Иван Филимонов - Гавран [СИ]

Там, в прошлой жизни, было именно так. На сто процентов. И пока я не вижу, чтобы здесь что-то отличалось кардинально. По крайней мере разумные, навскидку, такие же. Потому: интрижка, лёгкая связь с той же валькирией – запросто. Никаких обязательств, никаких искушений, сплошное удовольствие. Но подпустить ту же Марру ближе – значит получить неиллюзорный шанс получить удар в спину в самый неподходящий момент. И необходимость, если выживу, бить в ответ. А меня такая перспектива не прельщает. Не хочу я её бить, симпатична она мне. Потому пусть лучше всё будет так, как есть – легко и без обязательств. Однако сказать прямо: я не верю никому, и тебе я тоже не верю, ты уж прости... Зачем обижать девочку с её максимализмом ещё и некой верой пока в идеалы. Пусть лучше примет озвученное объяснение и успокоится немного.

А я сейчас и правда пойду немного поковыряю этот кусок лома, что стоит на разделочном пятаке. Соскучился по своей гоп-бригаде нечисти болотной. И по размеренной спокойной работе.

Следующий день, слава всем предтечам и древним, прошёл скучно. То есть я штатно разделывал кусок какого-то то ли крейсера, то ли линкора, строил цепочки команд моим умным бесам, выковыривал способные обогатить меня лично мелкие ништяки... В общем, радовался жизни. Настолько радовался, что проработал с перерывом на обед, – тут же, в боксе, – с утра и до того момента, когда пора уже стало отбиваться. В смысле – до команды "отбой", то есть "спать пора". Замечательно день прошёл, в общем. Умиротворённо помылся, выпил упаковку пива с неким подобием бутерброда и спокойно уснул.

Справедливость русской поговорки про кота и масленицу я в очередной раз прочувствовал, когда с таким же почти элегическим настроением принял на следующее утро в ангар очередной слегка покорёженный кусок бигшипа. Который второй день снабжал меня секциями на разделку. Предыдущую я вчера раскидал очень быстро, плюс обогатила она меня слегка трофеями. Так что, – как только стих двухминутный вой предварительной продувки и с шелестом включилась обычная вытяжная вентиляция, – отправил "змеек" Жути на стандартный осмотр я не просто привычно, но с неким предвкушением даже: что интересного сегодня мне этот овеществлённый кусочек истории принесёт. Как в воду, бл**ь, смотрел! О чем, правда, в ту секунду ещё не догадывался – чего и сколько "принесёт" он, этот "кусочек". В ту секунду я – опять засмотрелся на завораживающую меня картину: вот одна механическая змейка, фантастически извернувшись, проскользнула куда-то внутрь через невидимое отсюда отверстие, вот вторая, рассыпавшись на серые песчинки, втянулась в какую-то технологическую дырку, вот...

– Внимание, тревога!!! – загремел голос искина в ангаре на фоне прерывистой квакающей сирены и алого стробоскопа аварийной системы по периметру. – Внимание, тревога!!! Гражданскому персоналу переместиться в зону безопасности!..

Не подпрыгнул на месте и не сел на задницу я только потому, что был напрочь ошарашен почти полной потерей способности видеть – и пытался сейчас понять, как её вернуть: мой имп, выкинув аналогичные окошки-алерты за мгновение до громкого оповещения, забил пылающими надписями большую часть поля зрения, сделав меня почти слепым и беспомощным. До настройки интерфейса аварийных сообщений я в своё время не добрался... Теперь доберусь. Теперь понял. Сдохнуть по собственной лени обидно.

А в ангаре гремело:

– Боевой – красный! Заражение – синий! Боевая тревога – красный протокол! Угроза заражения – синий протокол...

Смахнув наконец оповещения и проморгавшись, я глянул на рабочую площадку, укрытую теперь цилиндром слегка светящегося силового поля. Внутри мерцающей пелены с искрами микроразрядов красиво и угрожающе сгорали танцующие пылинки. Моя железная бригада, взятая под прямое управление искином, ощетинилась страшно всеми доступными инструментами и выстроилась в затейливый боевой порядок, отсекая направление от меня на эту сияющую опасную хрень, возникшую вокруг недавно доставленной секции. Ещё раз тряхнув башкой, я осмыслил последние указания искина – и послушно рванул в подсвеченный зелёным контуром угол, где из потолка уже выпала пара турелей системы локальной обороны, нацелив направляющие на ещё минуту назад безобидный кусок лома. Джунникс плохого не посоветует. И наверняка знает, что делает.

Долго рефлексировать и соображать в условно-безопасном углу, чего теперь предпринять, мне не пришлось. Тридцать четыре секунды с момента первого объявления искина – я потом отмотал и смотрел запись. Через тридцать четыре секунды от ворот по всему ангару прошла лёгкая дрожь, – это со стороны коридора был аварийно пристыкован бронешлюз, – а ещё через секунду дверь калитки отлетела в сторону как картонная, и в проем на с трудом уловимой глазом скорости начали влетать и сразу рассредотачиваться в тактический порядок боевые дроиды. После того, как эти монстры замерли, – пара, кстати, окаменела возле моих архаровцев, прикрыв дополнительно мою тушку, – в бокс скользнули уже живые представители местной ГБР в тяжёлых скафандрах и заняли позиции в тылу железного воинства, образовав второй круг обороны. Видок у ощетинившихся оружием бойцов, кстати, был не менее впечатляющий, чем у их неживых питомцев. Встретишь, блин, разумного в такой боевой броне в коридоре – полчаса потом вздрагивать будешь. У меня в поле зрения высветилось категорическое указание находиться на месте и никуда не лезть. "Замри и не дыши", мля! Да и не собирался, если честно. Один хрен, ничо не понял до сих пор.

После того как своё место у самой калитки заняла последняя пара бойцов, – "погонщики" дроидов, как я полагаю, – от моей Жути отпочковалась ещё пара разведчиков и метнулась к рабочей площадке. Силовое поле на мгновение мигнуло, пропуская их, и уже через секунду змейки моментально ввинтились в злополучную секцию. Ещё пара минут прошла в неустойчивой тишине. Потом алые проблески аварийного оповещения пропали и "глас с небес" объявил:

– Боевой – жёлтый! Заражение – синий! Боевая тревога – жёлтый протокол. Угроза заражения – синий протокол.

Видимыми следствиями данного заявления стало то, что по рядам живых бойцов прошло лёгкое шевеление, – как-то немного... расслабленней стали позы, – а в калитку влетела и направилась ко мне медплатформа. Я же, соответственно, получил на имплант не подлежащее обжалованию указание занять место в эвакобоксе и безусловно выполнять все требования медицинского персонала. Н-да, веселуха, блин. Сходил за хлебушком. В смысле, поработал.

Платформа разложила пузырь полевой капсулы, в который я послушно улёгся, укрыла меня герметичной крышкой и шустренько рванула в медсекцию. Где меня, даже не вытаскивая из "упаковки", – прямо в комбинезоне и с рабочими браслетами-расширителями, – переместили уже в стационарный агрегат и предсказуемо "выключили". Через несколько секунд моего личного времени, – или час с небольшим объективного, как чуть погодя выяснилось, – вместе с картинкой открывающейся крышки вернулось сознание. А молодой медик с отрешённым до полного пофигизма выражением лица обрадовал пояснением, что никакого заражения не выявлено, личинки ксеносов из меня, разрывая родимую плоть, не полезут. Зато по указанию руководства, – в качестве то ли компенсации за нервотрёпку, то ли поощрения за образцово-показательную эвакуацию, – мне бесплатно сделали попутно общую чистку организма третьей категории.