Дарья Быкова - Синяя звезда Аурин [СИ]

— Я понимаю, — сказал Марк, совершенно неверно расценив моё молчание. Я боролась с отвращением, а он, похоже, решил, что колеблюсь. — ты совсем не знаешь меня, но это поправимо. Я дам тебе время, — вкрадчиво говорил жрец, а я вдруг подумала — а не пытается ли он на меня влиять? теперь-то я ничего не ощущала.

Марк тем временем сделал шаг ко мне и продолжил обработку:

— Тебе ведь некуда возвращаться. Ты же не рассчитываешь всерьёз, что Ник о тебе позаботится? А я позабочусь, — он сделал ещё шаг и осторожно взял меня за руку.

Ответить я не успела — дверь распахнулась и на пороге появился Ник. Очень злой Ник. И очень красивый, — отстранённо подумала я. Он был снова в форме капитана имперских боевиков, белой, с синими вставками и, надо признать, она очень ему шла.

И, стыдно признаться, но в челюсть Марка он двинул тоже весьма красиво. Во всяком случае, мне понравилось. Стремительно, сильно и уверенно. Точно так же, как и одержал победу в последовавшей за этим небольшой, странно молчаливой, но весьма яростной, стычке.

— Пусти, — мрачно сказал Марк. И я его понимала — положение лицом в пол с заломленной рукой радости никому не добавляет.

Нику отпускать жреца явно не хотелось, это я ощущала остатками эмпатии после нашего слияния. Ему хотелось приложить Марка пару раз головой об пол. Интересно, с чего бы?

— А в чём, собственно, дело? — осторожно спросила, переводя взгляд с одного на другого и обратно. — Я что, могу теперь считать себя роковой женщиной, из-за которой проходят дуэли? Хотя дуэль как-то смазанная вышла…

— Увы, — сказал Ник. — Тут скорее вопрос этический… но роковой женщиной можешь себя считать.

И подняв жреца, вывел его за дверь. А я неожиданно для себя самой разрыдалась. Марк казался мне самым нормальным и адекватным жителем этого мира, а тут вдруг такое вот… Ник не говорил, но сложно было не понять, что Марк пытался воздействовать. Возможно, даже из благородных побуждений. Причинить счастье и нанести радость, как говорится. Воистину, искушение властью самое страшное. И оставаться я тут точно не хочу.

Само возвращение прошло на удивление гладко, я немного волновалась за своё будущее, но по сути выбора у меня не было. Корабль у нас один, я же не могу выйти в космос и пешком отправиться к планетам Конфедерации. Так что в Империю, а там посмотрим. Всё же подсмотренное в голове моего имперца внушало некий оптимизм. На данный момент идеальным для себя вариантом я считала устроиться на какую-нибудь сугубо мирную, гражданскую работу и не встречаться с Ником никогда. По крайней мере, с тем Ником, у которого есть невеста.

Когда корабль радостно опознал местоположение, Ник направил его к одной из ближайших станций. И тут вышла заминка — опознавательный код не прошёл. И после короткого разговора с диспетчером на неизвестном мне языке, Ник удивлённо пояснил:

— Ждём патрульный катер для проверки личности пилота. Меня то есть.

— Это нетипично? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я, уже изрядно волнуясь.

— Не волнуйся, — сказал Ник, — если что, загипнотизирую их и удерём в твою Конфедерацию.

И подмигнул. Близнецов мы держали в трюме, нет, не в качестве воспитательного мероприятия, и не из вредности, а потому что здесь, в рубке, места было едва-едва на двоих.

После слов имперца я немного успокоилась, но когда пристыковался патрульный катер и вошла пара имперских боевиков с автоматами, сердце вновь забилось быстро и испуганно.

— Ник! — воскликнул вошедший, а вернее — остановившийся в дверях, вторым.

— Кит? — куда менее эмоционально, разве что немного раздражённо и недоумённо откликнулся тот.

Несколько фраз всё на том же, неизвестном мне языке, и имперец, тот, который мой, поворачивается ко мне.

— Четыре года… — медленно и не веря самому себе сказал Ник. — Рина, четыре года!

Я не поняла его. Четыре года мне можно пожить в Империи? Или надо провести четыре года в тюрьме? Или что?

— Мы пропали четыре года назад! — пояснил побледневший Ник.

Я покрасилась. Высветлила волосы, что было непросто, учитывая мой иссиня-чёрный оттенок, и теперь щеголяла почти белоснежными волосами, которые то отливали синевой, то просвечивали рыжим — последствия осветления, увы.

Мне хотелось перемен. Почему-то казалось, что, изменившись внешне, будет легче принять четыре выпавших из жизни года. За которые изменилось очень многое. Пожалуй, куда больше, чем за все мои двадцать шесть лет, прожитых в Конфедерации.

Через полгода после нашего исчезновения в Конфедерации сменилось правительство. О новом составе болтали разное, доходило даже до прямых обвинений — «ставленники Империи», но, так или иначе, курс немного изменился. Нет, резкий поворот он не совершил, тогда ещё нет, но идеология начала позиционировать Империю по-другому. Не как врага номер один, а как конкурента, хоть и сильного, но не враждебного. А ещё через год, то есть два с половиной года назад, у Империи и Конфедерации появился общий враг.

Сначала поговаривали, что это специально разработанная Империей провокация, но время шло, случаи повторялись, и вскоре даже самым упёртым империофобам стало очевидно, что есть кто-то третий, и куда более могущественный, чем хотелось бы.

Они появлялись просто из ниоткуда, громадные, глухие корабли, по форме больше всего напоминающие вытянутые эллипсоиды, разного размера, от больших до гигантских. Появлялись, забирали с собой наши или имперские корабли, иногда дома, а иногда и целые поселения стирались с планет, и уходили в никуда.

И, скрипя зубами, Конфедерация и Империя сделали шаг друг к другу. Потом ещё один. И ещё. За сближение играло то, что реальных и масштабных стычек с жертвами не было уже очень давно, против — многолетняя и качественная пропаганда, прочно вбившая в подкорку неприязнь и подозрительность.

Сейчас, спустя два года, взаимоотношения между двумя государствами можно уже было назвать сотрудничеством. И, скрепя сердце, приходилось признать, что старшей в этом сотрудничестве оказалась Империя, по крайней мере на данный момент — именно имперские учёные придумали новые двигатели и оружие, вместо привычного людям кхамира — увы, но против нападающих кхамир был… Нет, не бесполезен. Скорее, непредсказуем. Иногда, всё срабатывало как надо, иногда кхамир просто умирал, превращая корабль в беспомощную консервную банку, а иногда и взрывался, что, кстати, вообще считалось раньше невозможным, унося с собою жизни людей. Новые двигатели обходились дороже, были немного медленнее, но зато не давали осечек в те редкие случаи, когда у вооружённых сил выходило оказаться в нужное время в нужном месте. Нет, это я совершенно без укора и без насмешки — перекрыть всю территорию было просто невозможно, а появиться они могли где угодно.