Энн Леки - Слуги милосердия

– Не пойму я, зачем откладывать восстановление Подсадья. – Официальные источники по легальным новостным каналам по-прежнему утверждали, что возвращение перемещенных жителей в их дома остается первоочередной задачей. Но слухи распространялись не по официальным каналам. – И я не понимаю также, о чем думает ее преосвященство Ифиан.

Верховный священник Амаата использовала утреннюю церемонию гадания на знаках для того, чтобы предупредить обитателей базы об опасности поспешных действий, в результате чего можно оказаться в положении, которое трудно будет исправить. Насколько же лучше принять во внимание желание бога и поразмыслить о том, в чем же истинные справедливость, правильность и польза. Вывод был ясен любому, кто обращал внимание на свежие слухи. Другими словами, каждому обитателю базы, не считая малышей.

Возможно, довольно многие люди из круга знакомых ее преосвященства благожелательно отнесутся к ее мнению. Быть может, Ифиан убедилась в поддержке определенных инстанций, прежде чем выступить этим утром. Но слишком многие люди спали сейчас посменно, по три-четыре человека на койке (или, как я, отказались от такой возможности и спали по углам и коридорам), и были несчастны. И любая задержка возвращения обитателей Подсадья в их собственные кровати не могла, мягко говоря, встретить одобрения таких людей. Конечно, по большей части это были наименее значимые из обитателей базы – люди, занимавшиеся черной работой, трудившиеся на непрестижных должностях, без поддержки семейства или достаточно состоятельных патронов.

– Ее преосвященство Ифиан явно полагает, что если ей удастся заручиться поддержкой достаточного числа людей, то на администратора базы Селар можно будет оказать давление и заставить ее изменить планы по ремонту Подсадья. И она собирается воспользоваться тем, что администратор базы не поинтересовалась волей богов на сей счет с помощью гадания, прежде чем велела проводить работы.

– Но ведь в действительности дело тут не в администраторе базы Селар и даже не в Подсадье, верно? – Должность Баснаэйд – садовод – теоретически не предполагала особой вовлеченности в политику. Теоретически. – Это нацелено на вас, капитан флота. Она хочет ослабить ваше влияние на администрацию базы, а также, вероятно, не станет возражать, если всех обитателей Подсадья отправят на планету.

– Но раньше ее вообще не волновало, здесь они или нет, – указала я.

– Раньше вас здесь не было. И полагаю, не только Ифиан размышляет о том, что вы планируете сделать, взяв на себя управление отбросами общества на базе Атхоек, и думает, что лучше всего – не дать вам возможности ответить на этот вопрос.

– Ваша сестра поняла бы.

Она снова улыбнулась той усталой полуулыбкой.

– Да. Но почему сейчас? Я имею в виду не вас, а ее преосвященство. Вряд ли теперь подходящее время для политических игр, когда база переполнена, корабли заперты в системе, межсистемные шлюзы уничтожены или закрыты по приказу и никто на самом деле не знает, почему такое происходит.

Баснаэйд уже знала это. Но губернатор системы Джиарод отказалась даже думать о том, чтобы сделать общеизвестным то, что Анаандер Мианнаи, лорд Радча в течение трех тысяч лет, разделилась и находится в состоянии войны с самой собой. Судя но официальным сводкам новостей, которые приходили по еще работающим (но закрытым для перемещения кораблей) шлюзам системы Атхоек, губернаторы соседних систем приняли сходные решения.

– Напротив, – ответила я, также слегка улыбнувшись. – Сейчас идеальное время для таких игр, если вас заботит только победа вашей стороны. И я не сомневаюсь, что ее преосвященство Ифиан думает, что я поддерживаю… ее политического противника. Она, конечно, ошибается. У меня собственные планы, не имеющие отношения к замыслам той особы. – Я почти не видела разницы между различными частями Анаандер Мианнаи. – Ошибочные предположения ведут к неверным действиям.

Это особая проблема той фракции Анаандер Мианнаи, которую, я уверена, поддерживала Ифиан: не умея или не желая признать, что проблема находится в ней самой, та часть Анаандер сообщила своим сторонникам, что ее разлад с собой произошел из-за внешнего вмешательства. А именно – вмешательства Пресгер.

– Ну, я не понимаю ее попыток отсрочить возвращение людей в их дома. Если семьи, которые изначально были направлены туда, так уж хотели вернуться в Подсадье, они могли бы уже давно потребовать проведения ремонта.

– Конечно, – согласилась я. – И без сомнения, так же думают довольно многие.

А у Сеиварден Экалу, которые по-прежнему находились на борту «Милосердия Кадра», оказалось достаточно времени для ссоры.

Они лежали вместе, тесно прижавшись друг к другу, на узкой койке Сеиварден. Экалу была сердита и напугана, пульс учащен. Сеиварден между Экалу и стенкой на мгновение застыла от обиды и недоумения.

– Это был комплимент! – настаивала Сеиварден.

– Несколько провинциальна – это оскорбление. Кроме того, кто же тогда я ?

Сеиварден, все еще пораженная, не ответила.

– Всякий раз, когда ты произносишь это слово, провинциальный, всякий раз, когда ты делаешь замечание относительно чьего-либо низкопробного произношения или безыскусного лексикона, ты напоминаешь мне, что я провинциальна, что я принадлежу к низшим классам. Что мое произношение и мой лексикон даются мне тяжким трудом. Когда ты смеешься над своими Амаат из-за того, что они промывают свою чайную заварку, ты просто напоминаешь мне о вкусе дешевого кирпичного чая – вкусе дома . А когда ты говоришь мне что-нибудь в качестве комплимента, мол, я вовсе не такая, тем лишь напоминаешь мне, что я – не отсюда. И это всегда что-нибудь незначительное, но такое – каждый день .

Сеиварден подалась бы назад, но она уже была прижата к стене, а Экалу не хватало места, чтобы отодвинуться, не встав с постели.

– Ты никогда ничего такого не говорила прежде. – Сеиварден, дочь старого и некогда невообразимо престижного клана, родилась за тысячу лет до Экалу и всех остальных на этом корабле, не считая меня, и потому даже ее раздраженное недоверие прозвучало аристократично. – Если это так ужасно, почему же ты ничего не говорила до сих пор?

– А как же сказать тебе о том, что я чувствую? – спросила Экалу. – Как я могу жаловаться? Ты – выше меня по званию. Ты: – в близких отношениях с капитаном флота. Что за возможности у меня пожаловаться? И куда мне тогда деваться? Я даже не могу вернуться в подразделение Амаат, я больше к нему не принадлежу. Я не могу вернуться домой, даже если б сумела получить разрешение на эту поездку. Что же мне делать?

Разозлившись по-настоящему, уязвленная Сеиварден приподнялась на локте.