Питер Гамильтон - Звёздная дорога

– Я в этом не уверен. За мной стоит АЗЧ, а он умеет убеждать.

– Эти люди такого не боятся. Но я-то боюсь. Я свободна и чиста, лапуля; мне не нужно, чтобы мое имя снова всплыло в официальных кругах.

– Хватит этого дерьма! Каниша, я тебя даже не знаю. Мне нужны имена, подруга, для меня, не для кого-то. Ты меня прямо убиваешь. Кто-то из банд, у кого есть выход на корпорацию. Давай же.

Она покачала головой и вылила остатки кофе на снег, устилавший парковку, наблюдая, как темно-коричневая жидкость растапливает корку.

– Я знала десятки людей. Все умерли, после того как я ушла. Тебе это о чем-то говорит?

– Каниша!

– Почему не спросишь своего дружка Альдреда? Поработай над этим с другой стороны.

Сид уставился на нее:

– Ты все ещё в деле.

– Нет. – Она ткнула пальцем в перчатке в сторону своего лица. – Я видела, как твой мозг сделал отметки, когда ты разглядел мое лицо. С этой хренью нужно как-то разобраться. Я должна уехать, очень далеко уехать, малыш, чтобы найти генетическую терапию, которая избавит меня от этого. Это будет дорого стоить. Я не собираюсь рисковать, я слишком долго жила с риском. Эта часть моей жизни закончена.

– Одно долбаное имя, Каниша. Одно! Ты мне обязана. Б этом нет никакого риска.

– Я подумаю.

Она повернулась и пошла прочь через парковку, к ржавым воротам.

– Каниша!

– Не звони мне больше, никогда не звони. Я сама позвоню. Возможно.

Сид, стиснув зубы, проследил за ней взглядом; он хотел побежать следом, развернуть её и ещё немного покричать, чтобы она поняла, насколько он нуждается в этих сведениях. Он знал, что это бесполезно. Кроме того, она сказала «возможно». В том мире, где она жила, такое обещание на вес золота.

После того как второй «Дедал» прошел через портал, Сид отвез Хасинту и детей обратно в центр города и припарковался возле участка на Маркет-стрит. Оттуда было удобно идти по магазинам, и ему не пришлось платить за парковку.

– Даже не вздумай «просто заскочить» туда, чтобы проверить свое дело, – предупредила Хасинта, когда они вышли из машины.

– Я и не собирался, – запротестовал Сид. – Этот день для семьи, я же сказал.

Он проигнорировал её взгляд; она лишь после долгих споров согласилась, чтобы он встретился с Канишей. Кроме того, его сетка радужковых смартклеток имела небольшой дисплей, где в реальном времени отражался прогресс, которого команда добилась в зонном театре. Пока что они отследили восемнадцать такси. Ни одно из них не побывало у пристани Элсвик.

Они убедились, что Зара и Уилл укутаны, пальто застёгнуты на все пуговицы, шарфы завёрнуты плотно, перчатки надеты. Потом Хасинта повела их к монументу Грея [28] Монумент Грея – памятник британскому политику Чарльзу Грею, второму графу Грею, воздвигнутый в центре Ньюкасла в 1838 году. . Поскольку все увлеклись зрелищем самолетов, проходящих через портал, в магазинах было не так многолюдно, как обычно в обеденное время воскресенья. Сид отправился в «Стэнэтонс», отдел школьной одежды в Центральной аркаде [29] Центральная аркада – торговая галерея в Ньюкасле, построенная в 1906 году. . Торговый центр с фасадом из коричневой изразцовой плитки и пальмами у входа выглядел так, словно застрял в том времени, когда построили галерею, двести сорок лет назад [30] Отделка Центральной аркады действительно включала (и включает в настоящее время) коричневые фаянсовые изразцы. . Он был решительно старомодным, с детскими манекенами в форме десятка разных частных школ. Но спортивный инвентарь лежал современный. Сиду никогда не нравилась идея, чтобы дети носили эти большие защитные шлемы с решетками спереди. Вместе с набивкой тут и там в остальном полевом костюме они символизировали официальную параноидальную культуру противодействия риску, над которой он с таким удовольствием издевался. В его дни футбол был настоящим футболом, а не ерундовой игрой в догонялки-отбиралки, в которую играли дети в школе. Если поранился, в следующий раз будешь внимательней – только так и надлежало учиться. Он всегда проигрывал, споря об этом с Хасинтой, которая не допускала даже мысли о том, чтобы её детям угрожал «ненужный вред». К счастью, в «Стэнэтонсе» висело зеркало двадцать второго века, так что Уилл смог покрутить изображение и поглядеть на себя в новом пиджаке со всех сторон. Это привело к спору между ним и мамулей по поводу стиля и фасона. Сид и Зара держались от них подальше, изучая отдел для девочек в поисках вещей, без которых она, по её словам, не могла жить. Она была права: школьный шарф износился, а перчатки стали слишком малы. Покидая магазин, они несли три пакета, а вторичный счет Сида полегчал на пятьсот еврофранков. У половины населения Европы имелись вторичные счета, пополнявшиеся за счет нелегальных подработок или неофициальных бонусов.

Зарплата, которую Сиду платили в полиции, шла по законным каналам, но его работа давала множество возможностей усилить поток наличности. Сложнее всего соблюдать баланс; слишком многие полицейские вели себя как дети в магазине игрушек, переоценивая свои силы в тот же момент, как заканчивалась стажировка. Они превращали самих себя в лёгкие мишени для гангстеров-вымогателей и инспекторов налогового бюро, ведущих расследования. Первые годы Сиду удавалось успешно лавировать, а потом его повысили; но даже тогда он позаботился о том, чтобы не слишком хвастаться гарантированными результатами следствия, и он никогда не занимался ерундой: местными адвокатами-защитниками, которым нужно было, чтобы улики исчезли в результате сбоя или просто испарились, хозяевами клубов, королями токса, увязшими в войнах за территорию, малым бизнесом, сунувшимся в те области, где нельзя работать без разрешения. Господи ты боже, он ведь жил в Ньюкасле – городе, где биойлевые деньги, воистину астрономические, били из сердцевины каждой корпорации, обогащая любого, кто проходил мимо.

Шесть месяцев он был хорошим мальчиком в качестве младшего детектива, а потом вытащил менеджера среднего звена из «Нортумберленд Интерстеллар» из неприятной ситуации в клубе. Случившееся так и не появилось ни в одном полицейском досье. Сид ни о чем не попросил – это заинтересовало людей, как он и рассчитывал. Через пару дней сам Альдред сидел с ним в сетевом кафе «Джамайка Блю», желая лично поблагодарить.

С той поры на его вторичный счет ежемесячно приходили деньги с неотслеживаемого счета на Новом Монако. Время от времени с ним связывался Альдред, чтобы задать какой-нибудь вопрос. Вопрос, на который мог ответить только тот, у кого есть доступ к защищённым правительственным базам данных. Они могли получить ответ десятками разных способов, разумеется, но он был хорошим источником, испытанным и понимавшим, как надо себя вести. Вплоть до прошлого сентября, когда Сид совершил ошибку, обратившись к базе Минфина Соединенного Королевства и скачав данные о компании, которая была помечена для рассмотрения зелёным ярлыком. Не считая этого случая, его карьера развивалась гладко, он регулярно получал повышения. Даже выплаты с Нового Монако росли сообразно его полицейским званиям.