Майкл Фостер - Воины Света

Они прилетели на Кентен, оставили Палленбер в главном порту и приехали сюда. Как Хан и ожидал, Хетрус хотел, чтобы они полетели на Рассвет руководить эвакуацией. Но Хан отказался, так как Лизендир нужно было подумать о своей судьбе. У Устеин тоже были проблемы: ей предстояло многому учиться. Хетрус щедро расплатился с ними, подарил корабль.

— Вы его заслужили, — сказал он и оставил их в покое.

Хан слышал, что планета леров отсталая, но это слово совсем не передавало милого очарования, которым она была полна. Здесь было приятно вести ленивую, расслабленную жизнь. Здесь Хан видел только людей-леров и ощущал только реальность жизни. Это было именно то, в чем нуждались и он, и Устеин.

Пленкхандер был назван по имени моста, переброшенного через пролив, соединяющий два моря. Мост был старый, ему было больше лет, чем прошло со времени заселения родной планеты Хана. Устеин очаровало это местечко, да и Хан не хотел покидать его, упоенный покоем и тишиной.

Они сняли комнату в небольшом, но удобном отеле и ждали, когда Лизендир устроит свое счастье. Ни Хан, ни Устеин не могли помочь ей в этом. Они ждали, и чем дольше они жили в безмятежном городе, тем яснее становилось, что они не уедут отсюда и тогда, когда у Лизендир появится семья.

Хан уже приближался к чайному домику, низкому стеклянному зданию, украшенному куполом. Он посмотрел вперед, надеясь увидеть в толпе Устеин. Да! Ее рыжие волосы были видны издалека. Таких не было ни у кого, они спадали пышным каскадом на плечи. Она спокойно сидела за столиком и прихлебывала чай. Ее умиротворенный взгляд был устремлен на море, тоже спокойное и безмятежное.

Хан вошел в домик, стряхнул воду с плаща, повесил его на вешалку и заказал себе чая. Затем подсел к Устеин.

Она обернулась, и на лице ее появилось такое выражение тепла и любви, что у него заныло в груди.

— Ты соскучилась ждать меня? Связь — очень долгое дело.

— Нет, нет. Я учусь жить у леров. Они живут совсем не так, как Воины. Мне хорошо здесь, и все больше хочется остаться. Тут не бывает скучно. Ты же знаешь, я могу часами смотреть на море, оно мне рассказывает ласковые истории, где не происходит ничего плохого, и которые никогда не кончаются и не надоедают. У нас на Рассвете не было морей. Только озера — скучные, мертвые, соленые озера. В них никто не жил, они противно пахли. Но море — чудо! Еще больше, чем космос. Но я знаю, что должна увидеть в твоем мире еще очень многое, и очень этого хочу.

Она посмотрела на его серьезное лицо и продолжала:

— Мальчик сказал, что для тебя получено сообщение. О чем оно?

— Для клешей подобрали планету подальше от Рассвета. Ее держали в резерве, но случай особый, и планету отдали Рассвету. Узнав тебя, я теперь уверен, что злат смогут приспособиться в новом мире. Даже наоборот, нам придется приспосабливаться к ним. С дикими людьми Рассвета тоже решен вопрос. Они вольются в человеческую цивилизацию и приобщатся к ней, правда, не сразу. Не знаю, что будет с лерами Рассвета. Тут два мнения. Одни хотят оставить их на Рассвете и предоставить собственной судьбе, другие — эвакуировать. Но ни те, ни другие не желают внедрять их в свою цивилизацию. Странно, но леры всегда упорно боролись против разделения расы на леров и людей, а сейчас у самих расовая проблема.

— Леры странные. Очень странные. Еще больше, чем я думала. Те, на Рассвете, были обыкновенные. Здесь, на Кентене, они мягкие, добрые, но могут быть и жестокими по отношению друг к другу. Однако я не могу себе представить целую планету клешей или диких людей. Что с ними случится потом?

— Понятия не имею. Никогда не слышал ни о чем подобном. Я полагаю, возникнут племена, причем сильные будут подавлять и эксплуатировать слабых. А как бы действовала ты на их месте?

— Я даже сейчас этого не знаю. Думаю, они должны создать общество. Если этого не получится, они одичают. Ведь они в общем-то примитивны. Видишь, Хан, я знаю, кто я. И не стыжусь.

Попав в цивилизованный мир, Устеин, наконец, стала носить одежду, хотя ей это не особенно нравилось. Одевалась она по моде леров, причем платье закрывало ее полностью.

Но однажды, находясь дома, она сбросила платье и, показывая Хану прекрасную нежную грудь, гордо сказала:

— Сколько поколений трудилось, чтобы получилась кожа такого цвета.

Затем она подняла подол, чтобы продемонстрировать ноги, покрытые пушистым мехом цвета меди.

— А это? Но все приходится закрывать, так как обычаи здесь другие!

Но тем не менее ей нравилось подбирать одежду, она забавлялась этим, как ребенок игрушками.

Лизендир не очень одобряла ее стиль одежды, но должна была признать, что вкус у Устеин есть и она быстро вошла в струю моды. Теперь она отличалась от леров только цветом волос и хрупкостью телосложения. По стандартам леров, она была даже маленькой.

Хан все еще думал о новой жизни, которая ждет клешей.

— Я боюсь, когда они объединятся в племена, начнутся войны и всякая несправедливость. Но Хетрус сказал, что пошлет на планету людей, которые поддержат относительный порядок.

— Да, они будут воевать. Мужчины — драться из-за женщин, и наоборот. Я слышала, что такое случалось и на Рассвете.

Она испуганно подняла брови.

Затем оба, не сговариваясь, стали смотреть на море. Неброские цвета дождливого дня плавно и незаметно переливались, переходя от одного оттенка к другому. Вскоре дождь прекратился, облака на западе окрасились в теплые тона. Море стало серебряным, по нему покатились спокойные волны, вызывающие гипнотическое действие. Они стали говорить о Лизендир, о ее трудностях; ища подходящего мужа, она много времени проводила в поездках.

Устеин была еще более, чем Хан, озадачена обычаями леров в отношении создания семьи. Леры сделали семью чисто социальным явлением, а не личным делом каждого.

Устеин допила чай, грациозно поднялась и потянулась, как экзотическое животное.

— Я хочу спать. Пойдем домой?

— Прекрасная идея! Я долго смотрел на волны, и мне тоже захотелось спать.

Они накинули плащи и вышли из чайного домика, чтобы вернуться в отель по извилистым улочкам, все еще блестевшим от дождя. Все вокруг обещало на завтра хорошую погоду. Они были на улице почти одни. Конец дня, все магазины закрыты, тихий вечер опускался на Плекхандер.

Когда они поднялись в комнату, где жила и Лизендир, когда бывала в городе, то увидели, что она здесь и собирает пожитки. Она казалась очень усталой, но на лице ее светилось нечто, и они догадались, что ей сопутствовала удача.

Она слабо улыбнулась и сказала:

— Теперь мы можем пожелать мне счастья.

— Значит, ты нашла себе мужа? — спросил Хан.

— Да. Ирония судьбы. Весь день я провела в горных районах и рыбацких деревушках. Там ужасная грязь, и мне совсем не хотелось войти в рыбацкую семью. Но когда я вернулась, меня ждало письмо. И представьте! Сколько поисков и мытарств — тщетных, так что я уж испугалась, что никто не захочет меня — и вот: иос находится совсем рядом, за мостом, по дороге на пляж. Меня приглашают второй женой.