Питер Гамильтон - Темпоральная Бездна

Динлей рассмеялся.

– Вряд ли снова я поверю твоей притворной скромности.

– Ладно, если уж я, по-твоему, так уверен в себе, почему не выставил свою кандидатуру?

– Момент неподходящий, – ничуть не смущаясь, ответил Динлей. – При всех твоих достижениях ты еще слишком молод. Даже для должности капитана.

– Ха! – буркнул Эдеард.

На самом деле Уолсфол не возражал против предложенной Ронарком замены и с радостью принял пожилого капитана в своем офисе во Дворце Правосудия. Что еще более важно, даже Овейн не выразил ни малейшего недовольства назначением Эдеарда командиром участка Дживон. Хитрый политик просто не мог позволить себе вступить в открытый конфликт с Идущим-по-Воде, когда настроение города еще не определилось. После беспорядков в Сампалоке Овейн и Эдеард вели себя друг с другом предельно вежливо. Иногда их отношения, все больше напоминавшие фарс, вызывали у Эдеарда непреодолимое желание рассмеяться.

Эдеард с усмешкой хлопнул рукой по эполетам своего друга.

– Благодарю, капрал.

– Это совсем другое, – сказал Динлей и гордо расправил плечи. – Это честно заслуженное и сполна оплаченное звание.

Ген-мартышка поставила на стол две большие кружки с чаем. Эдеард, отпив из своей, с некоторым сомнением посмотрел в глаза Динлею.

– Так ты… ты не хотел бы стать главой Сампалока?

– Клянусь Заступницей, – искренне изумился Динлей. – Нет, Эдеард. Я констебль. А это сегодня очень важно, и все благодаря тебе. Когда ты станешь мэром, я буду главным констеблем.

– Отлично. А то я тогда немного импровизировал.

– Я знаю. Но это был хороший выбор. Он и сейчас знает о благородных семействах больше, чем я смогу когда-нибудь узнать.

– В Высшем Совете должны опасаться не его, а ее, – заметил Эдеард.

– И это тоже верно.

Они снова обменялись усмешками и продолжали завтрак в дружеском молчании. Ген-мартышки прибрали посуду, потом стали собирать разбросанную Эдеардом одежду и складывать в корзину для стирки. Динлей набросил мундир и остановился, заметив нечто необычное. Третьей рукой он поднял с пола одну из беговых туфель Эдеарда.

– Никогда не видел ничего подобного. Это в вашей деревне носили такие?

– Нет, – ответил Эдеард, застегивая китель. – Я сам их придумал. В них очень удобно бегать.

Динлей пожал плечами и отдал туфлю ген-мартышке.

Они вместе вышли из общежития и направились к районному совету. Про-взгляд Эдеарда позволил ему заранее осмотреть помещение. Здание совета стояло посреди небольшой площади отдельно от остальных домов. Странное сооружение в форме огромной луковицы покоилось на двадцати толстых опорах. Между ними были установлены высокие раздвижные двери, защищающие центральный зал от стихии. На закругленной внутренней стене громоздились узкие галереи, куда выходили сотни крошечных темных комнатушек, опоясывающих всю верхнюю часть здания подобно пчелиным сотам. Между галереями он не увидел привычных неудобных лестниц, характерных для Маккатрана. Подняться можно было по узким крутым пандусам. Но ни галереи, ни мелкие помещения на них давно никто не использовал.

В главном зале для выборов уже стояли длинные столы и несколько кабинок. Служащие из гильдии клерков и отряд констеблей Дживона заканчивали последние приготовления. Клерки принесли с собой большие журналы официальной регистрации и опечатанные ящики с бюллетенями.

Снаружи, задолго до официального начала голосования, уже начали собираться люди. И когда Эдеард и Динлей вышли на площадь с улицы Форпал, все смотрели в их сторону. О приближении Идущего-по-Воде их известили про-взгляды. Эдеард, проходя мимо горожан, добродушно улыбался, но свои мысли держат надежно закрытыми, чтобы никто не догадался, как сильно он нервничает. Он сам еще никогда не участвовал в выборах – в Эшвилле мэра выбирали голосованием старейшин.

Фелакс открыл двери и впустил Эдеарда и Динлея в зал. Он четким движением отдал честь, и Эдеард ответил тем же. Приятно было видеть констеблей за нормальной работой. Собранная им команда для борьбы против бандитов слишком много времени провела в помещении участка, скрупулезно заполняя бумаги, словно подмастерья клерков. Теперь они снова патрулировали улицы, где горожане могли обратиться к ним за помощью, как и должно было быть.

Клерки в зале закончили подготовку, и Урарл сразу позвал Эдеарда к первому столу.

– Урны готовы к проверке, сэр.

– Спасибо.

Он посмотрел на стоявшего рядом с Урарлом мастера клерков, и тот подтвердил готовность коротким кивком. Эдеард про-взглядом проверил восковую печать на каждой из урн, но не нашел никаких признаков нарушений.

– Они не повреждены, – объявил он.

– Подтверждаю, – согласился мастер клерков.

Он протянул папку, и Эдеард подписал по три экземпляра ярлыков для каждой урны. На каждом документе мастер добавил и свою подпись.

Маркол и еще два стажера под руководством Урарла открыли ящик и начали раскладывать на столах пустые бюллетени. Маркол так старался, что Эдеард с трудом сдержал улыбку. Этот парень не жалел сил и постепенно преодолевал привычки Сампалока, обещая стать отличным констеблем.

– Скоро начинать, – объявил мастер клерков.

Эдеард обратил про-взгляд в сторону Дворца-Сада. На балконе, выходящем в Золотой Парк, стоял Грандмастер гильдии клерков. Он посматривал на старинные карманные часы в своей руке и терпеливо ждал. В районном совете закончились все последние приготовления, все так же терпеливо ждали. И подобная картина повторялась в каждом районе по всему Маккатрану.

– Голосование начинается, – донесся телепатический посыл Грандмастера.

Эдеард подал знак Фелаксу, и двери зала распахнулись. Первыми вошли аккредитованные наблюдатели обоих кандидатов, предъявившие свои бумаги мастеру клерков и Эдеарду. Согласно обычаю, первым проголосовавшим стал Балогг, действующий глава района Дживон. Следом подошли два его соперника. Все они заявляли о поддержке Финитана и обязались содействовать высылке.

Эдеард с интересом следил за голосованием. Сначала люди подходили к клеркам, которые подтверждали их регистрацию, отмеченную в журналах. Затем они получали два бюллетеня: один для выборов мэра и второй для голосования за главу района. После этого каждый проходил в кабинку, чтобы заполнить бланки, и почти все окутывались пеленой уединения. Лишь некоторые, не скрываясь, с гордостью ставили крестики напротив своих кандидатов. В завершение бюллетени через узкую щель опускались в опечатанные и запертые урны. Ключи от них хранились у Грандмастера гильдии клерков. Эдеард, убедившись, что все проходит открыто и под наблюдением честных и надежных представителей власти, не видел возможности обмана. Хотя, как он с грустью признавал, именно наблюдатели и были самым слабым звеном.