Аластер Рейнольдс - Звездный лед

– Я думала, «фонтаноголовые» – смотрители зоопарка. Но по-твоему, скорее кукловоды.

– Не исключено.

– Но что случится, если мы захотим покинуть сцену?

– У вас меньше выбора, чем вы думаете, – тактично указала Хромис, чуть нахмурившись. – Если Структура способна удержать «фонтаноголовых», не говоря уже про тридцать три прочие инопланетные расы, из которых даже не все состоят из барионной материи, то покинуть Структуру – не вполне тривиальная задача.

– Это не помешает нам попытаться.

– Конечно не помешает. Но следует иметь в виду: пока вы не знаете о том, что вас ждет за пределами Структуры.

– Я пообещала вернуть моих людей домой.

– Некоторые обещания лучше нарушить. Уж поверьте мне. Я – политик.

Белла вздрогнула, заслышав внезапно приближающиеся шаги. «Призрак», не оставлявший ее, развернулся, приняв позу, характерную для угрозы низкого уровня.

– Привет, Лиз, – сказала Белла.

– Хромис все еще с тобой? – спросила Лиз Шен.

Белла покачала головой. Хромис исчезла в момент появления Лиз.

– Случилось что-то важное?

– Да. Важнее некуда. Опять Светлана. Она отправилась к «мускусным собакам».

Светлана медленно поднималась к ломаным костям «потрохабля». Вокзал Второго яруса превратился в светящуюся точку рядом с цитаделью посольства «фонтаноголовых». Строительные купола, трубопроводы и кабели проекта Второго яруса едва затронули огромную черноту внешней оболочки Януса. Люди могут заселить и эту черноту, но пройдут столетия, прежде чем плотность населения приблизится к уровню тесных земных городов. А когда это произойдет, когда «железное небо» от полюса до полюса покроется оживленным, сверкающим мириадами огней человеческим поселением, люди еще больше раздвинут границы своих владений.

Экран шлема замигал – новое сообщение.

– Светлана, это вы? – спросила диктор хорошо поставленным, вежливым, почти бесстрастным голосом.

– Да, я.

– Мы высылаем шаттл, чтобы забрать вас на корабль. Воздержитесь от любой активности, и все будет хорошо.

Светлана отключила движки скафандра и осталась медленно дрейфовать. От борта «потрохабля» отделилось нечто похожее на цисту, растягивая жирные волокна-связки с кораблем до тех пор, пока они не лопнули. Циста приблизилась, со странной легкостью разгоняясь и тормозя. Как и материнский корабль, она состояла из жилистых волокон, обернутых вокруг угловатых, чужеродно выглядящих механизмов. На шаттле открылась пара мясистых дверей – будто взрезали и раскрыли грудную клетку для операции на сердце. Скафандр вплыл в мягкое красное окружение и остался висеть. Ребристые двери закрылись, заключив человека внутри. Сквозь лицевой щиток различалось неясное розово-алое сияние. Похоже, стены пульсировали. Показания датчиков на экране шлема оставались неизменными. «Шакри» не обнаружил никакого повода для беспокойства.

Путешествие к «потрохаблю» заняло, похоже, всего несколько секунд. Светлана не ощутила ни ускорения, ни торможения до того, как двери открылись снова. Она попала в гораздо большее помещение, залитое таким же розово-алым светом. Зал походил на огромную пещеру, где стены не отличались от пола и потолка. Украшало их – если украшало, конечно, – множество сложно перекрывающихся слоев жирно поблескивающих желваков и засохших жилистых останков. Там и сям виднелись разноцветные пятна и мазки: желтые, бурые и зеленые, оттенка гнилостной слизи. Свет шел от матовых сфер, внедренных в центры морщинистых завихрений на стенах, – словно от заплывших бельмами глаз.

Впервые после ухода из Форпоста Светлана ощутила свой нормальный вес. Она вышла из шаттла и ступила на извилистый пандус, уводящий к нижней части зала. Казалось, гравитация близка к земной, хотя из-за скафандра с уверенностью сказать было трудно. Света развернулась, снимая всю розовую пещеру, чувствуя себя обязанной сохранить увиденное для других. В дальней стене открылась еще одна дверь, похожая на разорванную грудную клетку. От внезапного движения за ней Светлана вздрогнула, но сумела обуздать страх. Затем появилась «мускусная собака».

Насчет нее Света кардинально ошиблась. Первая мысль – это вообще несколько существ, а не одна особь. Инопланетянин выглядел как пара-тройка сцепившихся из-за куска мяса дворовых псов. Беспорядочная масса разнородных конечностей, шерсть цвета спекшейся на солнце глины, черная морда с зубастой пастью, а над ней – слишком уж много глаз. Оценить форму тела было непросто: тварь непрерывно скреблась, чесалась и мочилась. Она брела, принюхиваясь, царапаясь, испуская желтые струи из слишком многих мест. Ростом она доходила гостье всего лишь до пояса.

Она заговорила – какофония придушенного рыгания, бульканья, хрипа. Но поверх наложилась произведенная невидимым аппаратом спокойная, уверенная речь диктора Си-эн-эн:

– Светлана Барсегян, добро пожаловать на борт «потрохабля». Мы надеемся, пребывание здесь покажется вам приятным. Вы можете покинуть нас в любое время, но, надеюсь, вы останетесь хотя бы ненадолго.

– Спасибо, – выговорила Светлана, и скафандр транслировал ее речь наружу.

– Вдыхать нашу атмосферу вполне безопасно для вас. Здесь нет вирусов, токсинов или микроорганизмов, способных повредить вам либо причинить неудобства.

Светлана глянула на дисплей. Да, внешней атмосферой можно дышать, но скафандр тут же добавил, что анализ может оказаться неверным и потому следует соблюдать осторожность.

– Спасибо, мне хорошо и в скафандре.

«Мускусная собака» обнюхала скафандр, потерлась, поелозив особенно задней частью тела.

– Пожалуйста, вдохните наш воздух. Это доставит нам большое удовольствие.

Светлана покачала головой, надеясь, что тварь распознает жест. Поведение диктора показывало, что «собаки» уже освоили до мелочей язык человеческого тела.

– Если вы не против, я пока останусь в скафандре. Не то чтобы я не доверяла вам, но мне спокойнее внутри его.

«Собака» замерла, рассматривая ее.

– Хорошо. Мы понимаем. Возможно, в следующий раз, когда вы больше привыкнете к нашему кораблю?

– Возможно.

– Я должен представиться. Я – Тот, Кто Приветствует.

– Здравствуйте, Тот, Кто Приветствует. Спасибо за гостеприимство.

«Мускусная собака» задержалась, опрыскивая мочой часть комнаты. Светлана заметила, что залитый мочой пол на время теряет цвет.

– Мы всецело рады. А теперь не согласитесь ли следовать за мной? Я должен проводить вас к Тому, Кто Переговаривается.

– Идемте.

Она пошла вслед за сгустком дергающихся рыже-бурых конечностей, останавливаясь всякий раз, когда тварь мочилась на стену. «Собака» привела в помещение в глубине корабля. Стены ее покрывали такие же, как и в первом зале, многолетние слои ссохшихся выделений, спекшиеся, загрубелые и, наверное, многометровые. Светлана подумала, что, возможно, сам «потрохабль» в немалой мере – продукт выделений.