Джек Вэнс - Зов странствий. Лурулу (ЛП)

«Неприятная история, — посочувствовал Мирон. — И что вы теперь будете делать, когда вас выпустят?»

«Я сам уже давно размышлял по этому поводу, — признался узник. — Но теперь, кажется, принял решение. Если бы после того, как меня освободят, я подошел к младшему надзирателю… Вон он маячит вокруг да около, все посматривает да поглядывает, жирный сопляк в квадратной черной шляпе! Так чтó я говорю? Если бы я выпорол его доброй лозой из орешника так, чтобы вся его нежная задница покрылась волдырями — отомстил бы я таким образом за все несправедливости во Вселенной? Если так, я с радостью провел бы в клетке еще денек! Но это невозможно: зло и обман глубоко заложены в самой сущности бытия. Мои усилия не смогли бы их искоренить. Поэтому я решил, что младший надзиратель как-нибудь обойдется без взбучки. Вместо этого пойду-ка я к «Осоловей-разбойнику», съем кусок пирога с мускатным виноградом и выпью большую кружку горького эля. А потом найду свою фуру и уеду отсюда. И даже если по пути мне попадется младший надзиратель, я сделаю вид, как будто его нет. Месть сладка, но трюхать домой по сельской дороге под звездами ночи еще лучше!»

Мирон задумался, глядя на площадь, теперь уже залитую бледнеющим светом, отраженным от закатного неба, после чего сказал: «Вполне разумное решение — пожалуй, оно поможет мне самому справиться со своими неприятностями».

Заключенный мрачно кивнул: «В конечном счете месть не окупается».

«Вы правы! Если, конечно, не подвернется случай отомстить и незаметно смыться».

«Само собой».

«Значит, вы рекомендуете таверну «Осоловей-разбойник»?»

«Да, пирожные там отличные. И эль неплохой. Это клуб третьей категории, там порой веселятся не на шутку. Перейдите площадь, сверните в переулок Мельчера, пройдите еще метров шестьдесят — и вы уже там».

«Спасибо!» — Мирон отошел от клетки. Облака на западном небосклоне озарились киноварными, малиновыми и бледно-зелеными сполохами — необычное сочетание оттенков, с точки зрения Мирона символизировавшее странную атмосферу, царившую в Танджи.

2

Мирон снова пересек площадь, углубился в переулок Мельчера и увидел впереди вывеску, нависшую над мостовой:

«ОСОЛОВЕЙ-РАЗБОЙНИК

Трактир — как в добрые старые времена!

Закуски — бочковый эль — музыка и танцы почти каждый день!

Клуб категории III: без женщин жить нельзя на свете!»

Распахнувшись, тяжелые створки двойной двери пропустили Мирона в просторный пивной зал, освещенный тускнеющими закатными лучами, проникавшими сквозь высоко расположенные окна. Мирон нашел свободную скамью за длинным столом у боковой стены — там, по меньшей мере какое-то время, он сидел в одиночестве. Такие же столы окружали центральную площадку, где для танцоров был предусмотрен вощеный паркет. На возвышении у противоположной стены была водружена кафедра, откуда кто-нибудь мог бы обратиться с речью к собравшимся, если бы у кого-нибудь возникло такое желание. «Странный обычай!» — подумал Мирон; но это был странный мир, в любом случае.

Под рукой оказался парнишка-официант. Мирон заказал кружку эля и попросил показать меню. Подросток покровительственно усмехнулся: «Эль я подам сию минуту, но «меню», как вы выразились, у нас написано мелом, — он указал на большую черную доску, висящую над баром. — В «Осоловей-разбойнике» не держат ресторанных штучек-дрючек!»

Мирон прочитал перечень закусок: «Пирог с мускатным виноградом хорош?»

«Очень хорош, сударь! Утиная печенка с петрушкой и пурпурный виноград под хрустящей корочкой, с картофельным пюре вместо гарнира».

«Мне этого будет вполне достаточно».

