Олеся Осинская - Хорошо забытое старое. Книга 3

Мама отмахнулась.

— Да кому нужна наша деревня. Они здесь каждый день туда-сюда летают.

— Деревня не нужна, а вот наш дом случайной бомбой разнесет в дребезги. Я точно знаю.

От его взгляда женщины застыли, внезапно поверив.

— Да как же это… — пробормотала мать, обводя взглядом родные стены.

— Время! — поторопил Андрей. — Тань, беги будить соседа. Мам, показывай, что нужно спасать.

Таня убежала. Мать вместо того, чтобы доставать ценности, принялась снимать со стен фотографии. Андрей покачал головой. Заскочил на кухню, нашел плетеную корзину, и принялся сваливать туда скудные запасы еды. Вот что сейчас ценно. Особенно для Танюшки — ей надо хорошо питаться. Затем теплая одежда — выгреб все их шкафа в одну кучу. Прибежал дядька Степан с женой. Он схватил корзину, она вещи. Таня принялась бегать по двору, пытаясь поймать курицу — последнюю, что у них осталась.

Спустя пятнадцать минут все основные вещи перетащили к соседям. Андрей напоследок зашел в комнату, где когда-то жил. Взгляд упал на маленького деревянного козлика, стоящего на подоконнике. Взял его, сжал в руке, засунул в карман.

— На память.

Подошел дядька Степан.

— Что еще забрать?

Андрей поднял голову. Его усиленный искином слух уловил далекий гул.

— Уже ничего. Бегите в убежище. Скорее.

Он выскочил на улицу. Проконтролировал, что все укрылись. Тоже спустился. Осмотрелся. В погребе еще оставался запас картошки и овощей. И даже несколько банок каких-то старых консерваций.

— Мы картошку в лесу сажали, прятали. И вход в подвал замаскировали, чтобы немцы не нашли, когда здесь проходили. Потому что-то и осталось, — со вздохом пояснил Степан.

Андрей отвел Танюшку в сторону. Вытащил из офицерского пояса тонкие пластинки.

— Возьми. Спрячь, и никому не показывай. Это тебе на крайний случай. Запоминай. Вот эти маленькие — энергетики. Поддержат, если нет сил — от голода или усталости. Война еще не закончилась, а тебе надо о ребенке думать. Дальше. Эти с тонкой синей полоской — универсальное лекарство. Антисептик, обезбаливающее, ранозаживляющее. Используешь, если тебя ранят. Слушай дальше…

Андрей выгреб все, что у него было. Таня послушно сложила в карманы, выслушала, как ими пользоваться.

— И помнишь? Это секретные разработки, их нельзя никому показывать.

Сестра в ответ обняла Андрея.

Рядом раздался взрыв, качнулась под ногами земля, посыпался с потолка песок с комьями грязи. Заплакала мать, оставшаясь враз без дома. Жена дядьки Степана села рядом и принялась утешать. Ну да ничего, соседи приютят — они всегда дружили. А уж сейчас, когда Таня ребенка ждет — их общего внука, то и подавно. Андрей почувствовал, как свалилась в плеч гора. Они живы. Теперь все будет хорошо.

— Мне пора, — сказал он.

— Как пора? — встрепенулась мать.

Андрей пожал плечами. Еще раз всех обнял.

— Помогите им, — попросил соседа.

— Обижаешь! Война — оно такое. Кто-то сам за себя, конечно. Но большинство здесь вместе держатся. Если не помогать друг другу, то что ж будет. А война закончится, отстроим твоей мамке новый дом. Война ведь заканчивается? А? Ты ж служивый, побольше нашего знаешь…

Андрей кивнул.

— Да, потерпите немного. Меньше года осталось.

— Потерпим.

Усольцев с родными выбрался из погреба. Взрыв разбудил и других жителей деревни. Кто-то уже бежал с ведрами, кричал, чтобы пожар тушили. Что ж, дальше они сами справятся. Андрей незаметно отошел и отправился в сторону леса. В душе было светло и свободно. Хотелось плакать от радости, но Андрей вспомнил, что его ждет Ольга. Усмехнулся и подавил в себе этот порыв чувств.

Время шло. На улице светлело. Солнце пока не взошло, однако серый рассветный туман постепенно расходился. Небо с одной стороны начало окрашиваться в желто-розовый цвет. Сначала было тихо. Но через какое-то время люди в доме засуетились — принялись бегать к соседнему дому и обратно. Вероятно, переносили самые ценные пожитки. Ольга не могла хорошо их рассмотреть — плетень, высокие цветущие мальвы, деревья в саду скрывали людей, показывая лишь мелькающие в просветах тени. В соседнем доме тоже зажглись огни, там тоже засуетились. Снова все стихло. Наверное, в погреб спрятались.

Где Андрей? Ольга поднялась на ноги, вытянула шею, усилила и приблизила с помощью искина визуальную картинку, усилила слух — ничего. Впрочем, это не так. Гул. Знакомый лишь по фильмам, но не собственному опыту. Жужжащий, раскатистый… Самолеты. Ольга посмотрела наверх — ничего не видно. Наверное, это и есть налет, о котором говорил Андрей. Ольга попыталась связаться с напарником, но искин, ожидаемо, не мог его найти без общей системы навигации.

— Где же его черти носят? — раздраженно подумала Ольга, не желая признать, что на самом деле сильно волнуется. — Где его носит?

Гул, между тем, приближался. Ольга приняла решение и побежала вдоль опушки по направлению к деревне. Где же он? За уши сейчас вытащит этого ненормального! Сам же говорил, что дом взорвертся! А вдруг пострадает? Конечно, искин мгновенно включит защиту на максимум, но мало ли что. Прямое попадание бомбы — это не шутка.

И тут показались самолеты. В тот момент, когда до дома было рукой подать. Им хватило считанных секунд, чтобы пронестись мимо. Словно в замедленной съемке Ольга смотрела, как взрывается дом, еще минуту назад выглядевший таким крепким, таким уютным. Как разлетаются обломки. Как проседает остов. Ее снесло волной, протащило по земле. Конечно, взрыв не принес девушке никакого вреда — защита стояла на максимуме. Разве что по грязи проехалась. Ольга снова скочила на ноги. Где этот чертов Усольцев? Может, он зашел в лес в другой стороны?

Утренняя тишина была безвозвратно нарушена. Трещал пожар. Орали в лесу потревоженные птицы. Гудела разбуженная деревня. Услышать Андрея уже было нереально. Ольга двинулась вдоль леса. Сначала в одну сторону, затем в другую. Затем заставила себя умерить волнение и думать логично. Они могут так до бесконечности бегать кругами. Если он в порядке, то будет искать ее там, где оставил. Ольга побежала обратно. Думать о том, что с Андреем не все в порядке, не хотелось.

— Стой, — услышала вдруг она. Наконец-то! Андрей! Сейчас она придушит его собственными руками, чтобы не смел ее больше волновать.

Ершова притормозила. Обернулась. Что? Как? Андрей?

Перед ней стоял тощий парень в желто-зеленой солдатской форме. Худое, заострившееся лицо с размазанной по нему грязью. Запавшие глаза, окруженные усталыми тенями. Слегка расфокусированный взгляд. Красная звездочка на пилотке. Руки сжимают длинную винтовку. Он целится в нее. Взгляд парня падает на ее лицо, решимость в глазах сменяется растерянностью. «Легко стрелять, когда противника не видно. А в живого человека сложно…». Она уже и забыла, каким он был, когда только появился… В груди сдавило от нахлынувшей жалости.