Кларк Дарлтон - Перри Родан

Фрейт заговорил:

— Мы приготовились к четырнадцатидневному пребыванию. Только по истечении как минимум двадцати дней на Земле начнут беспокоиться о нас. Так долго мы не выдержим. Так что надо отправляться в путь.

Его отвлекло направление взгляда Дерингхауса.

— Сэр! Смотрите!

Лейтенант поднял руку. Фрейт повернулся. Из-под полуопущенных век он разглядел на черном небосводе светящуюся точку, двигающуюся с большой скоростью.

— Инопланетяне! — прошипел Ниссен.

— Какие инопланетяне?

— ДЛ-ы — насекомые!

Фрейт медлил.

— Ниссен! Садитесь к Вашим пушкам! Стрелять только по приказу! — крикнул он.

— Будет исполнено, сэр.

Ниссен убежал.

— Лейтенант, мы останемся здесь. Внутри нам больше нечего делать.

Дерингхаус кивнул, не отрывая взгляда от светящейся точки.

Точка прошла над обломками «Грэйхаунда», описала дугу и вернулась.

— Он снизился, — сказал лейтенант.

— Ниссен, какова высота?

Ниссен ответил мгновенно:

— Если мои приборы еще в порядке, то восемьдесят километров, сэр.

— Сколько снарядов Вы можете выпустить одновременно с аварийной линией?

— Два, сэр.

— Хорошо. Тогда стреляйте!

Торпедные аппараты боевых ракет лежали так же горизонтально, как и весь корабль. Почва дрожала и корпус наклонился, когда Ниссен выстрелил, но снаряды, несмотря на неудачное исходное направление, дугой поднялись круто вверх в лунное небо.

— Сомнений нет! — жестко ответил Родан. — Или они слишком много выпили, или…

Он обернулся и увидел, что Тора возится у орудийного пульта.

— Тора! — в ужасе крикнул Родан.

Тора ладонью нажала на тумблер. Родан подскочил к ней слишком поздно. Он грубо схватил ее за плечи и отбросил в сторону. Она с гневным криком упала на пол.

Родан отключил тумблер.

— Булли!

— Да, шеф! Она выстрелила из дезинтегратора.

Маноли доложил:

— Внимание, защита!

Приблизились обе боевые ракеты. Защитный экран «Доброй надежды» изменил их курс. Они безопасно для корабля прошли мимо него и исчезли в космосе.

Тора выпрямилась.

— Теперь Вы никогда больше не забудете, — сказал Родан, — что должны ждать моего приказа стрелять. Я привлеку Вас к ответственности, если с людьми там, внизу, что-нибудь случится.

Тора стояла напротив него.

— Вы ничего не сделаете! — прошипела она. — На нас напали, а я защищаюсь всякий раз, когда на меня нападают!

— Вы называете это нападением? С тех пор, как я Вас знаю, Вы смеетесь над немощной земной техникой, а теперь Вам вдруг кажется, что эта самая техника угрожает Вам?

— Вы уничтожили мой крейсер!

— Потому что Вы были не в состоянии защитить его! — сказал Родан. — Этот корабль без труда отражает любое земное оружие, и Вы знали это!

Тора молчала. Сквозь почти закрытые веки сверкала краснота ее глаз.

— Хорошо, — сказал Родан с усталостью в голосе, — мы садимся! Может быть, еще можно что-то спасти.

Крик Ниссена заставил их насторожиться.

— Боже мой, что это?

Они следили за полетом ракет, чтобы увидеть взрыв. Теперь они повернули головы, уставившись на обломки своего корабля.

Фрейт увидел, как с обломков облезает внешняя обшивка, как они медленно падают на землю и, падая, становятся пылью. Прежде, чем он понял, что происходит, в пыль превратилось уже более половины обломков. Дерингхаус застонал, и это вернуло Фрейта в сознание.

— Не двигайтесь!

Ниссен ответил:

— Хорошо, шеф. Я жду.

— Боже мой, — в ошеломлении думал Фрейт, — мы напали не на тех!

Земля была настолько хорошо информирована об оружии, находившемся в распоряжении арконидов, что Фрейт мог распознать вид разрушений, происшедших с его кораблем. Действие электрического поля, сходного по своей микроструктуре с полями, удерживающими молекулы твердого вещества в кристаллическом соединении, разлагало кристалл и освобождало молекулы. То, что оставалось после этого, было легким газом, состоящим из тех же составных частей, из которых перед этим состояла твердая материя.

Дерингхаус, вытянув голову далеко вправо, смотрел на итог разрушения. Стенки «Грэйхаунда» распадались, пока, наконец, от них ничего не осталось. Все это продолжалось четыре или пять секунд. Реактор, сопла и резервуары, лишенные своей опоры, соскользнули и обрушились на землю.

Фрейт почти не дыша увидел, что ни одну из обрушивающихся частей уже нельзя задержать. Когда тяжелый реактор, пошатнувшись, остановился, Фрейт начал верить в чудеса. Обстрел прекратился!

— Ниссен! — сказал он, и голос его был настолько слаб, что капитан едва мог его слышать. — Сюда!

В этот момент на освещенную солнцем поверхность легла черная тень. Лейтенант испуганно вздрогнул и застыл на месте от ужаса.

Но это был всего лишь шаровидный корабль, идущий на посадку.

Ниссен уже однажды видел его, девять месяцев тому назад, когда он вместе с Фрейтом летел в атаку на крейсер, обломки которого лежали перед ними.

— Он просто гигантский! — в потрясении произнес он.

Фрейт посмотрел на него. Кажется, тот снова обрел спокойствие.

— Хорошо, идем туда и извинимся!

Родан видел, как по разрушенной равнине идут трое. Удаление было настолько невелико, что с ними можно было переговариваться через шлемовые радиоприемники.

— Будьте благоразумны, — твердо приказал Родан, — не делайте глупостей!

— Хорошо, Родан, — послышался через некоторое время ответ Фрейта. — Мы настолько благоразумны, как только можно ожидать от трех потерпевших крушение космонавтов.

Родан оторопел, услышав этот голос.

— Кто это? Это Вы, Фрейт?

— Да, это я, — покорно вздохнул Фрейт.

— А кто с Вами?

— Капитан Ниссен и лейтенант Дерингхаус.

— Хорошо. Идите сюда!

Родан знал Ниссена; о Дерингхаусе он никогда не слышал.

Он обернулся, услышав позади себя какой-то шум. Это была Тора. Ее губы были плотно сжаты от возбуждения.

— Фрейт! — прошипела она, когда Родан увидел ее. — Человек, который уничтожил мой крейсер!

Родан не дал ей говорить дальше.

— Фрейт был не один. Не на нем одном лежит вина, совсем нет, если вспомнить, что он всего лишь выполнял приказ.

Глаза Торы сверкали огнем.

— Что Вы собираетесь делать с этими людьми?

— Взять их на борт, а Вы как думали? — сухо сказал Родан.

— Исключено! Я не потерплю этого! Это Я командир крейсера!

— Крейсера больше не существует!

— Эта вспомогательная лодка является частью крейсера. Мы не возьмем этих людей на борт!

В своем гневе она, кажется, не сомневалась в том, что в данной ситуации это было последним словом.

Но этим дело не кончилось, и все, кто видели это, не могли отделаться от ощущения, что становятся свидетелями чрезвычайно странного поединка.

Родан повернулся к Булли.