Роман Бубнов - Гелиос. Жизнь после нас

– Да. Надо сначала только согласовать это с кэпом.

Девушки вышли из хижины. Утренняя дымка к этому моменту полностью рассеялась, и в какой-то момент Элизабет показалось, что появилась надежда успеть ко второму ретранслятору и спасти хотя бы их.

Мужчины закончили хлопотать с перемещением тел и устало стояли на мосту.

«Перекур».

Одна из перепачканных выживших старух с тазом кровавой воды и тряпками в руках прошла мимо, смерив ненавистным презрительным взглядом Арла Эрака.

Моррис многозначительно выпалил:

– Вот и все, приятель. Ты, как и весь твой народ, теперь для них кровные враги до скончания веков. Понимаешь?

Конечно же Эрак не понял и унции из отвешенного набора умозаключений, но интуитивно все уловил без слов.

Элизабет окликнула мужчин с площадки возле катера:

– Идите сюда!

Заикающаяся темноволосая Кинята Мастрина чувствовала себя значительно лучше после приема таблеток «Бета-Лактам». Тернак все-таки успел!

Она подробно рассказывала, а Джазз синхронно переводил в обе стороны:

– Шесть, может, семь дюжин. Хорошо вооружены. С ними был капитан воздуха, который кричал на четырех воинов, несущих по очереди тяжелый деревянный ящик небесных людей.

– Тяжелый? Что было внутри? – поинтересовалась Келли.

– Я не знаю, – Джазз перевел ответ вдовы Хусмы Мастрины.

– Скорее всего, бомба. А может, что похуже. Откуда она у них, черт возьми?

– После того как нас загнали в дом, они забрали все лодки и уплыли вверх по грустной реке на восток, – микрофон Джазза забарахлил, но быстро починился. – Вероятно, их цель – деревня Уа-Сиаб-Сенним.

– Все сходится, – подытожила Элизабет, сверившись с картой и повернувшись к мужчинам. – Боевики доходят до Уа-Сиаб-Сенним. Учиняют там разгром. Оттуда наверх марш-бросок до второго ретранслятора. Потом, скорее всего, пойдут назад через Лерата-Грут. Учитывая наше отставание во времени, все это происходит прямо сейчас, если не произошло уже раньше.

– Эх! Нам бы сейчас боевой корабль или штурмовой десант. Мы бы им задали.

– У нас только катер с половиной бака, – Моррис обрезал крылья мечтаниям Келли. – И весьма ограниченный боекомплект.

– Давайте проголосуем: кто за то, чтобы двигаться в ЮКЛ за подмогой? – предложила Элизабет.

Руку поднял только порядком ослабевший и, как всегда, потный Кэннинг.

Элизабет продолжила и сразу подняла руку сама:

– А кто за то, чтобы догнать ублюдков у второго ретранслятора и навалять им по полные штаны?

Отозвались Грин, Моррис и МакКинзи. Эрак и Чурваччи никак не среагировали. Что творилось у них в мозгу – было никому не известно.

– Решено! А ты чего такая бойкая? Не боишься? – подколол напарницу Ральф.

– Конечно же страшно. Но это шанс сделать что-то стоящее…

– И проверить на зрелость внутренний дух! Именно так делается история. Молодец.

Элизабет обратилась к бледному сонному Грину с перевязанной рукой:

– Я хочу, чтобы ты остался здесь. Присматривайте с толстопузом друг за другом, пока вас не заберут. К тому же, если мы ошиблись, и войско вернется – вы дадите отпор и защитите оставшихся в живых женщин и детей. Договорились?

– Хорошо! А ты?

– Я поеду с остальными. Если будет возможность выйти на связь с ЮКЛ, я лично хочу пообщаться с Виллером и объяснить ему ситуацию. Он меня послушает и пришлет к вам помощь.

Прихрамывающий Кэннинг с распухшей и почерневшей ногой, облокотившись на Грина и Чурваччи, взглядом проводили «коллег по несчастью».

Погрузив запас провизии и наполнив фляги кипяченой дождевой водой, команда из Ральфа Морриса, Келли МакКинзи, Арла Эрака, Элизабет Уорд и Джазза заняла свое место на катере.

В режиме «форсаж» вращение винтов достигло пиковых оборотов, и, сдувая провожающих с ног мощными струями воздуха, перемешанными с водяной пылью, катер без оглядки умчался навстречу новым возможностям либо неминуемой гибели.

16:48 UGT

Гибридное поселение Ма-Лай-Кун

9-е астрономические сутки после глобального сбоя в работе системы спутниковой связи

Оголенные ступни жгло так, что казалось, еще пара градусов, и утрамбованные следы в песке превратятся в стекло. Настолько силен был жар от могучих костровищ, возведенных по периметру круглой насыпной арены.

Сжимая кулаки, старший из наследников трона Ма-Лай-Кун, храбрый воин Джаггора Бесстрашный, по прозвищу Бадглид [31], шаг за шагом, пытался обогнуть врага, чтобы зайти ему за спину. Его соперником в этот вечер стал свирепый и безумно голодный Матара-Торон, длиной около пяти метров и весом чуть меньше тонны.

Еще не состоявшийся вождь буквально сверлил взглядом недруга, чтобы предугадать вызревающий замысел его следующей атаки.

Прошлая «коронация претендента» два года назад, закончилась неудачей, когда рептилия с первым же броском откусила старшему брату Джаггоры голову, а затем заглотила все тело целиком. Впрочем, праздник тогда никто прекращать не стал, а кто-то из гостей даже обрадовался внезапному зрелищу с садистским привкусом. Такова воля Богов – нечего горевать.

Быть вождем – главой родоплеменного общества Илиокрийцев – значило не только пользоваться привилегиями «знати» или получать дары от общинников. Это значило быть мудрым судьей во внутрибытовых конфликтах, сильным защитником от внешних врагов, храбрым авторитетным воином и примерным семьянином и родителем.

Фестиваль Духов, проводившийся одновременно с каждой второй большой миграцией кочующих желтоголовых карликовых сов, со времен первых песен считался ведущим традиционным праздником Илиокрийцев и исконно культурным наследием Великого Примирения, случившегося много веков назад.

По преданиям, в тот далекий судьбоносный день, когда тучи дождливого дня растаяли, пропустив теплый свет Кровавого Заката, девять отважных военачальников – вождей самых сильных и крупных окологорных деревень – испили из общей чаши священное драконье молоко и надломили печево, положив конец долгой изнурительной всесокрушающей межплеменной войне за равенство перед Деба-Де-Тойа – Богом Стихии в лике кита Даббара.

Даритель дождя и питьевой воды, а также всевидящий судья, он всегда спускался с небес в тяжелый час. В наскальной живописи Намгуми Деба-Де-Тойа изображали как пастуха, гонящего тучи, словно стадо быков.

Привычка собираться и подтверждать правило мира переходила от поколения к поколению, пока не стала доброй традицией. Вскоре этот день трансформировался в самый настоящий праздник, в рамках мероприятий которого решались в том числе и важные политические вопросы – наследники и правопреемственность на занятие ими тронов, спорные суды над совершившими проступки, обязательные межплеменные браки и союзы для укрепления всеобщей дружбы и доверия.