Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи

— Ксения, не придирайся. Здесь так принято. И не будем мы делать тебе никаких крыльев. А тем более хвоста! Тоже мне придумала. Моя девочка и с хвостом!

— Ну ладно, — немного обиженно пробормотала Ксения. — Хомяком меня обзывать можно, а хвост приделать нельзя…

— А кто в детстве воровал печенье и складывал его под подушкой? А потом забывал о нём?

— Тоже мне, вспомнила! — возмутилась Цесаревна. — И вообще, оно было для Пыжика, а ты, когда я засыпала, всё забирала!

— Пыжик от такого количества сдобного лопнул бы. Так, ближе к делу, красавица. Ты сама разбираться будешь или мне всё за тебя сделать?

— Я сама! — резво отреагировала девушка.

— Ну, сама так сама, — ответил искин. — Вот, всё на экране.

Ксения взглянула на нужный монитор, и на какое-то время в операционной повисла тишина. Только неразборчиво шёпотом переговаривались между собой медики, присоединяя цифровую копию тела девушки к каким-то трубкам, присоскам и капельницам.

Цесаревна действительно никогда не играла в виртуальные игры. Но когда девушке что-то было нужно, она готова была вывернуться наизнанку — лишь бы добиться своего, причём желательно своими силами.

— Так! — сказала она минут через пять. — Общую концепцию я поняла, для чего нужна «сила», «ловкость» и прочее — тоже. Но почему мне недоступна псионика?

— Ты хочешь играть за…

— Я не хочу быть обделена тем, чем владею в реальности! — гордо заявила Ксюша.

Поздравляем! Вы получили особенность: «Я с детства не такой, как все!».

— Что за дурацкое описание… — пробормотала девушка, вчитываясь в появившийся перед ней текст. — А, ладно… Значит, мне нужно распределить семь очков?

— Да. Но как вариант, ты можешь пройти серию тестов и получить персонажа с характеристиками, на девяносто процентов идентичными твоим реальным возможностям… если, конечно, захочешь повозиться. В этой игре обладатели виртосфер считаются чем-то вроде «VIP-гостей». Таким образом компания-разработчик продвигает на рынке вирт-устройств свой новый продукт.

— Я никуда не тороплюсь. Давай тесты.

Уже через мгновение Ксения обнаружила себя стоящей в круге яркого света перед четырьмя людьми, сидящими за длинным, накрытым белой скатертью столом. Осмотревшись, девушка поняла, что она уже находится в копии собственного тела, одетого в какой-то простенький, но удобный комбез. Естественно, дочь главы государства никогда не носила подобной «плебейской» одежды, но возмущаться или качать права было бы верхом глупости. Хотя Ксюша знала достаточно молодых придворных дам, которые немедленно закатили бы истерику из-за такой незначительной мелочи.

«Я… я помню этот день, как сейчас, — заговорил в голове у Ксении её собственный голос, — длинный стол, за которым сидят врачи CSF. Круг света и я. Одна из немногих счастливчиков, избранных человечеством для великой миссии. Вот председатель берёт папку с моим личным делом…»

Восседающий ближе к центру стола человек взял в руки военную сшивку пласто-бумажных листов, раскрыл и какое-то время вчитывался в её содержимое.

— Итак, — прервал он молчание, и хотя лицо его было скрыто в глубокой тени, Ксения поняла, что председатель комиссии смотрит на неё поверх документов. — Зовут вас Хомячок. О, псионический потенциал. Неплохо, неплохо. Человек, женщина от рождения, кавказоидной расы, а, простите, вы же русская? Значит, будем пользоваться принятыми у вас терминами — европеоид.

— Уважаемый, мне прекрасно известно, что значит «кавказоидная раса», — тут же отреагировала Ксения, с детства не терпевшая, когда кто-то сомневался в её образовании или тем более умственных способностях. — Вы изображаете из себя медицинскую комиссию, так делайте это, пожалуйста, более правдоподобно.

— Действительно, доктор Смит. Девушка в чём-то права! Я бы попросил вас пользоваться интернациональными терминами. Называть «европеоидом» не толеранта Евросоюза — это, знаете ли, противоречит простейшей логике. Руссоиды давно уже выделены в отдельную…

— А вас, уважаемый, за подобную антинаучную ересь стоило бы уволить! — резко вошла в клинч с новым противником Цесаревна. — На будущее, чтобы вы были в курсе. В вашем же родном Евросоюзе работы Больке Морзендаша, которого вы мне тут цитируете, считают бредом полоумного русофоба. Постарайтесь в дальнейшем не позорить своими ремарками свою страну и её научное сообщество.

— Генрих, вас, батенька, положили на обе лопатки.

— Я не хотел никого обидеть, Владимир Павлович… — в голосе искина, отыгрывающего толеранта, послышалось неподдельное удивление.

— Господа, господа! — доктор Смит поднял руки над головой, призывая всех к молчанию. — Девушка — человек явно начитанный и образованный, а потому давайте не будем тратить ни ее, ни наше время. Приступим к тестам. Итак. Хомячок. С какого блока вы хотели бы начать тестирование?

Стоило Ксении, получив результаты, покинуть помещение, отправившись обратно в мир игры, время в зале медицинской комиссии CSF замерло. Конечно, на самом деле оно продолжало течь нормальными темпами, просто для обычного человека те считаные доли миллисекунды, что требовались искинам на общение друг с другом, проще всего было представить как некое безвременье.

— Если бы я была человеком, я бы хлопнулась в обморок, — сказала Мэй Ли Су, со вздохом закрывая глаза и опуская голову на стол. — Мы только что пропустили в игру второго монстра подряд! Нас потрут и даже не спросят объяснений.

Искусственный интеллект с маркировкой Владимир Павлович, с момента исчезновения белокурой девушки неотрывно смотревший в пустоту, неопределённо хмыкнул.

— Я вообще никогда не видел, чтобы человек показывал такие результаты… — поддержал её Генрих, вскакивая из-за стола. — Личностный блок, суммарный параметр всех характеристик — тридцать восемь единиц. Интеллектуальный — сорок пять! Псионический — семьдесят одна! Господа, она вообще человек? Может быть, нас хакнули? Взломали по-тихому, а мы и не заметили…

— Нет… — устало ответил представитель РЗИ. — Всё было честно. К тому же уникально низкие оценки в физическом блоке — суммарно всего четыре балла — говорят сами за себя…

— Нужно сообщить руководству… — произнёс молчавший всё это время искин доктора Смита.

— Не нужно этого делать! — произнесла вышедшая из темноты красивая девушка лет двадцати, в нежно-голубом, подчёркивающем фигуру, вечернем платье.

— Согласна! Не стоит никому ничего сообщать, — ещё одна женщина — уже средних лет, но не растерявшая грации и привлекательности, одетая в красный офисный костюм, материализовалась за спинами комиссии.

— Здравствуй, Атланта, — едва заметно улыбнулась первая гостья.