Владимир Мясоедов - Первая колония

– Придётся ориентироваться на те датчики, что у нас в скафандрах. А машины будем посылать в дальние места, – решил майор Ловцов, командовавший отправившимися с нами двумя десятками солдат. – Но если ваши датчики покажут ещё что-нибудь подозрительное, сразу возвращаемся назад!

– Само собой, – кивнул эколог, которому явно и самому не хотелось совать нос в радиоактивное пекло. – Кстати, нам же для начала лезть в центр города вовсе не обязательно. И не знаю, как пришельцы, а люди обязательно вынесли бы часть его инфраструктуры на далёкую периферию. Вредное производство, шумные заводы, дорожные магазинчики и кафешки, наконец. Может, нам что-то такое поискать?

– Уже работаем над этим, – откликнулся Савва, щёлкавший клавишами небольшого ноутбука. – Чай не дурнее тебя… Если верить камерам, то несколько холмов в непосредственной близости от нас вполне могут иметь в своём основании объекты техногенного характера. Только докапываться до них будет тяжело и долго…

– Это нам не подходит, – отрицательно покачал головой дядя. – Может, проедем по кругу и будем искать явные искусственные объекты, расположенные на удалении от основных строений? В конце концов, выезд из города со всякой прилагающейся к ней инфраструктурой вполне может оказаться тупо с другой стороны.

– Почему нет? – не нашёл что возразить военный. – Это выглядит разумно.

Уже через три минуты эти его слова я вспомнил… Как и всю свою, не слишком уж и долгую, жизнь. Вот честное слово, она могла быть и длиннее раза в три или четыре! А то куда это годится: наш провалившийся под землю автобус падал секунды три максимум, и мой пищеварительный тракт чуть не повторил своё самое раннее достижение. Впрочем, возможно, в этом деле ему немного помогло то, что прямо на живот мне сверзился страдающий ожирением бегемот, матерящийся дядюшкиным голосом.

– Мы где? – спросил подрагивающий женский голос, который ещё секунду назад очень даже пронзительно визжал.

– В п… – Судя по единодушию, с которым ей ответила добрая часть присутствующих в автобусе мужчин, включая меня самого, люди точно ещё многого не знают о своей природе. Во всяком случае, зачатки внутривидовой телепатии у нас точно есть.

– А похоже, – заметила поднявшаяся из госпиталя на второй этаж медсестра. Эта представительница прекрасного пола держалась не в пример хладнокровно. – Темно, влажно и дырка вертикальная.

– Угу. Как раз по форме нашего автобуса, – поддакнул я, любуясь на брызги, которые залетели в окна-бойницы. Судя по ним, а также по тому, что падение окончилось звуком «плюх», а не «шмяк», мы угодили в какую-то большую лужу. Для озера данный резервуар, смутно видимый в свете фар и бортовых огней нашего транспортного средства, всё же оказался мелковат. – Мы угодили в волчью яму?

– Вполне возможно, – согласился Савва. – Главное, чтобы выкопал её не муравьиный лев. Кто не знает, это такие хищные насекомые, сидящие в засаде под слоем почвы.

На несколько секунд установилась напряжённая тишина. Я, как, впрочем, и другие, старательно пялился в окно. Лучи фар и проникающий сверху свет солнца рассеивали мрак лишь на относительно небольшом участке мутной лужи, по которой гуляли вызванные нашим падением волны. Двигатель молчал. Мотор не то сам заглох, не то его заглушил водитель, опасаясь заехать ещё куда-то не туда и провалиться уже к центру планеты.

Кстати, чего это там такое вытянутое на самой периферии зрения периодически блестит из-под колышущегося слоя грязи? Да ещё эти объекты, отражающие свет, как-то странно расположены. Симметрично, на расстоянии нескольких метров друг от друга. И их много.

– Да не… – протянул дядя. – Бред! На кого должна охотиться тварь, способная выкопать ловушку под автобус?!

– К примеру, на тех бессмертных крокозябр, одна из которых едва нас не схарчила, – предположил кто-то из солдат.

– Отставить панику! – рыкнул майор Ловцов. – Не забывайте, у нас есть пушки!

– И чё? – с каким-то гортанным хохляцким акцентом уточнил мой дядя. – Думаешь, они помогут против такого суперхищника?

– Ну… нет, – был вынужден признать военный. – Но мы всегда успеем застрелиться, если нас начнут переваривать!

– Спокойно! – заявил я, наконец сообразив, что именно напоминают мне поблёскивающие из-под слоя мутной воды предметы. Шпалы! Очень редко расположенные и явно не деревянные, но тем не менее размер и форма более-менее соответствовали. Конечно, в живой природе симметричные объекты тоже встречаются, взять хотя бы паутину, но чаще они всё же являются плодами творения разума. – Мы в метро! Ну, или каком-то ином сооружении инопланетян, чья занесённая землёй крыша не выдержала веса нашего автобуса.

Сами узревшие творение чужого разума археологи возбудились, экологи насторожились, а военные приготовились к драке. Разведчики-дроны и разведчики-люди бесстрашно, хотя и с лёгкими матюгами, в дополнение к штатному оборудованию вооружились мощными фонарями. Причина их недовольства, а именно мутная холодная жижа, в которой могло скрываться всё, что угодно, от голодного ксенокрокодила до особо опасных бактерий, паразитирующих на остатках трапезы вышеупомянутого хищника, плескалась у них значительно выше колен.

– А крыша-то помещения раньше прозрачной была, – заметила Любовь Юрьевна, с трудом вылезая из пулемётной турели наверху автобуса. – Вот, следом за нами несколько обломков упало, и я легко отчистила их от слоя почвы.

– Техника безопасности при работе с ксеноартефактами не допускает… – завёл было кто-то из военных, видимо, вспомнил азы научной подготовки или же просто слепо выполнял заученные инструкции.

– Мы в этой инопланетной хренотени по самое горло сидим. Вернее, даже с головой в неё нырнули, – оборвал его майор. – Если она опасна, нам уже в любом случае ничто не поможет.

– Пластик? Стекло неизбежно поцарапало бы или как-нибудь деформировало… – задумался дядя, рассматривая толстый обломок пластины из неизвестного материала. В свете установленных в салоне нашего автобуса ламп он напоминал кусок прозрачнейшего льда. – А сверкает-то как! Прямо чистый бриллиант!

– Не исключено. – Женщина с приятной внешностью и несколькими научными степенями принялась приводить в рабочее положение микроскоп. – Углерод – один из самых распространённых элементов в этом мире, а состоящий из него алмаз чудовищно твёрд. «Гагарин» тоже мог бы иметь отдельные бриллиантовые детали, если бы синтез данного материала обходился при наших технологиях дешевле.

И если бы у материаловедов было достаточно расходников для отработки техники, позволяющих бороться с его хрупкостью при расколе по спайности.

– Что вы видите? – майор Ловцов переключился на разведчиков. Вернее, на изображение с их камер, которое выводилось у нас на экраны мониторов. – Нашли что-нибудь?