«Послушайте меня, начните с горшка деревенского рагу из тушеных овощей с мясом, с пылу с жару — пальчики оближешь! — подсказал паренек — Всего семь грошей за горшок — где еще вы найдете такую дешевизну?»

«Ладно, я попробую рагу — но сначала принесите эль».

Когда официант подавал эль, Мирон спросил его: «Для чего эта кафедра? Она как-то не подходит к вашему заведению».

Паренька позабавила наивность инопланетянина: «Разве на вашей планете таких нет?»

«Посреди таверны? Нет, ничего такого у нас нет».

«Что ж, раз так… Кафедра используется полицией и дежурным магистратом, — официант обратил внимание Мирона на знак, висевший на стене прямо у того над головой. — Вы прочли объявление?»

«Нет. Я его не заметил».

«Тогда прочтите — в нем объясняется, какие тут у нас порядки».

Мирон повернулся и прочел:

«ОБЕСПЕЧИВАЕТСЯ НЕУКОСНИТЕЛЬНОЕ СОБЛЮДЕНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЙ МЕСТНЫХ ВЛАСТЕЙ. БУЯНИТЬ ЗАПРЕЩЕНО!

ЛЮБИТЕЛЕЙ ПОДМИГИВАТЬ ЖЕНЩИНАМ И ЩИПАТЬ ИХ ЗА ЯГОДИЦЫ СТРОГО ПРЕДУПРЕЖДАЮТ: ЛЮБЫЕ ПОПЫТКИ СОВОКУПЛЕНИЯ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПРЕДВАРИТЕЛЬНО ЛИЦЕНЗИРОВАНЫ.

ТАНЦОРОВ ПРИЗЫВАЮТ ВЕСТИ СЕБЯ ПРИЛИЧНО И СОХРАНЯТЬ ДОСТОИНСТВО: БЛАГОПРИСТОЙНОСТЬ ОДОБРЯЕТСЯ, ТАК КАК ОНА СПОСОБСТВУЕТ КРАСОТЕ ТАНЦА».

«Гм! — произнес Мирон. — Надо полагать, в «Осоловей-разбойнике» умеют повеселиться».

«В меру — не более того, сударь. Полиция зорко подмечает излишества, а магистрат тут же раскрывает «черную книгу» и зачитывает приговоры без малейших сожалений».

И снова Мирон напомнил себе о необходимости вести себя с максимальной осторожностью. Он попробовал эль — крепковатый, горьковатый и слегка затхлый на вкус, но в общем и в целом приемлемый. Мирон посмотрел по сторонам. Зал заполняла публика смешанного состава. Здесь были и местные горожане, и приезжие из глубинки в кожаных штанах и синих саржевых блузах. Можно было заметить нескольких инопланетных туристов и коммивояжеров, а за стойкой бара пили пиво человек шесть астронавтов. Космопорт Танджи служил пересадочным и перевалочным узлом, откуда пассажиров многопалубных пакетботов и товары, доставленные крупными грузовыми судами, развозили на небольших кораблях к планетам, оставшимся в стороне от торных маршрутов — многие астронавты искали возможности подкрепиться свежим пивом перед тем, как снова отправиться в дальний путь, а поблизости не было более подходящего для этого места, чем «Осоловей-разбойник».

Паренек принес горшок с рагу из овощей с мясом, вместе с блюдом плоских хлебцев. Погрузив ложку в горшок, Мирон осторожно попробовал содержимое. Поморщившись, он приложился к кружке эля и снова попробовал рагу. Возникало впечатление, что повар, вознамерившись придать пикантность своему произведению, злоупотребил самыми необычными пряностями. Мирон глубоко вздохнул. Наилучшая стратегия заключалась в том, чтобы есть и не задавать вопросов; посему он приступил к усердному поглощению рагу, время от времени промывая глотку элем.

Официант подал кусок пирога с мускатным виноградом, и Мирон отважно поглотил его, не пытаясь анализировать состав начинки.