Фрэнк Херберт - Дюна. Первая трилогия [litres]

Подбородок Намри резко дернулся, мужчина сурово посмотрел на мальчика:

– Действительно ли ты веришь в это?

– Только поэтому я здесь, – ответил Лето.

– Чтобы найти этот путь?

– Чтобы открыть его для себя, – продолжал Лето. Он свесил ноги с ложа. На холодном полу не было ковра. – Священники создали свое министерство, чтобы скрыть путь истины.

– Ты говоришь, как настоящий повстанец, – сказал Намри и потер перстень с черепахой. – Ну что ж, посмотрим. Слушай меня внимательно еще раз. Знаешь ли ты Защитный Вал Джелалэд-дина? На этом валу есть знаки, вырубленные там моей семьей в первые дни. Джавид, мой сын, видел эти знаки. Видел их и мой племянник, Абеди Джалал. Муджахид Шафкат, из других, тоже видел их. Я ходил в те места вместе с другом, Якупом Абадом, во время сезона бурь в Суккаре. Дули такие жаркие ветры, что нам пришлось повертеться – это был настоящий танец Пустыни. Нам не удалось увидеть знаки, бури преградили нам путь. Но когда она миновала, мы узрели видение Тхатты над взметенным песком. В тот момент мы увидели лицо Шакира Али, который взирал сверху на свой город могильных памятников. Видение исчезло в то же мгновение, но мы все видели это. Скажи мне, Атрейдес, где могу я найти этот город мертвых?

Вихри, которые научили нас танцу, – подумал Лето. – Видение Тхатты и Шакир Али. То были слова Дзенсунни Путника, одного из тех, кто считал себя единственным мужем в Пустыне.

Фрименам запрещено иметь надгробия.

– Город надгробий находится в конце пути, которым следуют все смертные, – ответил Лето и углубился в блаженные рассуждения Дзенсунни. – Он расположен на площади в тысячу шагов. К нему ведет коридор длиной двести и тридцать три шага и шириной в сто шагов, выложенный плитами драгоценного мрамора из древнего Джайпура. Там живет ар-Раззак, который дает пищу всем алчущим. И в Судный день все, кто восстанет и будет искать город надгробий, не найдут его, ибо сказано в писании: «То, что знаете в одном мире, не отыщете в другом».

– Ты опять читаешь не то, во что веришь, – насмешливо произнес Намри. – Но я принимаю тебя, потому что думаю, что ты действительно знаешь, зачем ты здесь. – Губ мужчины коснулась холодная усмешка: – Я дам тебе условное будущее, Атрейдес.

Лето тревожно взглянул на Намри. Не замаскированный ли это вопрос?

– Хорошо! – удовлетворенно сказал фримен. – Твой ум подготовлен. Я спрячу шипы. Но хочу сказать тебе еще одно. Ты слышал что-нибудь об имитациях защитных костюмов, которые носят в городах далекого Кадриша?

Намри ждал, а Лето лихорадочно искал в уме скрытый в вопросе смысл. Имитация защитного костюма? Их носят на многих планетах. Лето заговорил: «Суетные обычаи Кадриша – это старая и часто повторяющаяся история. Мудрое животное сливается со своим родным окружением».

Намри медленно кивнул.

– Скоро ты увидишь того, кто поймал тебя и привел сюда. Не пытайся выйти отсюда, это будет стоить тебе жизни. – Поднявшись, Намри вышел в темный проход.

Лето долго сидел, глядя вслед старому фримену. С противоположной стороны коридора доносились спокойные голоса стражей. Из головы мальчика не выходила история о мираже с чудесным видением, рассказанная Намри. В памяти всплыли свежие воспоминания о недавнем переходе через Пустыню. Неважно теперь, здесь ли находится Фондак-Якуруту. Намри не контрабандист. Он неизмеримо более важная и могущественная личность. Игра Намри отдавала духом бабки, от этого действа за милю несло Бене Гессерит. Во всем замысле было что-то удручающе опасное. Но единственным выходом из пещеры был проход, через который вышел Намри. За проходом – странный сиетч, а за ним бескрайняя Пустыня. Жестокая суровость этой Пустыни, ее упорядоченный хаос с миражами и бесчисленными дюнами были частью одной огромной западни, в которую он попал. Можно снова пересечь пески, но куда приведет его бегство на этот раз? Мысли Лето стали подобны стоячей воде. Такая вода не утоляет жажду.

Вследствие того, что человеческое сознание погружено в понимание Времени, как униполярной прямой, человек склонен думать обо всем последовательными словесными структурами. Эта ментальная ловушка является причиной зыбких концепций и условием неожиданных, непредсказуемых действий в кризисных ситуациях.

Лиет-Кинес. Рабочие записные книжки

Слова и движения должны быть одновременными, – напомнила себе Джессика, мысленно готовясь к назначенной встрече.

Недавно прошел завтрак, и золотистое солнце Салусы Секундус только-только коснулось дальнего угла сада, видного из окна покоев Джессики. Для этой встречи она тщательно оделась: черный плащ Преподобной Матери с капюшоном, украшенный, правда, гребнем Атрейдесов, вышитым золотом вдоль подола и по обшлагам рукавов. Повернувшись спиной к окну, Джессика так расположила детали одежды и так положила руку на пояс, что вошедшему сразу бросались в глаза ястребы, украшавшие гребень.

Фарад’н сразу заметил герб Атрейдесов на одежде Джессики и сказал ей об этом, но в его тоне не было ни гнева, ни удивления. Правда, в голосе проскользнули насмешливые нотки, и это удивило Джессику. Сам принц был одет в серое трико, которое она сама предложила ему надеть. Фарад’н сел на низкий зеленый диван, куда жестом усадила его женщина и свободно закинул руку на спинку дивана.

Почему я ей доверяю? – спросил принц сам себя. – Ведь это ведьма Бене Гессерит!

Джессика угадала его мысль по контрасту между расслабленной позой и напряженным выражением лица. Она улыбнулась.

– Ты доверяешь мне, потому что мы заключили выгодную сделку и потому, что ты хочешь того, чему я могу тебя научить.

Джессика увидела, как принц слегка поднял бровь, и махнула рукой, чтобы успокоить Фарад’на.

– Нет, нет, я не умею читать мысли. Я читаю лицо, тело, манеры, интонации голоса, положение рук. Это может делать каждый. Кто изучает Путь Бене Гессерит.

– И… ты будешь меня учить?

– Я уверена, что ты внимательно изучал донесения о нашей деятельности, – ответила она. – Было ли хоть одно, в котором бы сообщалось, что мы не выполняем прямых обещаний?

– Таких донесений не было, но…

– Отчасти мы выжили за счет того доверия, которое люди испытывают к нашей честности. Это положение не изменилось.

– Я нахожу это объяснение достаточным и горю желанием начать.

– Я очень удивлена, что ты никогда не просил Бене Гессерит прислать тебе учителя, – сказала Джессика. – Они не упустили бы возможность сделать тебя своим должником.

– Моя мать просто не стала бы меня слушать, если бы я попросил ее об этом, – признался принц. – Но теперь…

Он пожал плечами, красноречиво прокомментировав изгнание Венсиции.