Вернор Виндж - Предварительная оценка параметров уравнения Дрейка: извлечение из мемуаров капитана Ли

Он помолчал, потом оживился, видимо, сообразив, как обойти ограничение.

— С другой стороны, — бойко продолжал он, — наше сегодняшнее открытие вселяет уверенность, что шансы на существование разумной инопланетной жизни отличны от нуля, и отличны заметно. Располагая достаточно широкой выборкой, мы наверняка отыщем соседей по Вселенной.

— Это не имеет значения. Фактически мы одни. — Это заговорил Хьюго Мендес. — Вы вспомнили о том, сколько миров нам удалось осмотреть. Хорошо, пусть так, но для визуальных наблюдений нам доступно пространство едва ли не до космологического горизонта, и современные обсерватории способны наблюдать за всем происходящим там ежесекундно. Если бы инопланетная цивилизация где-нибудь существовала, разве не задавалась бы она такими же вопросами? Разве не подавала бы сигналы, которые мы могли бы распознать? Но мы ничего не наблюдаем. Каковы бы ни были остальные факторы, я сомневаюсь, что в наблюдаемой Вселенной есть хотя бы одна цивилизация, кроме нашей, по крайней мере, способная к сигнализации. — Он махнул в сторону серебристой формулы. Параметр f c обзавелся примечанием: 0 или так близок к 0, что это не имеет значения.

Мы приближались к концу списка. Мне искренне не хотелось возобновлять споры о том, кто заслуживает исследовательской аппаратуры, а кто нет. Пускай еще немного остынут, и я смогу вынести соломоново решение, разделив ресурсы пополам, чтобы Пак смогла немного поработать по-серьезному. Я обратилась к Печеньке по личному каналу, подгоняя его:

— Ну когда там первое блюдо? Или хотя бы раздразнить аппетит?

— Не больше пяти минут ждать осталось, мэм, чесслово!

Печенька совсем запыхался, чувствуется.

Я снова сосредоточилась на своих научниках. Заявление Хьюго Мендеса некоторым пришлось явно не по вкусу. Возможно, такая позиция грозила им урезанием грантов. Еще пять минут мы тут, наверное, убьем, решила я, но может и реальная грызня начаться. Улучив момент, я вернула их к нити рассуждений:

— Дамы и господа, нам осталось рассмотреть лишь один параметр из первоначального списка Дрейка, а именно — срок, в течение которого цивилизация остается коммуникабельной.

Охара рассмеялся:

— Ну, мы-то остаемся. У нас несколько полноценных колоний. Думаю, что время L может оказаться очень долгим.

Трудно было с этим спорить.

— Ну-у, не знаю. — Это заговорил кто-то из программистов, юноша с повадками заносчивого отличника. — Я бы сказал, что L с таким же успехом может равняться нулю.

Тревор Дхатри с интересом посмотрел на него.

— Да ну. Мы же здесь, разве нет?

— А так ли это? — Программист подался вперед, расплывшись в улыбке. — Вас никогда не интересовало, почему прогресс компьютеров фактически остановился с 13-го по 19-й, как раз незадолго до изобретения межзвездного привода?

Тревор пожал плечами.

— Компьютеры стали так хороши, как только возможно, и всё.

— Может, и так. А может… — юноша выдержал многозначительную паузу, — может, компьютеры продолжили совершенствоваться и в конце концов достигли сверхчеловеческого уровня. И перестали в нас нуждаться. Возможно, межзвездный двигатель так и не был изобретен. Возможно, сверхразвитые ИИ просто спихнули человеческую расу в симулятор межзвездных путешествий, куда-нибудь на старую стойку среди гугловских сервер-ферм.

— А… ага, — отозвался Тревор. — А что, интересная космология, нетрадиционная.

Надо отдать Тревору должное, он не вылупился на программиста, как большинство. Я? О, я-то полагала, что фанатики Сингулярности давно вымерли или в дома престарелых переехали. Но вот вам живой пример, и не из старперов ведь. Наверное, как и в случае Нострадамуса, некоторые пророчества просто неистребимы.

Неловкое молчание прервал Печенька, сунувшись в кают-компанию.

— Капитан? Ужин готов.

Как нельзя более кстати. Я жестом пригласила его зайти. Пока вносили серебряные чайники и столовые приборы, я прибавила освещение. Фрито спрятался за какими-то камнями у себя в аквариуме, явно обеспокоенный суетой. Я надеялась, что они с Охарой будут вести себя тихо и не испортят нам отличную трапезу.

Что бы ни сообразил Печенька, а пахло восхитительно. Пока тарелки и подносы расставляли по столу, кок изображал шеф-повара:

— Дамы и господа, я предлагаю вашему вниманию блюдо, достойное лучших ресторанов Нью-Йорка. Я лично заказал его для нашей экспедиции.

Он соврал. Печенька тосковал по нью-йоркским денькам своей карьеры, но за логистику всецело отвечало АПП, и коку разрешалось лишь высказывать общие пожелания.

— Прошу простить мне задержку, возникшую этим вечером. Грузчики все перепутали.

— Угу, — сказала я, — мы только начинаем привыкать к новым универсальным контейнерам. Они на вид одинаковые, только ID-кодами различаются.

Рон Охара с подозрением принюхался и побледнел.

— А где именно вы взяли эти… ингредиенты?

Печенька-Печенька, невинная душа. Сам того не зная, он положил конец научной карьере.

— О, в 14-й космической лаборатории. Они там живыми хранились.

Он подал знак официантам, и те одновременно подняли серебряные крышки.

— Омары, жаренные в панцире!

Пахло омаром. И даже выглядело совсем как омар, если не считать лишних клешней и зеленоватого мяса.

Неудивительно, что Фрито забрался в укрытие.

Рона Охару, разумеется, прижучили. Дискредитировали по полной. Он отбрехивался заявлениями, что всех омаров выловил за один раз в тот же день, но сородичей Фрито было слишком много, чтобы в это поверить. Рон намеревался впоследствии выпустить их в океан, заручившись моим содействием и разрешением использовать глубоководные аппараты.

Печенька решил все мои проблемы одним великолепным coup de cuisine [2] Здесь: кулинарный переворот (франц.). . Пак Дэ получила в свое распоряжение все необходимое для эпохального обследования планеты Ли. В ходе этого были обнаружены еще два образца, известные ныне как строматолиты Пак. Анализ на Земле занял месяцы и годы. Окаменелости претерпели метаморфические искажения, детали структуры организмов сгладились. Но было похоже, что это и вправду остатки какого-то раннего эукариота, относящегося, несомненно, к эпохе, удаленной от нас в истории планеты Ли на несколько глобальных катаклизмов. Увы, после первоначальных находок Пак ничего больше обнаружить не удалось. Высказывались даже сомнения в их подлинности. Чушь, конечно. Изотопные соотношения в окаменелостях Пак идеально соответствовали тому, что можно было ожидать по изотопным параметрам коры мира Ли.

Прошло тридцать лет после нашего полета к планете Ли и предварительной оценки параметров уравнения Дрейка. Уравнение понемногу снова обрело известность, в основном потому, что умудряется сочетать равно грандиозные возможности для торжеств и разочарований. За тридцать лет мы колонизировали шесть планет земного типа. Еще некоторое количество — в процессе терраформирования, например, телепортации океанов. (О моем личном вкладе в разработку этой технологии см. гл. 8.)