Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи. Темная зона

– Тогда что же это было, Игорь? – Хозяин студии сумел взять себя в руки, и голос его снова полился как мед.

– Мы считаем, что произошедшее – спецоперация ИСБ. Повреждения на месте инцидента носят явно псионический характер, а та жестокость, с которой были убиты все жертвы, носит явные признаки работы этой организации. Повторюсь, к счастью для всех нас, Антон выжил.

– Вы думаете, что…

– Да! Случившееся, скорее всего, связано с предстоящей свадьбой Старцева и Ксении Владимировны. Зойцман и его окружение, не имея возможности добраться до Цесаревны, решили убрать ее будущего супруга. Под ними шатается трон, и они пойдут на любые подлости, лишь бы сохранить власть…

Последние слова, донесшиеся из голоокна, потонули в истошном писке, раздававшемся из невздымающейся более груди генерал-лейтенанта. Ничто не вечно – ни люди, ни техника. Небольшая, но важная микросхема, один из важнейших элементов в стареньком искусственном сердце вояки, давно уже барахлила и требовала замены. Последнее время она чутко реагировала на нервное состояние списанного со счетов старика и сбоила, отчего Георгия Микуловича мучали спонтанные боли. Сегодня же, не выдержав чувств разволновавшегося человека, она отказала, выдав в нервную систему, к которой была подключена, смертельный электрический разряд, применяемый обычно для срочной реанимации отказавшего рукотворного органа.

Когда через десять минут в квартиру девятнадцать восемьдесят девять в доме сто семьдесят восемь дробь два на улице Героя России Леонида Франкенбольда ворвался наряд «Скорой неотложной помощи», прибывший по автоматическому вызову отказавшего органа, генерал-лейтенант был уже мертв. Да и голопередача, ставшая последней в его жизни, также подходила к концу. Ведущий благодарил политика за сказанную в эфире «правду» и, словно бы в насмешку над тем, что произошло на далекой планете Ферзь-Шесть, в маленьком военном городке Звездный, желал ему счастья, здоровья и долгих лет жизни.

В то же время. Темная зона. Сектор ТЗ-09, орбита двойной планеты Царица Зима. Борт замкового лайнера-носителя флота корабля суперкласса «Волга». Город «Волга», центральная площадь имени города-героя Волгограда. Здание бывшего Городского исторического музея инопланетных цивилизаций

– Вот такие вот дела, – грустно улыбнулся Тюбик. – Повторюсь, сделано было все честно, и покуда из метрополии в губернию не прибудет комиссия, изменить что-либо не в наших силах. А военные в наши дела не полезут без крайней на то надобности.

– А вот в этом я сомневаюсь, – почти прошептал я, мысленно приказав Христе отправить искину Сатина содержание нашего разговора.

Вряд ли вице-адмирал до сих пор оставался в неведении относительно делишек Дворянского Собрания, но поделиться с ним информацией стоило. В конце концов, данных много не бывает, может, и почерпнет старик или его аналитический отдел для себя что-то новое. Например, полную безысходность в голосе моего собеседника, касавшуюся деятельности новых властей.

– Так что там с музеем? Вы упоминали какого-то Бомбадзе?

– Да… Так вот. Придя к власти в городе, Бельский и Слутский немедленно занялись переделом собственности в пользу представителей Дворянского Собрания. Естественно, также на почти законных основаниях.

– Это как?

– Принялись перераспределять финансирование, мотивируя это «нуждами гражданского населения в нынешних условиях», а фактически забирая у одних, чаще всего государственных, предприятий и передавая их другим, частным. Ну и конечно же, назначая на управляющие посты в важных учреждениях нужных людей. А также провели залоговый аукцион по городской собственности, признанной их экспертами убыточной или ненужной для жителей города.

– А в вашем случае?

– Закрыли финансирование, а потом на основании тут же проведенного перерасчета продали музей с молотка. – Мужичок хмыкнул. – Я прямо-таки представляю себе их рожи, когда из штаба флота пришло уведомление о том, что военные забирают это здание себе.

– Понятно… А скажите мне, уважаемый, – начал я, – кому официально принадлежит вся ваша коллекция?

– Она, по сути, бесценна, – вздохнул бывший директор. – Официально ее владельцем является Министерство культуры, но в данном конкретном случае ею заведует культурный отдел Мэрии города…

– И?.. – видя, что мой собеседник замялся, подтолкнул его я.

– И она отошла Бомбадзе вместе с самим зданием с формулировкой «Содержимое».

– Ха! – воскликнула Нина. – Кто-то явно очень буквально понял слово «бесценно»! И что же вы не возмутились подобным положением дел?

– Я? – ахнул Тюбик. – Ну, знаете ли! Да я… Я, как узнал, сразу же связался с руководством. Вот только толку-то от этого было! В управлении города им ответили, что ничего такого не происходит и музей просто проходит реорганизацию, а экспонаты направлены на хранение. Вы представляете?! Они предложили прислать к ним на «Волгу» проверяющего, чтобы тот собственнолично убедился в состоянии коллекции!

– М-де-е-е, – протянула пигалица, соскакивая у меня с колен. – Без фантазии действуют ребята. А что ж вы к военным-то не обратились?

– Так правила же…

– Какие, на фиг, правила! – вдруг разозлившись, закричала Нина. – Что вы мелете, словно вчера родились…

– Спокойно, Маша, я Дубровский! – сказал я, тоже поднявшись и опуская руку на голову девочки. – Не стоит повышать голос на уважаемого… У вас есть звание, Михаил Иванович?

– Звание? – не понял тот. – Я доцент ксеноисторических наук.

– Вот и замечательно. Нина, не стоит кричать на доцента! С ним нам нужно дружить.

– А вы, Князь?

– Можете считать меня младлеем ксеноархеологии, – брякнул я, но тут же поправился, вспоминая легенду: – Профессором…

– П-понятно. Ну что ж. Приятно было познакомиться, надеюсь, что я ответил на все ваши вопросы. – Он бросил быстрый взгляд на настольные часы. – А теперь прошу нас извинить, но нам предписано до трех часов дня покинуть здание, а потому…

– Куда вы, доцент? Я вас еще не отпускал. Рабочий день в музеях, насколько я помню из детства, заканчивается в шесть часов вечера, а у развлекательной части – далеко за полночь. Извольте отработать!

– Максим Денисович, я вас не понимаю, – пролепетал Тюбик, а затем вскочил с места и грозно, как ему казалось, нахмурился. – Изволите издеваться?

– Ни в коем разе! Просто я нанимаю вас и всех ваших подчиненных на прежние должности. Так что извольте обеспечить мне бесперебойную работу экспозиции.

– Я… я вас не понимаю. – От шока у Доцента на лбу выступила испарина, его безмолвный помощник тоже выглядел растерянным. – Но я же не…

– Вы предпочитаете оказаться на улице? – холодно спросил я, а затем вздохнул и произнес: – Михаил Иванович, у меня в подчинении всего меньше десятка ученых, все остальные – технический и обслуживающий персонал русского Звездного флота и американского NSFA, почти ничего не смыслящий в археологии любого вида, и не уверен, что вообще пригодных для научного поприща…