Сергей Лукьяненко - Джамп (сборник)

Я захлопнул и отложил книгу. Вслушался – точно, сверху доносились неясные звуки, дед проснулся.

Любит он проводить ассоциации. И ведь всегда меня учил: «Не верь сравнениям! Не верь лживым аналогиям! Они говорят лишь о личности автора, но никогда – о сути разговора!» А сам ими не брезгует. Во всяком случае, в массовых изданиях вроде «Места под звездами».

– Петя! – послышалось сверху. – Ты встал?

Когда я поднялся в комнату деда, он заканчивал разговаривать по телефону:

– Да, Машенька… Спасибо, золотко. Зверобой? Захвати, конечно! Ты у меня мастерица травку собирать… И душицу возьми. И болиголов…

Дед покосился на меня слегка досадливо, словно не ожидал, что я приду так быстро, до окончания разговора. Кивнул на стул и продолжил:

– Бессмертник не собрала? Ой как жалко-то… Ну хоть страстоцвет? Лапочка… Что бы я без тебя делал. Страстоцвет нам пригодится. Погрузили? Ну, жду. Жду. С Петей познакомлю наконец. Он тут рядышком сидит. Ну, пока.

Странный был разговор. С неведомой мне Машей дед общался так, словно с любимой внучкой. Вот только не было у меня никаких сестренок, даже двоюродных.

И травами лекарственными дед никогда не увлекался, и к цветам был почти равнодушен. Похоже, разговор шел намеками, кодом, понятным лишь двоим. Особенно последняя фраза, про то, что я сижу рядом, настораживала. Словно дед давал понять: «Не могу говорить свободно…»

Опустив трубку на рычаг, дед с минуту молчал. Потом произнес:

– Это аспирантка из моего питерского центра. Очень талантливая девочка. Гениальная, не побоюсь этого слова… в своей области, конечно.

– В фитотерапии? – съехидничал я.

– Можно сказать и так. – Дед вздохнул. – Петя, вечером у нас будет серьезный разговор. Очень серьезный. Маша приедет после обеда… вам давно стоит познакомиться.

Господи, может, дед меня женить надумал?

– Увы, нам не до дел матримониальных… – Дед, по своему обыкновению, угадал ход моих мыслей. – Петя, можешь сейчас съездить в город?

– Да, конечно.

– Купи продуктов. Чего-нибудь вкусненького. Возьми бутылочку хорошего шампанского. Пару бутылочек «Бейлиз» и «Адвоката». Икры с полфунта. Три зухра нежирной ветчины. Если найдется, беттен хорошей телятины…

Опять началось. Любит дед такие забавы – вываливать одним махом уйму заданий, причем приводя меры веса, размера и качества в разных земных и галактических стандартах. Тренировка памяти… до сих пор помню, как хохотал весь класс, когда я, обалдев от намеченных на «после школы» покупок, решил контрольную в системе счисления Хикси…

– Все? – уточнил я, когда дед закончил.

– Да. Деньги у тебя есть?

Я прикинул наличность.

– Хватит. Так что мы собираемся сегодня праздновать?

– Твое чудесное возвращение! – удивился дед.

– Извини, деда. – Я смутился. – Конечно. Я побежал?

Дед вздохнул.

– Да. Не забудь залить полный бак, в Москве, передавали, опять перебои с бензином.

Кивнув, я вышел из кабинета. Накинул плащ, свистнул Тирана и вышел под дождь. Гараж у нас стоит очень неудобно, далеко от дома, наверное, рассчитано было на то, что к машине прилагается безропотный и непромокаемый шофер.

Пока я, спрятавшись от дождя под козырек крыши, возился с замком, Тиран возбужденно носился вокруг. Надеялся, наверное, что я возьму его с собой. Нет уж. Во-первых, сиденье потом оттирать придется, такую грязь развезло. А во-вторых, раз уж ворье в Москве распоясалось, пусть в доме будет надежный охранник.

