Олеся Осинская - Хорошо забытое старое. Книга 3

Как-то утром девушка проснулась от громких ритмичных звуков. Андрей на улице, прямо возле их дома, колол дрова. Она выглянула из-за занавески. Засмотрелась на голый торс парня. Представила, что могла бы сейчас выйти, коснуться… Дыхание перехватило. Она отпрянула от окна, прижала прохладные ладони к пылающим щекам, чувствуя себя пятнадцатилетней девчонкой. Постояла так несколько минут и снова выглянула. На этот раз Андрей ее заметил, помахал рукой.

После обеда они снова ушли гулять. Разговаривали обо всем на свете. Усольцев все чаще говорил о доме — о том, где он вырос. О своей семье, деревне. О войне. О том, о чем раньше никогда не рассказывал. Ольга тоже вспоминала прошлые годы. В этот раз они забрели довольно далеко. Не заметили, как сгустились тучи и начался дождь. Домой прибежали промокшие до нитки.

— Беги в душ, я тебе горячего чаю сделаю. Не хочу, чтобы ты простыла.

Ольга послушно пошла в душ. Вернулась в полумрак своей комнаты. Cледом зашел Андрей, держа чашку с чаем. Сам Усольцев даже переодеться не успел. Ольга смотрела на мокрую футболку, облепившую грудь парня, на капли стекающие с волос на лицо…

— Я не хочу чаю… — хрипло произнесла она, глядя ему в глаза. Андрей не отводя взгляда, поставил чашку на стол. Сделал шаг навстречу. Медленно, словно ожидая подтверждения, что он правильно ее понял. Ольга развязала халат, подошла ближе, прижалась, обхватив парня руками, чувствуя как холодит кожу мокрая ткань его футболки. А дальше… они бросились друг к другу с голодной, подогретой долгим ожиданием страстью. Без посторонних мыслей, без участия рассудка, потеряв контроль. Только чувства, только ощущения. Задыхаясь от волнения, сгорая в объятиях друг друга, сходя с ума от невозможности насытиться. Они так и не сказали друг другу ни слова. Заснули поздно ночью, не разрывая объятий.

Проснулась Ольга рядом с Андреем, прижимаясь к его теплому боку. Нашла это приятным. Правильным. Гармоничным. Словно наконец нашла свое место. Посмотрела на расслабленное лицо спящего мужчины. Повозилась немного, устраиваясь поудобнее и снова задремала.

КАЛЕЯ. Прошлое

Уже целый месяц Джессика была счастлива. Снова чувствовала себя красивой, любимой, желанной. Поверила, что все у нее сложится. Они так и не говорили с Мартином о том, останется ли она. Наверное, Мартин боялся задать этот вопрос, и откладывал разговор на потом. Он тоже понимал, что Джессике за восемьдесят и без современной медицины ей здесь будет сложно. Завтра Рикар заберет землян в будущее. Но она уже решила — она останется здесь. С Мартином. И с Валей. За десять лет у нее даже внуки могут появиться…

Погруженная в свои мысли, Джессика вышла на край поселка, прошла мимо общей кухни, мимо грядок, где сейчас возилось несколько женщин. В одной из них она узналаЛушу, но в этот раз девушка не вызвала у нее неприязни.

«Я отпустила. Я отпустила прошлое», — подумала Джессика, чувствуя необыкновенную душевную легкость и желание поделиться своей любовью со всем миром.

Луша, между тем, нарвала укропа, повернулась обратно к кухне. Не дойдя нескольких метров, вдруг быстро поставила корзинку на землю и, зажимая рукой рот, бросилась всторону леса. Ей плохо? Джессика последовала за ней.

Луша склонилась над землей. Ее рвало, и она вытирала рот сорванным с куста листом. Джессика похолодела… Конечно, ей и раньше приходила в голову мысль — а останетсяли та ночь, что ее муж провел с Лушей, без последствий. Но прошло три месяца! Если бы Луша была беременной, уже давно стало бы известно! «Господи, пусть это будетотравление. Пусть это будет банальное пищевое отравление!» — мысленно попросила она, склоняясь над девушкой. Та подняла виноватые глаза… вопрос повис в воздухеневысказанным.

А Джессика тяжело опустилась на землю, чувствуя, как больно ранят осколки вновь разбившейся мечты… Что бы они не сделали — по-старому уже ничего не будет.

— Помечу ты ничего не сказала? — глухо спросила она.

— Не хотела вам мешать, — ответила девушка. — Думала, все равно скоро уедете. А я уж как-нибудь тут… Не одна я такая. Без мужа с ребенком. Помогли бы. Всем миром детейподнимаем.

Джессика мысленно застонала. Вот была бы на месте Луши другая — умнее, красивее, стервознее. Можно было бы найти виноватую, обвинить разлучницу. Показать мужунастоящий характер змеюки… Но нет. Луша — простая, глуповатая, домашняя. Многие мужчины были бы рады такой жене. Всегда накормлены, обласканы, дети ухожены, домуютен. На нее даже злиться не получалось. Такая же жертва обстоятельств…

— Не говорите мужу, если не хотите. Я тоже не скажу, что видела вас. Пусть, если что, пусть потом меня винит — я переживу. Зато ребеночек будет.

Последняя фраза прозвучала с нежностью. Луша уже любила своего ребенка.

— Приходи ко мне днем. Посмотрю, как развивается плод, — сказала Джессика напоследок, поднимаясь.

Побрела обратно в поселок. В голове билась мысль: «Надо сказать Мартину». Она прошла до его дома, постояла, не решаясь войти. Походила туда-сюда. «Надо» боролось с» не хочу». В голове крутились мысли одна нерадостнее другой. Мартин не бросит своего ребенка ради нее. А если бросит, то сможет ли она его уважать после этого? Или житьс двумя женами здесь в поселке? Нет уж, пусть для местных это нормально. Но не для нее. Что же делать?! Когда Джессика уже практически решилась сбежать, дверьоткрылась, на пороге показался Мартин.

— Что ты тут круги наворачиваешь? Заходи!

Едва закрылась за ними дверь, Мартин попытался обнять жену, но та увернулась. Указала ему на деревянную колоду, сама села напротив на кровать. Как в их первый разговор, Джессика покосилась вниз. Снова этот чертов коврик между ними.

— Луша беременна, — сразу выдала она. И замолчала.

Мартин тоже молчал. Новость оказалась неожиданной. И несвоевременной. Завтра Рикар забирает землян в будущее. Он с Джоном Райдером решили пока остаться. Он как раз собирался поговорить об этом с Джессикой. Был уверен, что она останется с ним. В крайнем случае был согласен отправиться с ней в будущее, оставив дела на Джона. А теперь сидел в растерянности, перебирая возможные варианты, везде находя недостатки и не зная, что делать.

— Мы с Джоном хотели остаться, — мрачно сообщил он.

Джессика кивнула — она и так давно об этом знала.

— Я тоже. Хотела, — ответила она. — Теперь не хочу. Я… я не смогу видеть ее каждый день. Тебя с ней. Ребенку нужен отец! Ты все равно будешь о нем заботиться. И о ней — она же мать твоего ребенка. Ты будешь опекать Лушу, пока она беременна. А потом ей нужна будет помошь, потому что ребенок маленький. А я… буду ревновать. Я — не такая добрая, как Луша. Я так долго ждала тебя. Я не готова тебя с кем-то делить!