Джек Вэнс - Зов странствий. Лурулу (ЛП)

«Хорошо вас понимаю, но я обязалась хранить тайну и не хотела бы обсуждать конкретные обстоятельства».

Леди Эстер кивнула: «Это не телефонный разговор. Мы побеседуем завтра вечером, в усадьбе Сарбитер».

«Я не могу брать на себя такие обязательства».

«Ну послушайте! — уговаривала ее леди Эстер. — Мы превосходно поужинаем, вы сможете попробовать мои лучшие вина! Никто ничего не узнáет. И не будет никакой необходимости устраивать сенсацию и переполох в прессе по поводу таинственной «Серены» — что практически неизбежно, если вы мне откажете».

Бетка Онтвилл мрачно встретилась глазами с леди Эстер: «Вы пытаетесь меня шантажировать?»

«Конечно! — подтвердила леди Эстер. — Вы нашли точное определение происходящему. Но это относительно безболезненный процесс, и я прослежу за тем, чтобы ужин приготовили наилучшим образом».

«У вас нет ни стыда, ни совести», — напряженно выдавила Бетка Онтвилл.

«Ошибаетесь! Вы составили обо мне самое превратное представление! У меня за столом никогда не подадут рейнвейн «Шпанценхаймер» к паштету из воловьих хвостов или цыганскую «Бычью кровь» с копчеными снетками».

«По меньшей мере в этом отношении вы меня обнадежили», — Бетка Онтвилл колебалась, разрываемая противоречивыми эмоциями.

«Превосходно! — невозмутимо заявила леди Эстер. — Я пришлю за вами машину примерно в шесть часов вечера».

5

В условленное время длинный черный лимузин леди Эстер приземлился у виллы Бетки Онтвилл и отвез ее в усадьбу Сарбитер. Встретив гостью на террасе, леди Эстер проводила ее в приятную светлую гостиную с серой и зеленой обшивкой стен и мебели, где камердинер подал им аперитивы и где через некоторое время к ним присоединился Мирон Тэйни.

«Как тебе известно, — сказала ему леди Эстер, — госпожа Онтвилл участвовала в нескольких экспедициях на далекие планеты. К сожалению, ее супруг погиб во время последней из этих поездок». Покосившись на Бетку Онтвилл, она прибавила: «Возможно, я проявила бестактность! Вам трудно вспоминать об этой трагедии?»

Бетка Онтвилл с улыбкой покачала головой: «Это было так давно, что память больше меня не тревожит. Могу рассказать, что случилось — на этот счет у меня нет возражений. Андрей углубился в джунгли километра на полтора и собирал сок железного дерева. Птица, которую там называют «бутылочником», уселась на гроздь стручков, почти на вершине дерева. Десятикилограммовый стручок, состоящий главным образом из железа, сорвался, пролетел тридцать метров и упал бедному Андрею прямо на голову. Он даже не успел понять, что произошло».

«Не самый плохой способ умереть, — заметила леди Эстер. — Но оставим в стороне этот несчастный случай. Вы прожили долгую и достопримечательную жизнь — уверена, что вы можете поделиться тысячами чудесных воспоминаний! Например, на какой планете вы побывали в последней экспедиции?»

Бетка Онтвилл покачала головой: «Это несущественно, и я предпочла бы не останавливаться на этой теме».

«Само собой!» — отступила леди Эстер.

Мирон наблюдал за тем, как дамы обсуждали другие вопросы, нисколько его не интересовавшие. Он сосредоточил внимание на привлекательной внешности госпожи Онтвилл. Сегодня вечером на ней был скромный костюм из мягкой синевато-серой ткани, выгодно оттенявший лицо и не позволявший даже леди Эстер составить неблагоприятное мнение. Сперва Мирон принял ее за очаровательную молодую вдову немногим старше его самого. Ее золотистые кудрявые локоны были собраны в узел на затылке, откуда две светлые пряди спускались на плечи. Гладкая, как застывший крем, кожа путешественницы слегка загорела под лучами далеких солнц. Тем не менее, даже не приглядываясь нарочно, Мирон начинал подмечать почти неуловимые признаки, не вязавшиеся с его первоначальным впечатлением. Например, движения госпожи Онтвилл не отличались гибкостью и упругостью, свойственными молодости. Когда они только заходили в гостиную, Мирон, пропустивший дам вперед, слегка удивился осторожной подтянутости походки их гостьи — ее суставы словно слегка одеревенели в бедрах и в коленях. Ему пришлось сделать вывод, что госпожа Онтвилл, вопреки ее несомненному очарованию, вовсе не была восхитительным юным созданием, какое пыталась из себя изобразить.

Леди Эстер сдержала слово — роскошный ужин из десяти блюд в сопровождении девяти вин свидетельствовал о намерении хозяйки привести гостью в состояние сонливо-опьяненного насыщения, внушавшего уступчивость и позволявшего выудить интересовавшие старуху сведения. Мирону уже не раз приходилось наблюдать за подобными ухищрениями своей двоюродной бабки.

За десертом леди Эстер стала умолять госпожу Онтвилл рассказать о какой-нибудь из ее любопытнейших экспедиций.

Бетка Онтвилл снова покачала головой и улыбнулась: «Боюсь, мои рассказы вам наскучат. По большей части наша работа носила характер повседневной рутины: сбор, упаковка и перевозка образцов, обустройство временных палаточных лагерей в труднодоступных диких местах — где, как правило, не было почти никакой возможности отдохнуть или чем-нибудь развлечься, потому что там преобладали, мягко говоря, негостеприимные условия. Тем не менее, мы трудились не покладая рук и никогда не жаловались на трудности. Андрей был талантливым ученым и прекрасным человеком — ничто не сможет возместить мне его утрату».

«Не сомневаюсь! — сочувственно отозвалась леди Эстер. — Когда он погиб, вы были далеко от центров цивилизации?»

Госпожа Онтвилл скорбно усмехнулась: «Как раз тогда меня с ним не было. Я проходила курс лечения в местной клинике. Прошла неделя, прежде чем помощник Андрея известил меня о его гибели».

«Какой ужас! И что же вы сделали?»

Бетка Онтвилл пожала плечами: «Мы похоронили Андрея на местном кладбище, а я продолжила курс лечения — раз уж я там оказалась, не было смысла упускать такую возможность». Покосившись на леди Эстер, она снова усмехнулась: «Обо всем, что я говорю, можно догадаться, прочитав мою статью».

Рот леди Эстер покривился, но она промолчала.

«В конце концов я собрала пожитки, оборудование и все наши записи и вернулась на Вермейзен, чтобы отдохнуть, собраться с мыслями и подумать о будущем — чем я и занимаюсь в настоящее время. В какой-то мере я сожалею о том, что написала статью для Джонаса. Может быть, это было неблагоразумно, хотя от предложенной суммы трудно было отказаться — она позволила мне уплатить накопившиеся долги».

На лице леди Эстер отразилось надлежащее смущение, тут же сменившееся озорной улыбкой: «Понимаю, что вы не хотите вдаваться в подробности по поводу курса омоложения, но скажите мне одно: что требуется для того, чтобы попасть в эту клинику и принять участие в программе?»