Майкл Фостер - Воины Света

В течение долгого времени Хан находился в полном неведении. Пищу, хотя и невкусную, через определенные интервалы подавали в отверстие в стене. Никаких неприятных или болезненных ощущений у него не было. Правда, ему показалось, что еды дают больше, чем требуется. Вероятно, эта пища была предназначена для тех, у кого потребности в калориях выше, чем у людей. Может быть, для леров. Действительно, он уже убедился, что Лизендир ест гораздо больше, чем он. И он вспомнил обжигающий жар ее тела… Хан не мог съесть то, что ему давали, но он прятал остатки на будущее. Кто знает? Может, его перестанут кормить.

Шли дни. А может, недели. У Хана не было возможности отсчитывать время, и ему казалось, что оно тянется невыносимо долго. Свет в его камере горел все время. Он знал, что это опасно для его разума, но был уверен — леры не хотят довести его до безумства. Время от времени на него приходили смотреть Воины. Они обычно являлись по трое, и, как у всех леров, пол их был выражен очень нечетко. Однако Ефрем был, несомненно, прав в одном — они действительно выглядели, как варвары. И мужчины, и женщины были в татуировке, волосы их были украшены перьями, лентами и прочей ерундой. Никто из них не говорил с Ханом.

Хан начал заниматься собой, чтобы не сойти с ума.

Он старался представить себе корабль по звукам, которые доносились до него. И тут к нему внезапно пришла мысль, которая полностью захватила его: этот корабль, огромная крепость, вокруг которой вращаются метеориты и которая способна уничтожить целую планету, на самом деле очень стар и непременно разрушится. Только умелый уход за кораблем позволял ему еще держаться. Сколько же лет этому кораблю? Он не имел понятия. Сотни, а может, и тысячи. Хан вспомнил рассказ Лизендир о Санзирмиль. Потом прислушался.

Корабль стонал и сотрясался, изредка угрожающе поскрипывая. Хан пощупал переборку. Кажется, его камера сделана совсем недавно. Впрочем, все корабли время от времени подвергаются переделкам. Однако поверхность стен была обработана очень плохо, грубо.

Скрип и треск не прекращались. Он обратил внимание, что система снабжения воздухом временами прекращает работать. Хану было трудно дышать, к тому же в камере чем-то запахло. Все предвещало нечто плохое. Скрип становился все громче. И вдруг — тишина.

Прошло немного времени, и, к удивлению Хана, на пороге его камеры появилась Лизендир. За плечами у нее был мешок, набитый, видимо, пищевыми концентратами, лук и колчан со стрелами. Она протянула лук Хану, Лук? В космосе? Однако он принял его без возражений. Первое, что он сделал, это приготовил лук, вложив стрелу с грубым, но острым наконечником. Лизендир выглядела, как обычно. Вероятно, с ней за это время не произошло ничего плохого.

— Идем! Молчи пока. Ты не поверишь, но, мне кажется, мы можем сбежать отсюда. Мы на Рассвете.

В коридоре появился охранник. Увидев их, он замер от неожиданности. Хан без колебаний выстрелил в него. Украшенный перьями Воин рухнул на пол, издав лишь легкий стон. Лизендир взглянула на Хана, но он не смог понять, одобряет ли она его действия. Однако ведь она сама дала ему оружие и, значит, имела в виду, что он им воспользуется.

Он перезарядил арбалет, пожалев, что оружие однозарядное, и поспешил за Лизендир. Они долго шли по длинным коридорам и в конце концов очутились в рубке корабля.

— Ты сможешь управлять им? — спросила Лизендир.

— Не знаю. Черт возьми, здесь все надписи на языке леров.

— Это старое письмо. Мы такое давно не используем. Но я попытаюсь прочесть. Посмотрим…

Она переводила надписи на кнопках управления. Затем нажала одну из них и перед ними открылся люк, ведущий наружу. Корабль, а он оказался маленьким спасательным катером, медленно тронулся. Хан стал у штурвала. Управлять оказалось делом сложным: рычаги слишком чутко отзывались на его движения…

Но вот они уже летят над долиной, плоской, как стол, в пронзительных слепящих лучах света.

Хан смотрел вниз. Ему показалось, что он видит деревья, хотя он не мог сказать этого с уверенностью. Расстояние было слишком велико.

Свет был очень яркий, голубой, такого он никогда не видел раньше. Ослепительное солнце сияло на безоблачном ярко-фиолетовом небе. Все предметы отбрасывали резкие острые тени, и Хану даже показалось, что о них можно порезаться. Невозможно было сказать, какое сейчас время суток, утро или день. Далеко внизу виднелась громада корабля. Вокруг него на земле лежали метеоры.

— Он приземлился здесь для ремонта, — сказала Лизендир. — Корабль совсем разваливался, и им даже не удалось дотянуть до своей страны — она за тысячу миль отсюда, на другой стороне планеты. Здесь на корабль напали какие-то племена, вооруженные пушками и химическими ракетами. Они нанесли лишь небольшие повреждения, но Воины пришли в ярость и бросились в бой, как орда маньяков. Вероятно, они очень дорожат этим кораблем-монстром. Смотри!

Хан взглянул вниз, на долину, где шла битва. Он не мог с такой высоты видеть подробности, но зрелище было впечатляющим. В битве участвовали два отряда, даже всадники, хотя Хан не мог рассмотреть, на каких животных они сидят.

Когда они удалились от поля битвы, он сказал:

— Значит, мы на Рассвете?

— Да. Я думаю, что на этой стороне планеты живут те, кто не хочет подчиняться Воинам. Не знаю, может, Воины не могут подчинить эти земли или просто не считают нужным. Вообще-то здесь живут люди, а не леры. Это они напали на корабль. У Воинов есть даже термин для них: клеши, что означает одомашненные звери.

Хан снова взглянул назад. Там взметнулось вверх облако черного дыма. Немного погодя донесся звук взрыва, и тут же вокруг корабля показались зеленые языки пламени.

— Это сигнал вызова! — воскликнула Лизендир.

Отряды Воинов стали собираться возле небольших кораблей, сошедших с огромного корабля, вокруг которого уже стали вращаться мелкие метеориты. Затем один за другим они стали обрушиваться на долину.

Лизендир сказал: