Александр Кипчаков - Палач Императора

– Неверное решение. – Человек откинул с головы капюшон и перевёл взгляд на двинувшихся в его направлении массивных гаморреанцев, угрожающе качающих своими вибротопорами. – Учти, я хотел по-хорошему всё обставить, но если ты такой упрямый, то уж извини…

Небрежным взмахом левой руки вошедший отправил двоих свиноподобных гуманоидов в дальний конец полутёмного коридора, как следует приложив их спинами о каменные стены. Оружие, зазвенев, упало на плиты пола. Двое других охранников схватились за горло, силясь сделать хотя бы один вдох.

– Видишь, как всё обернулось? – Седрисс, урождённый Кага Лок, имперский инквизитор, осуждающе покачал головой. – А ведь можно было всё тихо-мирно решить. А ты не захотел.

Гаморреанцы, хрипя из последних сил, рухнули на пыльный каменный пол коридора и застыли без движения.

– Ты отведёшь меня к Джаббе. – Седрисс пристально вгляделся в глаза тви’лека, в которых явственно отражался страх перед таинственным гостем.

– Я отведу тебя к Джаббе, – покорно проскрипел тот на корусанти. Развернувшись спиной к инквизитору, тви’лек засеменил вглубь дворца, не обратив никакого внимания на лежащих на полу охранников.

Алдераанец довольно кивнул сам себе и тронул сенсор на панели небольшого комлинка военного образца, что был закреплён на его левом запястье, после чего уверенным шагом двинулся вслед за мажордомом Джаббы. А несколько секунд спустя у открытых ворот дворца, подняв тучи пыли, приземлились три LAAT-A/S, из которых высыпали вооружённые бластерными карабинами и ручными лучемётами штурмовики.

Слуга Джаббы провёл Седрисса в обширное помещение, в котором находилось довольно много разумных жизнеформ, как относящихся к людскому племени, так и принадлежавших к другим народам. Почти все, кто здесь присутствовал, были вооружены разнообразным оружием, от вибротесаков до тяжёлых ручных бластеров; среди разношерстной толпы тут и там сновали дроиды обслуги. В дальнем конце зала, на большой платформе, которая, судя по всему, служила ни чем иным, как троном, восседал – если это слово применимо к брюхоногой форме жизни – владелец этого дворца Джабба Десилийк Тиуре, босс местной криминальной империи.

– Bo shuda? (Чего припёрся?) – услышал Седрисс грубый басовитый голос хатта. – Coo latta yuna? (Кто тебя сюда впустил?)

– Его спрашивай. – Инквизитор насмешливо кивнул на тви’лека, который склонился к уху Джаббы и принялся что-то говорить ему. Однако, судя по реакции хатта, сказанное пришлось не по вкусу Джаббе, потому что криминальный босс с силой оттолкнул от себя мажордома, так, что тот врезался в стоявшего рядом с «троном» грана и гневно уставился на алдераанца.

– Kava doompa-ta! Hees torona lapa-namee tocha khassta! (Слабоумный болван! Он использует старый мысленный трюк одарённого!) – прогрохотал Джабба.

– По-иному твои громилы меня впускать не захотели, – пожал плечами Седрисс. – А мне нужно было тебя увидеть, причём по очень важному делу.

– Ya koo tocha ka poonoo nee sok nyee! (Твои способности не действуют на меня!) – Джабба сделал едва видимый знак, и тут же десятки стволов оказались направленными на инквизитора.

– Мне прекрасно известно о нечувствительности хаттов к Силе, – отозвался алдераанец, – но я не вижу в этом особой проблемы. Убедить в том, что ты совершаешь ошибку, Джабба, я могу и по-иному.

Седрисс спокойно продолжал стоять перед хаттом, не обращая ни малейшего внимания на нацеленные на него бластеры, и их обладатели начали понимать, что они чего-то не понимают. Когда же в помещение вкатились три дройдеки и ворвались с оружием наперевес штурмовики, до присутствующих во дворце Джаббы стало доходить, что они, судя по всему, вляпались в очень большое и плохо пахнущее органическое вещество.

– У меня послание от губернатора Татуина. – Седрисс оглядел враз притихшее сборище. Даже дроиды – и те перестали мельтешить под ногами. – От нового военного губернатора Татуина полковника Тараша Воддера. Прежний губернатор снят со своей должности по служебному несоответствию. – Инквизитор многозначительно усмехнулся, давая понять Джаббе, что под этой безобидной формулировкой скрывалось, как минимум, обвинение в коррупции. – Тебе дозволяется остаться на планете и заниматься бизнесом – именно бизнесом, а не криминалом – при условии, что ты ни при каких условиях не станешь лезть в политику и ограничишь свои интересы легальными делами. Легальными, я подчёркиваю это слово.

– Dopa syi? (Это всё?) – прогудел Джабба.

– Да, это всё, – подтвердил Седрисс.

– Luuni pa-johkki d'emperiolo doompa-ta, so Jabba cruni chita tokta. (Скажи этому имперскому болвану, что Джаббе никто не смеет диктовать свои условия). – Джабба с победным видом оглядел своё притихшее воинство. – Khatteese mola Tatooin-sa, pata-pata noola siju chompa! (Хатты правили на Татуине всегда, и я не вижу причин отказываться от своих привилегий!)

– М-да… – инквизитор задумчиво погладил подбородок. – Историю ты знаешь из рук вон плохо, Джабба, да она тебя никогда не интересовала, если честно. И голосу разума ты внимать не хочешь. Что ж – у каждого разумного есть право на свой собственный выбор.

– Uba weetha sya (Ты верно заметил, ситх), – отозвался Джабба. – Do-xappa chat! (А теперь проваливай!)

– Ты здесь босс. – Седрисс невозмутимо пожал плечами и повернувшись спиной к хатту, сделал знак солдатам, чтобы те убирались отсюда. – Но твоё решение я бы не назвал дальновидным.

Джабба в ответ на эти слова инквизитора лишь гулко расхохотался. Его приспешники присоединились к своему боссу, отпуская в адрес Седрисса и штурмовиков грубые остроты и оскорбления сразу на нескольких языках.

– Сэр – вы позволите этому жирному слизняку диктовать вам свои условия? – возмущённо обратился к Седриссу командовавший штурмовиками офицер. – Это не слишком ли?

– Диктовать условия мне не смеет никто, лейтенант Дрейкон, – спокойно отозвался алдераанец. – И Джабба это скоро поймёт.

– То есть…

– То есть, нам надо как можно скорее покинуть дворец этого весьма неприятного господина, лейтенант. Скоро здесь станет очень и очень неуютно.

Офицер Штурмового Корпуса хотел было спросить инквизитора, что именно тот имеет в виду, но встретился взглядом с Седриссом и промолчал. Потому что увидел в самой глубине коричневых глаз инквизитора нечто такое, что враз отбило у Дрейкона охоту задавать вопросы.

Никто не препятствовал Седриссу и сопровождавшим его штурмовикам покинуть монастырь, превращённый Джаббой в его личный дворец. Попадавшиеся им на пути охранники – в основном, это были гаморреанцы, вооружённые вибротопорами – провожали инквизитора и штурмовиков мрачными взглядами, сжимая в руках своё оружие и заставляя имперских солдат держать пальцы на спусковых скобах бластеров. Однако никаких эксцессов не случилось. Седрисс и его сопровождение спокойно покинули дворец, после чего солдаты забрались в десантные челноки, а алдераанец уселся в седло своего спидербайка. Подождав, пока шаттлы со штурмовиками растворятся в голубом небе Татуина, инквизитор дотронулся до сенсора активации своего комлинка, закреплённого на левом запястье, и произнёс только одно слово, обращаясь к появившейся над панелью коммуникационного устройства голограмме офицера в форме военного космонавта: «Пламя». После чего активировал репульсорный привод и повёл спидербайк прочь от Б’омарра, не оглядываясь.