Аластер Рейнольдс - Звездный лед

– Мы дали им живого человека – и они убили его. Возможно, не намеренно, но убили. Но они не получили нормального тела. Труп был раздавлен давлением и гравитацией, расплющен в скафандре. Он не успел остыть после того, как перестало биться его сердце и перестала течь кровь, но мозг его наверняка выглядел как антарктический шельф. Мозг был уже разрушен.

– Но Джим тоже мертв!

– Джим – «ледяной ангел». В этом вся разница. Его заморозили в ходе контролируемого процесса. Его умертвили прежде, чем опухоль поглотила большую часть его мозга. Пришельцам будет достаточно материала для работы.

Она сухо и безрадостно хохотнула:

– Ты хочешь сказать – они могут оживить его?

– Для них он будет вроде сломанных часов. Если мы привезем его таким, разве они не поймут, что мы хотим починки?

Аш Меррей встречал «Мстителя» в Поддырье.

– Перри, Света, вам следует увидеть кое-что. Обязательно.

Они пошли за ним в комнату совещаний. Обеды уже убрали, на столе лежали состыкованные полумертвые флекси. Все глядели выжидающе на Светлану, словно она была долгожданным почетным гостем, наконец объявившимся на вечеринке.

Света сглотнула слюну, вдруг изобильно увлажнившую рот.

– В чем дело?

– Мы получили больше, чем рассчитывали, – объявил Меррей, ковыряя пальцем в уголке глаза. – В самом конце, когда Крэйг был в шлюзе – или как там называть эту комнату, – сигнал на секунду улучшился.

Света встала у стола, глядя на выщербленную мозаику экранов, плохо состыкованных по цвету.

– Не понимаю. О чем ты?

– У Крэйга все-таки получилось. Он доставил нам снимок. Нацелил камеру – и вот он. Передача прошла на предельно малой скорости, по аварийному протоколу. Он включается, когда система решает сделать передачу данных через аудио приоритетной. Потому мы сначала и упустили его.

– Единственный кадр?

– Это намного лучше полного отсутствия кадров.

Она глядела на искаженную картинку, выведенную на сложенные в единое целое флекси, и все никак не могла разобраться. Будто фотографировали из окна мчащегося автомобиля: размытые формы, мутные полосы расплывающейся краски. Наверное, когда давление мешало вдохнуть, а гравитация не давала двинуться, Шроупу стоило сверхчеловеческого усилия повернуть камеру хотя бы приблизительно в нужном направлении, не говоря уже про то, чтобы удерживать ее ровно.

Но он сделал все возможное и что-то все-таки сумел передать.

– Беру обратно свои слова про галлюцинации, – сообщил Эксфорд спокойно.

Перри указал на размытый силуэт:

– Вот здесь определенно кто-то есть. И здесь. И возможно, тут.

– Спикане, наверное? – спросила Света.

– Крэйг говорил, их было несколько. Больших. И выглядели они как…

– Фонтаны, – подсказала Надис.

– Да уж, фонтаны…

Света прищурилась, пытаясь представить фото без размытости от движения камеры и искажений от вогнутого стекла. Инопланетяне были большие, высокие, цвета моря: синие, зеленые, бирюзовые. Они походили на моллюсков, торчащих из округлого основания, их цилиндрическое выпуклое тело оканчивалось плоской вершиной. У них не было очевидно выраженного фаса, никаких распознаваемых конечностей или средств передвижения. Пришельцы выглядели так, будто их выпекли в огромном фигурном поддоне для кексов.

– Но ведь он видел их и направил камеру, – указал Перри. – Крэйг говорил, что они движутся. И приближаются.

– Он мог принять за движение оптическую иллюзию, порожденную изменением свойств стекла, – заметил Эксфорд. – Это же могут быть и не инопланетяне, а просто механизмы.

– Нет! – отрезала Светлана. – Крэйг понимал, что он видит. И я считаю, что нам стоит поверить ему.

– Признаться, я ожидал другого, – сказал Перри.

– Признаться, я не очень представляю, кто и чего у нас ожидал. – Света улыбнулась мужу.

– Если это спикане, нам стоит и дальше называть их так или переключиться на имя, данное им Крэйгом? – поинтересовалась Дениз Надис.

– Крэйг добыл нам снимок. Этого достаточно, чтобы увековечить его имя, – отметил Перри.

– Я вот думаю, – медленно проговорила Света, – может, сказанное Шроупом слово «фонтаны» относилось к чему-то другому?

Эксфорд улетел в Крэбтри на «Крестоносце» и вернулся спустя четыре часа, привезя «ледяного ангела». Тело лежало в сером металлическом пенале-криостате, в состоянии стационарной заморозки.

Света уже получила подтверждение словам Беллы о желании Джима Чисхолма. Белла сообщила Перри кодовую фразу – «их прозелень окрасит в красный цвет», [2] Цитата из пьесы У. Шекспира «Макбет». – открывающую спрятанные файлы данных Джима. Его компьютер умер уже давно, но файлы, распределенные по сети, уцелели. Кодовая фраза запустила программу, собравшую короткий видеоклип, записанный в медицинском отсеке Джимом на камеру, которую он просто держал в руке.

Светлана вздрогнула при звуках его голоса.

– Если вы это слышите, – сказал он, – вы либо поговорили с Беллой, либо чертовски умелые дешифраторы. Не обижайтесь, но я бы, скорее, предположил первое. – На его изможденном лице появилось подобие улыбки. – Надеюсь, у вас дела идут неплохо. Если уж возникла нужда во мне, значит хотя бы часть вас сумели живыми добраться до Спики, а там кто-то либо что-то повстречало вас. Если Белла рассказала о моих посмертных желаниях, то будьте уверены: она сказала правду. Как ни трудно вам поверить в это, мое желание именно таково. Мы все помним те бесконечные споры о природе инопланетного интеллекта. Я много читал о них, хотя сам и не мог принимать участие. Мы тогда пришли к выводу, что если встреча состоится, то будет она с существами, скорее всего опередившими нас в развитии на миллионы лет буквально во всех отношениях. И это мне кажется вполне логичным, ведь если мы и вынесли что-либо ценное о разуме из нашей истории, так это представление о ценности, редкости и хрупкости разумной жизни. Если спикане все еще живы, они, наверное, путешествуют между звездами уже невообразимо долгое время. Думаю, для них поднять Шалтая-Болтая не составит большого труда. В общем, принесите меня к ним и посмотрите, что они сделают со мной. Самое малое хотя бы разберут меня на части и изучат, как у нас все устроено внутри. Может, у них и не получится запустить меня. Если так, я ничего не теряю. – Джим Чисхолм натянуто улыбнулся. – А если я все-таки вернусь, то уж постараюсь не перепугать всех вас до смерти.

Светлана отправилась к дыре в «небе». Барсегян тащила на импровизированных санях «ледяного ангела». Она притянула его к спиканскому кораблю, все еще изукрашенному танцующими символами. А когда подошла к пандусу, мерцание символов утихло, знаки застыли, будто корабль распознал гостью и дал знать о том. От ощущения чужого напряженного внимания Светлану передернуло.