Техника и вооружение 2015 08

Все тот же Павел Аксенов, подготовивший по заданию русской службы ВВС репортаж о форуме, назвал его «Армия-2015»: фестиваль военной пропаганды» и основной упрек сделал в адрес Президента Российской Федерации В.В. Путина за якобы получасовое опоздание на открытие. Хотелось бы заметить этому горе-журналисту, что ни в одной программе форума я не видел указания точного времени официального открытия. Это обычная практика на таких выставках по всему миру, тем более, когда прибывает первое лицо государства. Связано это с непредсказуемым графиком его работы, да и с обеспечением безопасности тоже. Что касается «пропаганды», то П. Аксенов как-то совсем забыл, что во всем мире выставки вооружений всегда были и будут «фестивалями военной пропаганды». И Россия не является здесь исключением.

Конечно же, в работе форума «Армия-2015» было немало недостатков. Однако не стоит забывать, что мероприятие подобного масштаба проводилось в нашей стране впервые и в очень сложное время. Тем не менее, форум состоялся и состоялся с высокими результатами. Но главным стало то, что наши зарубежные партнеры задумались о военном потенциале России, о возможностях ее Вооруженных Сил, которые будут оставаться вежливыми ровно настолько, насколько будут вежливыми с ними.

Использованы фото В. Друшлякова, В. Изыорова, А. Зинчука, С. Суворова и А. Фирсова.

Владислав Морозов

Новый этап боевых действий испанской гражданской войны начался со сражения при Брунете – деревне с населением менее 1000 чел., находящейся примерно в 30 км западнее Мадрида. Битвы на Хараме и под Гвадалахарой были отчасти успешны для республиканцев, в основном потому, что являлись контрнаступлениями, т.е., по сути, импровизациями. Но если планированием наступательных операций начинал заниматься республиканский генеральный штаб, результат всегда оказывался, мягко говоря, неоднозначным. То ли генералы, вроде Миахи и его заместителя полковника Касадо, были теми еще «полководцами», то ли, как считают некоторые авторы, они действительно с самого начала не верили в победу Республики и занимались мелким вредительством – все может быть. Во всяком случае, планировавшиеся республиканцами раз за разом лобовые удары на узком участке фронта, да еще и при отсутствии достаточных резервов и недостаточном количестве артиллерии и прочих средств усиления, отнюдь не являются признаками выдающихся стратегических способностей штабистов.

Наступление на Брунете имело массу военных и политических целей. С одной стороны, в случае успеха предполагалось существенно облегчить положение Северного фронта (к этому времени там уже был потерян Бильбао, а территория, контролируемая республиканцами в Стране Басков, сократилась более чем наполовину) путем оттягивания резервов националистов под Мадрид. С другой стороны, следовало упрочить успехи, достигнутые весной под Гвадалахарой, и отодвинуть линию фронта от столицы. С политической точки зрения наступление под Брунете должно было показать всему миру, что Испанская Республика способна воевать всерьез.

После Гвадалахары «Комитет по невмешательству» принял дополнительные санкции против республиканцев, в частности, временно ввели полный запрет на транзит военных грузов через французскую территорию: суда, идущие из СССР, теперь вынуждены были прорываться непосредственно в республиканские порты. До этого вооружение могло доставляться во Францию и перевозиться к испанской границе по железной дороге в закрытых вагонах. При этом морская блокада тоже была ужесточена, а Средиземное море контролировалось итальянским флотом. Доставка грузов из СССР становилась архисложной задачей, и именно поэтому к началу Брунетской операции республиканцы не смогли должным образом пополнить, к примеру, авиапарк своих ВВС. Как обычно, у республиканцев не имелось и необходимых резервов.

Трофейные Т-26 в составе легиона «Кондор» 1938-1939 гг.

Тем не менее, 5 июля 1937 г. три республиканских корпуса (восемь дивизий, более 35000 чел.) при поддержке 164 орудий, 130 танков, 40 бронемашин и 133-136 самолетов начали наступление на Брунете – это был уже практически шаблонный для них лобовой удар на узком участке фронта. Им противостояли два армейских корпуса националистов (шесть дивизий, около 65000 чел., несколько сотен орудий, более 100 танков и бронемашин).

Поначалу все развивалось успешно для республиканцев. 6 июля они вышли к Толедскому шоссе и взяли Брунете, но у них в тылу остались блокированные гарнизоны националистов в Кихорне, Вильянуэва-де-ла-Каньяда и Вильяеуэва-дель-Пардиль. Борьба за эти населенные пункты затянулась до 9-10 июля, в результате чего темп наступления замедлился. Далее имевшие резервы и некоторую свободу маневра националисты начали наносить контрудары, и к 12 июля инициатива перешла к ним. К тому же, генералы X. Варела и X. Ягуэ смогли оперативно перебросить с севера под Брунете дополнительные силы авиации (до 300 самолетов). При этом германский легион «Кондор» впервые применил на брунетском участке фронта новейшие типы самолетов, например истребители Bf 109 и бомбардировщики Не 111, аналогов которым у республиканцев не было.

Подавляющее численное и качественное превосходство противника в воздухе отметили в своих воспоминаниях даже республиканские военачальники, вроде В. Рохо и Э. Листера, а моральное воздействие от авианалетов под Брунете было столь сильным, что брожения начались даже среди наиболее боеспособных интербригадовцев. В некоторых подразделениях возникла паника.

Последующая неделя боев обескровила республиканцев, и 24 июля националисты отбили Брунете обратно. 28 июля линия фронта на брунетском участке стабилизировалась вплоть до весны 1939 г. Первоначальный план республиканского командования не был выполнен даже наполовину, а «по очкам» эта операция стала для республиканцев явным поражением (до 20 000 убитых против примерно 13 000 у националистов). Ни одна политическая цель достигнута не была: к примеру, положение Северного фронта это наступление не улучшило.