Сергей Доброхлеб - Наша служба

Старшина выматерился.

– Куда они могут направиться со склада? – спросил Эльвал.

– Да куда угодно! Оттуда можно быстро попасть в любую часть станции! Они явно знали, откуда зайти!

– Значит, нужно отправляться к месту столкновения. Они наверняка будут держаться возле корабля, – констатировал Свон.

– Я считаю, нужно отправляться в техотсек, – заявил Эльвал. – Если они уничтожат систему жизнеобеспечения…

Продолжать он не стал.

– Значит, разбегаемся, – сказал Семёныч. – Я на пост, за сержантом.

Прокофьев с недоумением всматривался в экран радара. Нет! Этого просто не может быть!

На мониторе он явно видел корабль-призрак, встрявший в борт станции.

Антон ещё раз попытался вызвать Семёныча, однако ответа снова не последовало. Прокофьев поднялся с кресла. Нужно присоединиться к остальным! Нужно помочь!

Вот только покидать пост тоже было никак нельзя. Если нападающие ворвутся сюда, все системы станции окажутся у них под контролем.

Антон со злости ударил кулаком в стену. Боль немного прочистила мозги.

Прокофьев постоял с минуту посреди поста и принял решение. Он подошёл к двери и заблокировал её. Это был единственный вход на пост.

Проверил стазис-пистолет и уселся в кресло. Оставалось только ждать.

Тишина угнетала. Прокофьев был уверен, что атака уже началась, но на станции царила гнетущая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием неработающей системы связи.

Антон поднялся и принялся вышагивать из угла в угол. Неизвестность пугала его. Что там на станции? Как там Семёныч? Охотники? Кто на них напал? Ответа на эти вопросы не было.

Прокофьев собирался от безысходности ещё раз проверить связь, когда в дверь постучали.

Антон застыл и медленно навёл стазис на дверь.

Стук повторился, на этот раз сопровождаясь обеспокоенным голосом Семёныча:

– Ты там живой? Открывай!

Прокофьев облегчённо вздохнул и бросился к двери. Сняв блокировку, он нажал на кнопку, и дверь заскользила в сторону. За ней стоял Семёныч.

И только теперь Антону пришло в голову, что он так и не знает, кто на них нападает и какие у них возможности. Ведь если на них напали мимианцы, для них ничего не стоит превратиться в Семёныча и скопировать его голос!

Время словно замедлилось. Дверь открылась полностью, Семёныч поглядел на Прокофьева и начал поднимать пистолет.

Прокофьев понимал, что нужно что-то делать! Нужно уклониться! Нужно выстрелить первым!

И точно так же он понимал, что уже ничего он не успеет.

Пистолет поднялся на уровень его глаз. Раздался выстрел.

Пуля просвистела над плечом Антона. В следующий миг Семёныч схватил сержанта за ворот рубахи и рванул на себя, выдёргивая за дверь.

Прокофьев обернулся, и его глаза полезли на лоб. За его спиной посреди поста стоял призрак. По крайней мере, именно так выглядело это существо. Оно было практически прозрачным и словно состоящим из клубящегося тумана. Сквозь тело фантома без труда можно было различить дальнюю стенку.

Семёныч выстрелил ещё раз. Прокофьев видел, как пуля попала в существо и прошла сквозь него. Но теперь стало ясно, что это всё-таки не призраки, в мифологическом понимании этого слова.

Попавшая в прозрачный силуэт пуля заставила его вздрогнуть, по телу пошла рябь, словно по водной поверхности.

Однако особого вреда пуля призраку не причинила. Лишь на миг остановила, и в следующую секунду он направился к гаишникам.

Семёныч перевёл пистолет на пульт и выпустил в него оставшиеся пули. Ещё не успели погаснуть брызнувшие во все стороны искры, как старшина развернулся и крикнул:

– Бежим!

Прокофьев не заставил себя упрашивать. Он рванулся с места следом за Семёнычем.

Пробежав коридор и спустившись по лестнице, они остановились передохнуть.

– Не слишком-то похоже, что они собираются выходить из гиперпространства для атаки! – задыхаясь, сказал Прокофьев. – Или они и не могут нанести нам вред?

– На своей шкуре я этого проверять не собираюсь, – ответил Семёныч. Он стоял согнувшись, уперев руки в колени, и пытался отдышаться.

– Куда теперь? – спросил Антон.

– Найдём остальных. Пока их не нашли призраки.

Готианец сидел в темноте и тесноте. Вдобавок ко всему страшно хотелось чихнуть и зудело в ноздрях от пыли, скопившейся в шкафу. Но сейчас он считал это место лучшим, которое можно найти на станции.

Во-первых, призраки не станут его здесь искать. Ну какой нормальный призрак полезет в шкаф? Все же знают, что в шкафах живут только пауки и моль. Ещё, если верить анекдотам, иногда там обитают любовники, но Вантиар надеялся, что призраки не окажутся рогатыми мужьями и по шкафам искать не станут.

А во-вторых, Вантиар набил шкаф всеми амулетами, которые только смог найти. Так что даже если призрак залезет сюда, то его, по идее, тут же должно начать рвать, корячить, плющить и гамбить. Что значит последнее слово, Вантиар не знал, но надеялся, что это не только спасёт ему жизнь, но ещё и будет зрелищно.

Недавно готианцу показалось, будто он слышит выстрелы, однако он не был в этом уверен.

У Вантиара затекла правая нога, и он попытался её выпрямить. Ступня упёрлась в счастливую лапку кролика-мутанта и ни в какую не хотела двигаться дальше. Вантиар пошевелил ногой из стороны в сторону. Ему удалось-таки освободить немного места. Он блаженно вздохнул и вдруг захихикал. Теперь его босую ступню щекотали перья Всеблагой Радужной Птицы. Готианец попытался застыть, но это не помогло. Перья, как назло, словно ожили и продолжали щекотать. Вантиар невольно начал извиваться. Он, конечно, понимал, что шумит больше, чем хочется, но ничего не мог с собой поделать.

Он дёрнул ногой и вызвал талисманную лавину. Все побрякушки, которые он так тщательно раскладывал в шкафу, посыпались на него.

На носу повисли Счастливые Подтяжки Урида, по лбу больно шарахнула Везучая Гантеля Пантуля, он уселся на Освящённый Кактус Мутаруса и, вскочив, попал лбом прямо по дедовскому шаманскому бубну. Раздался гулкий «Бо-о-ом», и готианец застыл.

Он уже был готов к тому, что сейчас двери откроются и склизкие щупальца вытянут его из шкафа и потащат к какой-нибудь зубастой пасти.

Однако ничего такого не произошло. Похоже, его никто не слышал.

Вантиар перевёл дыхание. Кажется, обошлось. Вдобавок он наконец-то более-менее удобно устроился, усевшись на Молниеносную Шарманку, а локтем опёршись на Плюшевую Наковальню Торвеля. Шаманский бубен лежал у него на коленях. Он успокаивал Вантиара.

Ну вот. Теперь он сможет тут пересидеть до конца нападения.

А чего от него ждали? Что он будет воевать? Ну уж нет! Он, в конце концов, торговец, а не солдат!

И только тут готианцу пришла в голову мысль, что не так уж он хорошо спрятался.