– Дядя Петя!

Тиран, решивший, что прозевал возможную опасность, зарычал. Я дернул его за ошейник и помахал рукой мальчишке, просунувшемуся через ограду.

– А про вас по телику передавали!

– Ну и как?

– Круто!

Алешка был сыном бизнесмена, не то снимавшего, не то купившего одну из соседних дач. Славный мальчишка.

– А где вы были, дядя Петя?

Словно не знает, хитрец. Уже месяц при встречах интересовался, когда я полечу на Сириус.

– На Хикси-43.

– Сириус?

– Aгa. – Я наконец-то справился с замком.

– Там камни красивые? – задумчиво поинтересовался Алешка.

Я усмехнулся.

– Красивые. Я тебе привез несколько.

– О! – завопил Алешка, подпрыгивая. – Спасибо, дядя Петя! Ни у кого из ребят еще сириусянских камней нет!

Здорово, наверное, собирать в детстве такую коллекцию – маленькие кусочки чужих планет. Брать их на ладонь – и представлять себя отважным первооткрывателем далеких миров. Я вздохнул. Да уж… первооткрывателем… настанет ли день, когда Земля сможет назвать какую-нибудь планету Земля-2?

– Ты забеги попозже, – попросил я. – Мне сейчас в город надо съездить.

Алешка явно огорчился, но постарался виду не показывать.

– Ладно.

– А то садись, прокатишься, – предложил я.

– Не, дела… – Мальчишка поднял над оградой руку с огромным сачком. – Охота!

– И много воробьев наловил?

– Ни одного. Пуганые. – Алешка вздохнул. Вряд ли он испытывал недостаток в карманных деньгах, скорее – азарт. – Дядя Петя, а Чужие их точно не едят?

– Нет. Инопланетная органика ядовита.

– Какая же она инопланетная?

– Для Чужих, балбес!

Алешка хлопнул себя по лбу.

– Летающие животные – огромная редкость в Галактике, как ни странно, – объяснил я. – Их содержат для красоты. В больших вольерах, чтобы могли летать. На самом деле птицам у Чужих получше, чем на Земле, живется.

– Это здорово, – серьезно сказал мальчишка. – Я не стал бы их ловить на еду. А вы вечером со мной не сыграете? Мне такую игру притащили, там эта… фрукт… фруктальная…

– Фрактальная.

– Да! Плавающая фрактальная графика сверхвысокого разрешения. Во!

– Посмотрим. Если мне дед разрешит телефон занять – сразимся.

Алешка понимающе кивнул – мол, знакомые проблемы… Я махнул ему рукой и пошел заводить машину.

Насчет бензина дед был прав. Во всяком случае, я заметил, что на московских улицах маловато машин. Вначале я направился прямо к «Елисеевскому», потом вспомнил просьбу Эльзы Шредер. Слава Богу, я по-прежнему был в трансаэровской куртке, и письмо терпеливо ждало во внутреннем кармане. Вздохнув, я развернулся, двинулся назад по Огарева и припарковал старенькую «дюжину», которую дед не менял из патриотических соображений, напротив Главпочтамта.

Не верю я в скорость нашей почты. Лучше тут письмо брошу, быстрее дойдет до Франкфурта.

Кинув жетон в счетчик на тротуаре, я оплатил стоянку и побежал к почтамту. Несколько прохожих глянули на меня с легкой заинтересованностью, но, кажется, никто так и не узнал.

Слава – вещь недолгая. Вот если бы я отвел падающую «Спираль» от Москвы, то жители бывшей столицы меня бы узнавали долго. А так…

За письмо пришлось еще и доплачивать. Я разменял «спейсбаксы» на рубли, наклеил на конверт две марки по тридцать копеек и бросил письмо в ящик. Привет, господин Шредер, добропорядочный немецкий буржуа. Твоя красавица жена скучает и шлет приветы.