Юрий Иванович - Благосклонная фортуна

– Недавно исполнилось шестнадцать. Умна не по годам и отлично развита физически. Если мы заключим между собой мир, милости прошу в Радовену на торжества по этому поводу. Ты ещё вполне молод, симпатичен, по многочисленным слухам и мнениям, нравишься женщинам, так что у тебя есть ещё все шансы завоевать сердце моей второй дочери.

Завоеватель Юга помотал головой:

– Эк у тебя всё так складно получается! Я поддамся, мир заключу, а вдруг твоя дочь на меня и не взглянет?! Оно мне надо? Не лучше ли мне не давать слабину, а начать наступление немедленно? И то, что мне не желают предоставить по-хорошему, будет взято мною по праву сильного!

– А ты уверен, что настолько силён? – словно со старым приятелем разговаривая, рассуждал Гром. – Я ведь про орлов катарги не шутки ради упоминал. Они и в самом деле разбомбили ставку северян и не нанесли окончательный разгром врагу только по той причине, что летали туда в разведывательных целях. Взяли с собой слишком мало боезапаса. Но уже в данный момент сотни бомб готовы упасть с неба не только на северян, но и на твои позиции. Пойми, война стала совсем иной, и у нас хватит сил остановить три армии, таких, как твоя. Может, хватит соревноваться, кто больше крови прольёт? Может, лучше посоревнуемся, кто быстрее построит у себя громадные фабрики и заводы? Кто первый соединит столицы и порты железными дорогами? Кто первый построит океанский лайнер, совершающий кругосветное путешествие?

Он продолжал задавать свои сравнительные вопросы, открывая всё новые и новые грандиознейшие перспективы, которые ему самому преподносил совсем недавно Монах Менгарец. А император Юга, заворожённо слушал и никак не мог решиться на такое очевидное и вечное перемирие. Сердце обливалось кровью при воспоминании о Катрин. Мужская гордость рвалась от возмущения и обиды за измену. Болезненное самомнение требовало покорить всех врагов до единого, заставив подчиняться только ему самому. Благоразумие диктовало быстрее завершить здесь все свои дела и метнуться навстречу непобедимым рыцарям Керранги. Ну а разум лихорадочно пытался выстроить аргументы «за» и «против» мирного договора. И выбор помогли сделать обстоятельства.

Примчался бледный от изматывающей скачки посыльный, осмелившийся побеспокоить сюзерена даже во время настолько важных переговоров. Правда, говорил он последние, фатальные новости чуть в сторонке, чтобы не услышали ни единого слова представители Союза Побережья:

– Ваше императорское величество! Рыцарский корпус предателя не пустили в монастырь Дион. Целители раскусили его хитрости и не поддались на длительные уговоры. Но Дашиг Керранги сумел разгромить нашу кавалерию на встречном ударе и выскользнуть из мешка окружения, нанеся сокрушительные потери четырёхтысячной армии преследования. И теперь корпус рыцарей движется на столицу королевства Гачи.

Всё стало понятно. Пусть Дашиг и понёс потери тоже, но в любом случае он без труда захватит древний город, в котором практически не осталось воинов. Если, конечно, немедленно не предпринять встречные меры. Ведь сейчас все возможные защитники стояли выстроенные для решающего сражения вдоль линии фронта.

И Оксент Второй понял, что проиграл. Вернее не столько проиграл, как просто имеет всего единственный шанс именно сейчас и именно здесь всё исправить и закончить войну не жалким просителем-пораженцем, а вполне достойно, с гордо поднятым забралом. Оставляя за собой имперское правление сразу нескольких аннексированных им в военной кампании государств.

Поэтому щедро наградил посыльного, невзирая на очень плохие новости, отдал несколько распоряжений своим адъютантам и вернулся за стол переговоров. И немедля начал с таких слов:

– Хорошо! Приступаем к обсуждению главных пунктов мирного соглашения!

Через два часа, после команды отсыпаться, начал моросить мелкий, противный дождик. Да только Менгарцу, работающему и сражающемуся несколько последних суток на износ, было плевать на сырость и на свежесть. Только поплотнее завернулся в свой плащ да развернулся на другой бок. Даже не заметил, как боевые товарищи накрыли его ещё одним плащом и отошли на краешек скалы, непосредственно к тропе, ведущей вниз. Там было на что посмотреть. Выглядывали вначале осторожно, стараясь не привлечь к себе внимания.

Прибыла банда разбойников. Тех самых, которые бесчинствовали на перекрёстке, а потом малыми силами преследовали беглецов. Сейчас же количество всадников выросло до трёхсот, и рядом с такой силой следовало вести себя как можно тише. Так что пятеро воинов разговаривали непроизвольно чуть ли не шёпотом:

– Странно они себя ведут, – бормотал маркиз Хроммель, рассматривая перемещения бандитов. – Вроде как готовятся к отражению неожиданной атаки со стороны Лысых. Неужели те и на три сотни могут наброситься при желании?

– Почему бы и нет?! – риторически восклицал мэтр Слиш. – Как мне помнится, в описаниях говорилось, что в монастыре проживает единовременно около тысячи Вещателей. А то и больше. Так почему бы им и не ударить ради забавы?

– Хорошо бы увидеть их сражение! – мечтал виконт Алый. – Если пустят они кровь друг дружке, нам только легче станет и спокойнее.

– Тогда почему они не выстраиваются для боя на плато? – вставил свой вопрос принц. – Вплоть до того, чтобы уже сейчас занять «гребешок» для обороны. Мне кажется, там прекрасная позиция. Да и на узкой дороге удерживать любую армию гораздо легче.

– Что-то их сдерживает от такого поступка, – кривился Форш. – Знать бы и нам: что именно?

– Чего гадать? – пустился в философию маркиз. – Жизнь покажет, а мы посмотрим… И послушаем! – и указал рукой влево.

Там, как раз на дороге, рассекающей гребешок, торчащий между двух плато, появились всадники. В количестве всего лишь пяти человек. Зато рыцарские латы на них, шлемы, да и всё оружие не стыдно было надевать на парадах и при королях. Кони тоже под стать, пусть и без брони, но редкостные красавцы. Сразу просматривалась долгая и кропотливая селекция благородных животных.

Все пятеро выехали на середину Сияющего плато и замерли там на месте. Один из них снял шлем и обратился к разбойникам с сердечной улыбкой:

– Приветствуем вас, дорогие гости! Почему же не входите к нам? Почему теснитесь в таком неудобном месте? Ведь знаете, что наши ворота раскрыты для всех!

Со стороны бандитов вперёд двинулись сразу двое. Видимо, самые именитые из собравшихся здесь атаманов. А может, только эти и остались. Говорили по очереди:

– О-о! Сам господин настоятель! Рады вас видеть, добрейший, в полном здравии и в хорошем самочувствии!