Мария Архангельская - Темная лошадка. Начало пути

– Почему вы так решили?

– Мне кажется, что я вам неприятен.

– Вы меня ничем не обидели, господин Танни. Хотя вы правы – вы мне действительно не слишком приятны… но это не личное.

Сказать больше было нечего, и Райан вернулся к пятну, однако Давина, помедлив, заговорила снова:

– Капитан Севье рассказал мне, каким образом вы меня нашли. Ваша способность чувствовать меня на расстоянии… наводит на размышления.

– Я просто знал, где вы, вот и всё.

– Именно это я и имела в виду. Вряд ли это можно списать на простую интуицию.

– Я полагал, что это ваше влияние. Ведь вы – телепат.

– Нет, – Давина качнула головой. – Будучи в бессознательном состоянии, я ничем бы не смогла вам помочь. Всё, что вы сделали, вы сделали сами – а именно каким-то образом вошли со мной в контакт, причём так, что я и не заметила, как это произошло. Могу лишь предположить, что это случилось ещё на «Гордости Астурии».

– Вы хотите сказать, что у меня есть псиспособности?

– Именно так. И, судя по всему, немалые. Вы каким-то образом сумели настроиться на меня, и теперь между нами существует постоянная связь.

– И чем нам это грозит?

– Грозит? Ничем. Но открывает перед вами некие возможности, о которых я и хотела бы предложить вам подумать. Скажите, у вас бывали ещё случаи, когда вы делали что-то… необычное?

Райан нахмурился.

– Да. Сегодня… В общем, в меня выстрелили, и я сумел отразить выстрел. Не увернуться, а именно отбить рукой. Но я не понял, как это вышло, и едва ли смогу повторить.

– Интересно, – телепатка наклонила голову к плечу, глядя на него с холодным любопытством естествоиспытателя. – Конечно, вам ещё нужно пройти тесты, но я бы сказала, что у вас как минимум четвёртый разряд. И ещё я бы сказала, что псионик четвёртого разряда может принести куда больше пользы Федерации, чем рядовой, пусть даже и хороший, десантник.

– Вы предлагаете мне стать псиоником? Но мне казалось, что обучение нужно проходить в куда более раннем возрасте.

– Что значит – «стать»? Вы уже псионик. А обучение начинают после того, как выявят соответствующие способности. Конечно, обычно это происходит раньше, но, коль скоро ваш талант по какой-то причине до сих пор не был обнаружен, придётся учить вас сейчас. Я не зря попросила отвезти нас именно на Пангею – там находится училище как раз для таких вот… перестарков, не в обиду вам будь сказано.

Райан помолчал, осмысливая услышанное. Протеста услышанное не вызывало, восторга, впрочем, тоже.

– Конечно, принуждать вас к этому никто не будет, – сказала Давина. – Но нас осталось мало, и мы нуждаемся в любом пополнении. Так что… подумайте. Мои рекомендации у вас уже есть.

– Если я соглашусь, мы с вами ещё встретимся?

– Ну… Учитывая, что именно я вас рекомендую, а также связь между нами, я, вероятнее всего, стану вашим куратором. Но должна сказать, что эта связь возникла вопреки моей воле, и я бы предпочла, чтоб её не было. Надеюсь, я достаточно ясно выразилась.

– Но ведь, наверное, существует способ её разорвать?

– Может быть, – Давина пожала плечами.

Когда она ушла, Райан продолжил уборку, решив отложить размышления о новом повороте в своей судьбе до следующего утра, чтобы обдумать всё на свежую голову. Хотя последняя реплика Мортимер его слегка удивила. «Может быть»? Возможно ли, чтобы телепатка ничего не знала о природе их связи и о том, что с ней делать? Если б это был совершенно неизученный случай, вряд ли она бы стала относиться к нему с таким равнодушием. Хотя равнодушие могло быть и показным.

Однако долго в одиночестве Райан не оставался. Спустя несколько минут после ухода Давины в трюм заглянула Мариса.

– К тебе можно? Тебе помочь чем-нибудь?

– Нет, спасибо, – Райан улыбнулся. – Это же мне наряд вне очереди влепили, а не тебе.

– Вот я и подумала, что вдвоём мы справимся быстрее.

– Это будет не совсем честно, не находишь?

– Ну, как хочешь, – девушка села на крышку самого большого из контейнеров, поджав под себя ноги. – Тогда я просто с тобой посижу, не возражаешь?

– Нет, конечно, – сказал Райан, сообразив, что Марисе, видимо, хочется заглушить переживания разговором, а молчун Макс в качестве собеседника-утешителя подходит плохо. Мариса слегка повозилась на своём контейнере, устраиваясь поудобнее.

– Не сердись на капитаншу, – попросила она. – Когда мы поняли, что ты остаёшься, она чуть не в истерике была. Требовала, чтобы тебя забрали, потом собралась сама с тобой остаться, пока Ульрих её не вырубил.

– В каком смысле – вырубил?

– В прямом. Стукнул по шее, она вырубилась… Райан, не кипятись! – Мариса предупреждающе вскинула руку. – Она же телепатка.

– Это не значит, что её можно бить, – проворчал Райан, в глубине души очень неохотно признавая правоту Марисы. Даже связанный, телепат может быть опасен для окружающих, пока он способен мыслить.

– А что ему ещё оставалось?

Они немного помолчали. Танни оттёр наконец последнее пятно со стены и сходил за щёткой для пылесоса.

– Слушай, Райан… – снова заговорила девушка. – Я раньше как-то не спрашивала… А ты сам-то откуда?

– С Геры.

– С Геры? – Мариса сдвинул брови. – Но ведь это же…

– В Альянсе, да.

– Тогда как же ты…

– Я уехал оттуда ещё до начала этой войны. На Ханаан – на нём тогда гражданство давали легко, он после Дейнебской почти обезлюдел. Так что я самый что ни на есть настоящий гражданин Федерации и пошёл воевать по призыву, к моему происхождению придираться не стали. В этом мне повезло.

– А, так ты беженец?

Райан кивнул, решив не усложнять такое понятное и удобное объяснение ненужными уточнениями. Во времена Дейнебской войны Федерацию наводнили беженцы с Внешних планет. Многие из них остались в ней насовсем, и, случалось, новая родина становилась для них ближе прежней. Хотя, конечно, ситуация была с нюансами.

Может, потому он и не мог ненавидеть людей по ту сторону фронта?

– А семья у тебя есть?

– Не знаю. Наверное…

– Не знаешь?! Ой… Извини.

– Нет, ничего, это не то, что ты подумала, – Райан вздохнул – необходимость снова и снова объяснять одно и то же ему уже изрядно надоела. – Просто у меня после контузии начались провалы в памяти. Так что я и в самом деле не знаю, остались ли у меня какие-либо родственники и что с ними.

– И ты совсем-совсем их не помнишь?

– Почти совсем.

– Даже маму с папой?

– Я помню их лица… Дом, где мы жили… Какие-то картины, ощущения… И больше почти ничего.

– Но ведь должно же быть что-то в документах…

– Ага, два имени: Мартин и Светлана Танни. У нас в паспортах не принято описывать биографии родителей. На Ханаан я точно прилетел один, а наводить справки во вражеском государстве, сама понимаешь, несколько затруднительно.