Константин Фёдоров - Сержант Десанта (СИ)

— Не надо!, — раздался громкий шепот, — Не включай! Иди сюда…

Дверь плавно затворилась за спиной. Сержант сделал пару шагов вперед и обо что-то запнулся. В этой темноте вообще ничего не было видно!

— Осторожней… сюда!, — вновь раздался жаркий шепот.

Сделав еще один шаг. Дикий ударился коленом и почти упал на кровать.

— Неуклюжий!, — раздался смешок, а его взяли за руку, — Как!? Ты все еще одет?

— Я? Уже нет!, — как на тренировке Дикий выскочил из комбеза.

— Вот так-то лучше! Иди ко мне!

Жаркие губы впились в него, выбивая из головы все посторонние мысли.

Лежа рядом с крепко к нему прижавшейся и все еще прерывисто дышавшей девушкой, Дикий поглаживал ее спину счастливо улыбался. Давно ему не было так хорошо!

— А ты. в общем-то. ничего!, — шепнула партнерша, — Вполне себе!

— Как это «вполне себе!?, — возмутился Дикий, — И все? Может, повторим?

После долгого воздержания и волшебного «пилотского коктейля» сил оказалось хоть отбавляй! В ответ девушка провела по его груди рукой и быстро оказалась сверху.

Загоревшийся яркий свет и возмущенный возглас помешали продолжению. Дикий, проморгавшись. остолбенел. В дверях стояла Эшли

— Что здесь происходит?!, — возмущению в голосе пилота не было предела, — Окса!?

Рыжая Окса одним слитным движением соскочила с оседланного ей сержанта и подхватила аккуратно развешенный на спинке стула комбинезон.

— Командир!, — вытянулась она. — Тестовое опробование произведено! Все системы в норме! Экипаж к вылету готов!

Озорной голос выдавал шутку, но Эшли остолбенела от подобной наглости и позволила Оксе выскользнуть в приоткрытую дверь.

Дикий, вскочивший и схвативший в охапку собственный комбинезон, неловко переступал босыми ногами по прохладному полу. Ботинки оказались рядом с выходом, и он мялся, не зная, что делать дальше. Ситуация получилась — хуже некуда.

— Ну… я пойду…, — нерешительно пробормотал он.

Эти слова, негромко прозвучавшие в возникшей тишине, как будто бы послужили спусковым крючком для запуска мыслительных процессов застывшей в ступоре девушки.

— Куда? Стоять!, — вскинула она руку, — Это что. я зря тебя, что пи. обхаживала? Марш в душ! Туда! Она ткнула пальцем в сторону неприметной дверцы.

— Что встал? Иди!

Дикий развернулся, отбросил комбез в сторону, сделал широкий шаг и рванул дверцу. Он злился на неловкое положение, в которое он попал, на самого себя, растерявшегося и неуверенно что-то мямлившего, на Оксу, подставившую его, на… на все!

Дверь не поддавалась, и сержант напряг все мышцы, пытаясь сдвинуть ее в сторону.

— Красавец!, — раздался сзади язвительный голос, — Сильный…

Замок щелкнул, и дверка стремительно распахнулась. Дикий едва сумел сохранить равновесие.

— Принудительная блокировка. — вновь прокомментировала Эшли, — Ты это… когда мыться закончишь, команду дай. Не надо выбивать или вырывать, не порти оборудование! Ну… что замер-то? Иди.

Кабинка душа была, мягко говоря, тесной. Места едва хватало чтобы разместиться, не цепляя плечами стенки. Постояв под освежающими потоками водно-воздушной смеси и смыв всю злость и смущение вместе с потом. Дикий выбрался наружу. Эшли. с ногами забравшаяся на кровать и закутавшаяся в одеяло, тихонько плакала.

— Ну… что ты?-Дикий неловко присел рядом и приобнял девушку, — Что с тобой?

— Какая же она… Нет, ну почему она так? Рыжая, наглая спайра…, — всхлипывала Эшли. Дикий легонько гладил девушку по спине, но она все никак не могла успокоиться.

— Ведь знает же. спайра. что я ничего с ней не сделаю! Она пять лет уже спину мне прикрывает… Мы через столько всего пройти успели…

Вдруг Эщли сильно ткнула Дикого в бок. переведя агрессию на него. -Аты куда смотрел? Похотливый самец?

— Куда смотрел… темно было!, — напрягся Дикий.

— Темно ему было!, — передразнила девушка, глядя ему в глаза и снова ткнув под ребро маленьким и острым кулачком, — А понять не мог?

— А что я пойму?, — еще дальше отодвинулся Дикий.

— Как это что?, — возмутилась Эшли, — Что не я!

— Темно было!, — снова повторил Дикий.

Эшли перестала всхлипывать и перевела взгляд вниз. Дикий непроизвольно дернулся, но под ехидным взглядом не стал прикрываться. Из душа-то он вышел такой же. какой и вошел… полностью раздетый.

— Значит, Тогда было темно, но тебе это все равно не помешало? А сейчас светло, но уже все? Отработал свое, силы потерял?

Похоже, и слезы, и агрессия закончились, раз уж проснулся интерес «к деталям». Дикий прислушался к своим ощущениям. Силы были. но… не было того толчка, который запустил бы их в работу.

— Тогда было темно, да. — хмыкнул он. — А сейчас светло, но все равно ничего не видно. Да еще и ребро побаливает. Дикий демонстративно потер бок. которому совсем недавно крепко досталось.

— Не видно, значит?, — Эшли вскочила на кровати на ноги, гневно раздувая ноздри, и вдруг резко распахнула одеяло, — А так видно?

— Так — видно…, — выдохнул Дикий, любуясь нагим телом.

— Хорошо видно?, — девушка развернулась, — И так видно? Неужели все видно?

— Все!, — вновь выдохнул Дикий.

— А так?, — девушка вновь развернулась и сделала шажок, подойдя почти вплотную, — Тоже видно? А руки что, отнялись от увиденного?

— Нет. не отнялись! -Не отнялись… да…

Вдруг Эшли. изогнувшись всем телом и откинувшись назад, заставив Дикого крепко прижать ее к себе, посмотрела вниз.

— Надо же! Не только руки не отнялись!, — рассмеялась она. — Надо мне аккуратней быть! Смотреть, на что наступаю. А то попаду, куда не надо, да и отдавлю то. что не надо, и вообще от тебя пользы никакой не будет!

— Не отдавишь. Я увернусь!, — усмехнулся Дикий, крепче прижимая к себе подругу. Эшли мягко опустилась ему на бедра.

— Ты можешь уворачиваться сколько угодно. Но сейчас советую тебе не уворачиваться, а попасть!, — шепнула она. — Ах… Свет!

Блок управления послушно погасил освещение, оставив людей наедине друг с другом.

Успокоившись. Эшли закрутилась юлой, уперлась спиной в перегородку и принялась сталкивать Дикого с кровати.

— Ты чего?, — спросил Дикий, с трудом открыв глаза. Этот марафон все же лишил его большей части сил.

— Что разлегся?, — пыхтя, спросила девушка. — Тебе что тут. спальное место? Давай, сержантик, давай! Одевайся и вали отсюда!

— Нуты…, — Дикий, резко сев. с трудом проглотил ругательство.

— Мягкий свет!, — скомандовала Эшли и, оперевшись на локоть, принялась наблюдать за одеванием.

Наблюдать, правда, долго не пришлось. Полностью проснувшийся и обозленный Дикий впрыгнул в комбез быстрее, чем на тренировке.

— Обиделся, сержант?, — вскинула бровь Эшли. Дикий резко развернулся.