Роман Злотников - Пришельцы. Земля завоеванная (сборник)

– Хотелось избежать ассоциаций с неприятной большинству школьной программой. Кроме того, «Карамазов» звучит благороднее. Вы ведь обещанный эксперт?

– Видимо, – пробормотал изнывавший от хоть и не школьной, но противной ассоциации Шульцов. – Не знаю, смогу ли я быть полезен…

– Сможете, сможете… – заверил Григорьич. – Идемте, осмотрим залы.

Осмотрели. Шульцов узнал много неожиданного о дореволюционной орфографии, и не только.

– Захоти я стать большевиком, – признавался часом позже историк, – я б не вылезал из подобных заведений, они отлично стимулируют классовую вражду. Но по моей части ничего примечательного.

– Я так и думал… Пройдемся-ка по окрестностям. У самого ресторана встают три машины, не больше, остальные – на стоянке, платной, но с карамазовцев денег не берут. За стоянкой ведется видеонаблюдение, за ресторанным двором – тоже, а между ними – глухо. Впрочем, шпана здесь не резвится, объяснили в свое время…

– На Обводный дворами пройти можно? – попытался ухватить мелькнувшую мысль Шульцов.

– Можно, причем разными дорогами. Раньше имелся проход чуть ли не до Лиговки, потом пару дворов закрыли. Вы что-то надумали?

– Сам не знаю, но пропавшие могли куда-то свернуть, хотя вы наверняка проверяли.

– Проверяли. Мне помехи эти покоя не дают, странные они какие-то… Больше других буянит камера на набережной, но пропаданцы туда не добирались, а на стоянке и у ресторана волны по экрану пробегут – и все. Давайте обойдем все, раз уж пришли…

Главным впечатлением от обхода стало чудовищное изображение на торце одного из домов. Забравшаяся под самую крышу свекольная Джоконда глумливо ухмылялась – она-то знала, что тут творится, а полиция и всякие историки – нет.

– С нижней крыши малевали, – объяснил проследивший за взглядом Шульцова Григорьич. – Ну и жуткая же баба!

– При этом суть шедевра, несмотря на флюс и цветовое решение, передана очень точно. Однако «развидеть», как говорит моя дочь, все равно хочется.

– Мой зять тоже так говорит, – кивнул сосед. – Погодите-ка!.. Два года назад мы влипли в мифы, но это не значит, что эти… козлодоевы угодили туда же. Зять мне дыру в голове провертел с «Доктором Кто». Там герой не бог, а периодически воскресающий пришелец, но землянам-то без разницы, им главное результат и поражающие воображения способности.

– Логично, – поддержал друга Григорьич. – Инопланетянам пропаданцы еще могут пригодиться для экспериментов, а вот зачем они, такие красивые, богам? Хотя, если современные дикари поклоняются владыкам самолетов и дарителям консервов, почему бы тем же грекам не обожествить каких-нибудь звездолетчиков? Особенно, если те принялись обустраивать Землю, одновременно выясняя отношения между собой… Захват, долгосрочный захват – дело тонкое, а правит далеко не всегда тот, кто царствует. Олег Евгеньевич, что скажете?

– Что вы читали академика Вакулина… Простите, звонят.

Это был Гена, и это был лев, берсерк, потерявший Патрокла Ахилл! Шульцов слушал хриплый приглушенный голос и ничего не понимал. Понял сосед.

– Геннадий добрался до сегодняшнего «Частного сыщика», – объяснил он.

– Простите? – еще больше не понял Олег Евгеньевич. – Гена, я сейчас на Обводном, мне неудобно говорить. Приезжайте к…

– Ко мне, – велел сосед. – Обсуждать так обсуждать.

Нельзя сказать, что до «Частного сыщика» о Шульцове писали лишь научные издания. Пару раз Олег Евгеньевич объяснял акулам пера, что герои якобы исторических фильмов отнюдь не были дураками, психопатами и маньяками. Доцента, а потом профессора Шульцова регулярно упоминали в связи с проходящими на невских брегах конгрессами, имел резонанс и отказ сменить тему диссертации в угоду коллегам, двадцать лет назад ставшими зарубежными. Сперва директор скандал тщательно замял, но в прошлом году ситуация изменилась радикально. Крымские перспективы стоили выноса сора из избы, и Егоров расписал научный подвиг Шульцова с геродотовым блеском. Теперь история с защитой за собственный счет аукнулась вновь.

«Частный сыщик» был хитер: статья «Карьера непотопляемого историка» не обвиняла, а задавала вопросы, предоставляя делать выводы читателям. Как майор медицинской службы Шульцова пережила Блокаду, сохранив чуть ли не всех оставшихся в городе родных? Почему этнические немцы и к тому же дворяне не были репрессированы, а малолетнего отца Шульцова записали русским? Как сын беспартийных родителей поступил в престижнейший вуз и был оставлен на ведущей кафедре? Только ли научной совестью был продиктован его отказ сменить тему докторской? Как научный мир не исторг из своей среды шарлатана, подвизавшегося в эзотерическом салоне? Были ли естественными скоропостижные смерти академика Спадникова и его вдовы, составившей завещание в пользу все того же Шульцова? Что знал и о чем догадывался погибший под локомотивом друг и однокашник загадочного доктора наук? Что связывает историка и археолога со скоропалительно вышедшим на пенсию полковником Р. и не только с ним? В каких отношениях он находится с дважды разведенной К., в прошлом – врачом, а ныне дорогостоящей гадалкой? И, наконец, почему дочь Шульцова от второго – выделено курсивом – брака подключилась к травле выдающихся деятелей отечественной культуры?

Нет, прямо агентом спецслужб и убийцей Олега Евгеньевича не называли, однако намеки были прозрачней байкальской воды.

– А, – пробормотал непотопляемый Шульцов, – так вот вы что имели в виду… Ну какой же это удар?

– Тем лучше, – полковник споро переводил кухню в режим «суровые мужские посиделки». – Мне казалось, в вашей среде к таким пакостям относятся болезненно.

– Не к таким. Те, чьим мнением я дорожу, о моей защите знают все, а менять работу и брать кредиты я не собираюсь.

– Я бы все равно ответил, – Григорьич подключился к сервировке, и Шульцов почувствовал себя немного паразитом. – Симметрично. Ежу понятно, что «козлит» на вас Агриппа, и просто так он не уймется. Ваша супруга в курсе?

– Нет, и не хотелось бы.

– Вот именно. Унять нашего красавца можно тремя способами. Покаяться и отдать то, что он хочет, врезать в ответ или убедить тех, кто пускает к корыту, накинуть платок на Агриппин роток.

– Первый вариант исключается. – Полковник вытащил бутылку, он по-прежнему был верен «Бульбашу». – Олег не из тех, кто сдается на милость всякой швали. Если б не Марина с Соней, я бы посоветовал драку, а так… Найдем хотя бы последнего джигита, его родич заткнет Петраго с полпинка.

– Не хотелось бы, – Шульцов поморщился, облекая неясные ощущения в слова, – не хотелось бы, чтоб конфликт двоих питерцев решали… варяги. Только бы обошлось без моей первой жены.