Питер Гамильтон - Звёздная дорога

– Что? – Он выпалил это так громко, что немедленно повернулся и с виноватым видом посмотрел на бунгало.

– Активаторы. На Новом Токио мы купили четыре партии. И я знаю тебя. Ты сохранил все, что осталось от тех дней. Я заставила тебя избавиться от всего остального, от всего, что составляло твою суть, – так что ты оставил те немногие реликвии, что смог, пусть маленькие и болезненные.

– Ты не можешь их принять, Анджела, им двадцать лет. Они теперь, наверное, превратились в отраву. И с оружием то же самое…

– Молекулярные волокна по-прежнему в моих локтевых костях. Нет причин, чтобы их там не было. Им просто снова нужен стимулятор роста.

– Анджела, пожалуйста, не делай этого.

– Сол. Ты их мне принесешь, мы оба это знаем. Так что давай минуем крики и угрозы, перейдем сразу к завершающей части. Давай, иди в дом и принеси их из того маленького склада вещей из прошлого, что у тебя есть. И я исчезну.

– Анджела…

– Об этом не объявили, но экспедицию затеяли из-за того, что монстр убил ещё одного Норта. Он настоящий, Сол, и он побывал на Земле в январе. АЗЧ распереживался достаточно, чтобы вытащить меня из тюрьмы и попросить о помощи.

Сол тяжело вздохнул.

– Жди здесь.

Он отсутствовал больше десяти минут. Где бы он ни прятал памятные вещи из прошлой жизни, это место было отдаленным и труднодоступным – умно с его стороны. Но потом он вернулся с пластиковой коробочкой в руках.

– Спасибо, Сол, – сказала она с неподдельной благодарностью.

В коробочке были ячейки для четырех капсул. Осталось только три. Она вытащила одну и прижала к шее.

Сол поморщился.

– Все ещё жива, – радостно сказала Анджела.

– Прошу тебя…

– Да, знаю. Когда вернусь из джунглей, пойду лечиться. Ты этого хочешь, верно?

– Рад, что ты приняла это во внимание. Анджела, они тебя закрыли на двадцать лет.

– Так заметно? – Это был удар ниже пояса, в особенности для него.

– Просто будь осторожна. Ладно?

– Обещаю.

Она снова его обняла. Они даже поцеловались – платонически. Потом она направилась по покрытой песком дорожке обратно к такси. Не оборачиваясь. «Прямо как в прошлый раз».

Метель, беснующаяся в каньоне Дольче, швырнула навстречу Анджеле плотную волну снега, когда она поспешила к саням, прицепленным к танкеру. Это едва не заставило её упасть навзничь. Многослойная одежда будто сговорилась с ветром, и каждый шаг стоил усилий. Она забыла очки в «Тропике» и теперь была вынуждена щуриться из-за клубящихся в воздухе ледяных частиц.

Менее чем в двадцати метрах от нее монстр взмахнул рукой. Лезвия вонзились в корпус бака, легко рассекли композитные опоры и пробили резиновые контейнеры. Потек биойль – вязкая черная жидкость брызнула на неровную ледяную корку, образуя быстро растущую лужу. По замёрзшей реке потекли черные ручейки.

– Твою мать! – заорала Анджела на монстра, который разрубил своей пятилезвийной рукой другой набор баков. Она бежала изо всех сил, отчаянно пытаясь сократить расстояние между ними. Монстр на секунду задержал на ней взгляд с пренебрежением, которое было однозначно человеческим, а потом повернулся и двинулся прочь. За его спиной биойль продолжал вытекать на лёд.

В каньон спустилась ещё одна шаровая молния, приземлившись на дальней стороне круга машин. Подскочила, дрожа, и превратилась в полусферу, которая потом распалась на каскад ослепительных маленьких молний, разлетевшихся во все стороны. Всю колонну озарило чистое белое солнечное великолепие, как будто Сириус вернул свое величие, предшествовавшее красному смещению.

Связь Анджелы с сетью исчезла. Она увидела две фигуры, лежавшие на снегу рядом с биолабораторией-2, и змеящийся между ними заправочный шланг. Под каждым лениво расплывались большие пятна алой крови. Легионеры – лейтенант Ботин и Омар Михамбо оказались ближе всех – двигались так быстро, как только могли на ураганном ветру, вытащив оружие, и тонкие рубиновые лазерные лучи рыскали вокруг в поисках мишени. Видимо, они заметили монстра одновременно. Их карабины начали подниматься, когда монстр прошагал мимо саней, порождая собственные микровихри посреди яростной метели.

– Нет! – закричала Анджела во всю мощь своих лёгких. Неистово замахала руками, пытаясь их остановить. Но она была слишком далеко; они её так и не увидели.

Карабины выстрелили. Тонкие струйки ледяной крошки взметнулись совсем рядом с санями, отмечая быструю линию, следовавшую за монстром. Разрывные бронебойные пули взломали твердый как камень лёд, породив маленькие сгустки огня. Три из них попали в растущую лужу биойля как раз в тот момент, когда корона молниевых вспышек начала угасать.

Языки огня взметнулись над пролитым горючим, синее пламя горело ярко, неумолимо скользя к остаточному потоку, что все ещё вытекал из баков. Легионеры поняли, что натворили, и перестали стрелять. Один из них застыл, в ужасе глядя на пламя. Другой ринулся вперёд. Анджела в смятении смотрела, как он достиг удлиненной огненной лужи. Остановился, проехавшись по снегу, нагнулся и, бросив карабин, обеими руками принялся копать снег, пытаясь создать разрыв в потоке биойля, словно ребенок, играющий с песком на берегу. На мгновение показалось, что у него получится. Огонь зашипел, а потом легионер вдруг вскинул руки, которые превратились в два шара необыкновенного бирюзового пламени.

Испуганная Анджела приостановилась и рванулась в другую сторону. Налетела на Пареша, который бежал на помощь, и они оба кувырком покатились по неумолимому льду. Молния погасла. Место происшествия озаряло прыгающее синее пламя. Огонь обогнул легионера и быстро пробирался к саням. Но горящий человек перекатился, намеренно накрыв собой гладкую и яркую огненную волну, погасив её сияние. Он корчился, взрывая борозды во влажном снегу. Пламя начало наступать широким фронтом.

Но к саням подбежал другой легионер и схватил прикрепленный к каркасу огнетушитель. Вырвалась струя пены, погасила передний край огня. Потом он направил пену на полыхающие лужи и ручьи расплескавшегося биойля.

Связь воскресла. Сеть мгновенно наполнилась невнятными криками. Сетка показала, что горит лейтенант Ботин, его руки все ещё полыхают, горящий биойль сочится по ногам. Биойль каким-то образом попал на капюшон, и его голову охватило гало синего огня, который в воющей метели разгорался все сильней.

Пареш перекатился, вскочил на ноги и бросился помогать Ботину. Он схватил второй огнетушитель здоровой рукой и направил пену на лейтенанта, в то время как Омар Михамбо сражался с кашицей из горящего биойля, что сочилась по земле. Пламя перекинулось на ботинки самого Пареша, и он повернул огнетушитель вниз.

Анджела со стыдом отпрянула, испуганная возможным взрывом саней и танкера. Угрызения совести из-за того, что она не помогала Парешу, были неимоверно сильными, но недостаточными, чтобы вынудить её вскочить. Она могла лишь корчиться посреди враждебной метели, наблюдая, как три легионера рисковали жизнями, чтобы защитить биойль, в котором нуждались все остальные, чтобы прожить ещё несколько дней.