц появился задолго до того, как кто-либо спросил: «Что такое заяц?». Каин убил Авеля до того, как появился вопрос: «Как можно убить?». Космос существовал до того, как кто-то спросил: «Что это такое, там, где светят звезды?». Как видите, связь между вопросом и ответом не всегда существует.

– Я понял это именно в тот момент, как услышал Ваш ответ на мой вопрос, – сардонически заметил Мигель.

– Есть люди, которые всю свою жизнь ищут ответы, – продолжил Дознаватель. – Другие же тратят годы на то, чтобы найти «тот самый» вопрос. Третьи решают существовать вне вопросов и ответов. Но суть проблемы в том, что нет никакой разницы, что именно ты ищешь. Ведь никто не хочет услышать верный ответ. Только ответ, который по душе. И вопрос никто не хочет задать. Потому что нужен вопрос, который все упростит. А если не спрашивать и не отвечать, то это будет безмолвный путь. Но не верный путь, а удобный. Как видите, никому не нужна истина, только удобство.

– Что-то в этом всем неправильно, – Мигель потер лоб, пытаясь собраться с мыслями. Мысли же в это время собираться совершенно не хотели, поэтому ловко уклонялись от пальцев своего хозяина. В голове были слышны их неодобрительные выкрики.

– Вам не нравится Белое ничто? – обиженно спросил Дознаватель. – Наш город, между прочим, славится своими достопримечательностями. Сюда приезжают туристы со всех планет. Чаще всего они, конечно, ищут глаза или часы кролика, но обычно ничего не выходит. Ну, сами понимаете, кролик сливается с окружением и быстро бегает, так что его до сих пор никто не поймал. Как видите, некоторые цели никогда не бывают достигнуты.

– Неужели люди летят с других планет, чтобы только найти какого-то кролика? – недоуменно поинтересовался доктор.

Дознаватель снисходительно улыбнулся и потер нижнюю губу пальцем. Мигелю на секунду пришло в голову, что это невозможно из-за надетой на лицо Дознавателя маски, но он быстро отогнал эту мысль.

– На самом деле это только официальная версия, – почти шепотом произнес он. – Так они все говорят, чтобы нормально пройти контроль. Но они не для этого прилетают. Понимаете, ведь Белое ничто оно… ну да, белое. Белоснежное, ослепительное. На фоне такой белизны видно любой оттенок. Они все из Черных миров, там они неотличимы от окружения. Здесь же все иначе. Как видите, только на свету можно оценить глубину черноты.

– Я все равно ничего не понимаю, – признался Кортес.

– Можно и проще, – Дознаватель указал пальцем на мрачный фонарный столб слева. – Это предмет из Черных миров. Он грязен, мерзок и темен. В Черных мирах он не такой. Там он совершенно чист и обыкновенен. Никак не выделяется на общем фоне. Так и с людьми. Там они ничем не отличны друг от друга, а здесь видно всю их суть. То, чем они являются. Как видите, природа вещей всегда относительна, разница лишь в эталоне сравнения.

– Значит, люди прилетают сюда, чтобы узнать, чисты ли они? – начал понимать Мигель.

Дознаватель негромко засмеялся и присел в кресло. Оно тоже было белым и слабо выделялось на общем фоне. Доктор тоже занял свободное сиденье и с удивлением обнаружил рядом кота, который без особых церемоний запрыгнул на его колени.

– Это ведь люди, – напомнил Дознаватель. – Они прилетают, чтобы узнать, насколько черны. Обычно сюда привозят кого-то. Чтобы проверить. Но бывают и одинокие пилигримы. Мыслители и философы. Вопрошающие о том, как глубоко в них засела тьма. Разное бывает. Обычно Первый привозит Второго, чтобы разобраться, что за человек Второй. Либо деловые партнеры, либо друзья, либо супруги. Очень редко Первый и Второй оба остаются довольны результатом. Первый разочаровывается и отменяет сделку или перестает доверять. Или подает на развод. Потому что без всякого Белого ничто знает, с кем имеет дело. Но случается иногда и так, что Первый оказывается темнее Второго. А мы наблюдаем за этим. Как видите, иногда виновный видит свою вину в другом человеке.

– Какие еще «мы»? – не понял Мигель. Но затем огляделся по сторонам и, поймав несколько взглядов многочисленных прохожих, удивился самому себе, что задал такой вопрос.

– Каждый человек показывает окружающим лишь часть себя, – продолжил Дознаватель. – Более того, и самим себе люди признаются не во всем. Можно подменить понятие, назвав предательство стечением обстоятельств, измену – случайной ошибкой. Но от этого они не перестают быть предательством и изменой. Ничего так человек не боится, как своей совести, потому что ее не обманешь. Но и совесть есть не у каждого. Поэтому никто и не открывается никому до конца. А тот, который открывается, открывает спину для ножевого удара. Как видите, люди чаще всего совсем не те, кем кажутся.