Юрий Иванович - Благосклонная фортуна

– Давай сигналы Форшу: «Продолжай звонить!» и «Иди к нам!».

После чего, посредством прокрутки рычага, стали поворачивать неуклюжее сооружение вправо. Там расстояние до обрыва в ущелье было раза в три меньше, чем при движении мимо скалы к левому ущелью.

Сделали одно смещение по курсу, а уже на втором к ним приблизился неистовый звонарь, который почти ничего не слышал, а ориентировался на друзей по маленькому фитилю. Колокол Форш нёс перед собой, а за спиной волок лук, тяжеленный колчан со стрелами, изолирующие сапоги и три трофейных мешка со снедью.

Чтобы прекратить жутко надоевший звон, пришлось Виктору спрыгивать на плато и осторожно прикоснуться к плечу товарища. А потом ещё и кричать тому на ухо во весь голос:

– Пауза! Перерыв! Хватит с нас одного глухого!

Тот в ответ рассмеялся, кивая подбородком в сторону скалы:

– Одним не отделаемся! Там наверняка все оглохли!

– Ничего, может, догадались одеялами головы замотать… Оставайся с левой стороны повозки и погоняй эти две пары лошадей, а я пойду на правую сторону.

Минут пять двигались в сравнительной тишине, после чего вернувший себе некоторые слуховые ощущения Форш стал волноваться:

– Далеко ещё до обрыва? Не свалимся ненароком?

– Всё под контролем, мэтр!

Уже через минуту и второй уроженец баронства Бисме отозвался:

– Да-а… не повезло нашим врагам… А уж как нам подфартило встретиться с эмиссаром его святости!..

– Ладно тебе ёрничать! – осадил боевого товарища только что упомянутый эмиссар. – Какое тут у вас двоих может быть везение? Не знали бы меня, сейчас в полной безопасности и с сытым брюхом околачивались бы на подступах к Павлу Наглому, выпрашивая у него высочайшей аудиенции.

– Хе-хе! Брюхо у нас и так набито отменно. А вот быть в окружении императора Севера – скорее всего, опаснее, чем находиться в твоей компании. Так что не спорь!

И оба мэтра, пусть нервно, но зато от всей души рассмеялись. Что лишний раз характеризовало их с самой лучшей стороны: кругом враги, и жизни лазутчиков висят на волоске, а они не испытывают даже капельки страха, сомнений или упрёка.

Когда до края обрыва осталось метров двадцать, Виктор распорядился:

– Форш! Свои трофеи скидывай на камень, надо будет, подберём. Слиш! Вылезай на правую сторону! – помог тому опуститься на расплавленную поверхность плато и отправил в тыл сооружения со словами: – Стегайте коней, которые сзади! Со всех сил стегайте! Надо хоть чуть-чуть ускориться! Отлично! Пошла, железяка, пошла! – вспомнил о конях и предупредил: – Присматривайте за вашими лошадками, может, повезёт, и они останутся на плато! Но! Но!

Громоздкая конструкция выступила передней частью над обрывом настолько, что первые две пары лошадей просто рухнули вниз, потеряв опору под обутыми в сапоги копытами. Одна оборвалась из шлей и ремней, а вторая запуталась в них, бешено извиваясь и разражаясь жалобным ржанием. Оставшиеся пары почувствовали недоброе и попытались остановиться, но масса огромной железной конструкции своим центром тяжести уже пересекла край обрыва и стала резко опрокидываться вниз. Идущие в середине пары животных спастись не могли при всём желании, а вот задних Менгарец запрягал так, что если вокруг всё поднимется, то шлеи и постромки просто отсоединятся с направляющих штырей.

Так и получилось! Построенная на треть башня ухнула вниз, а Виктор стремглав бросился хватать за узду спаренных, но страшно напуганных и могущих рвануть в тот же обрыв лошадей. Кое-как, пользуясь советами командира, мэтры тоже поймали вторую пару лошадей, ухватившись за свисающую на камни шлею.

Получалось, что лазутчики и транспортом обзавелись на ровном месте. Правда, ещё десяток лошадей оставался в разгромленном лагере монахов, но те были распряжены и без изолирующих сапог, которые очень сложно было снять с животинки, а не то что надеть.

Поэтому командиру сразу пришла мысль на тему, как и куда прокатиться. Дождавшись невероятного грохота со дна ущелья, во время которого содрогнулась вся платформа-выступ с обоими плато и крепостью, и поздравив друг друга короткими восклицаниями, три боевых товарища взобрались на коней, подхватили трофеи и вернулись на «гребешок». Но там ничего интересного для себя не отыскали и не высмотрели.

Монахи в крепости не спали. Не менее ста человек кучковались на затемнённых стенах. Узкий мост был освещён многочисленными факелами и в нескольких местах перегорожен непроходимыми баррикадами из дерева, верёвок и металлических уголков. Над чем лазутчики от всей души посмеялись:

– Как они завтра из монастыря выходить будут? Полдня потеряют на разборку!

А командир досадовал над невозможностью ещё нанести потери моральным уродам. При этом рассуждал вслух:

– Как бы там ни было, но Лысых Вещателей уже меньше двух сотен осталось… А если опять прокрасться в монастырь да устроить там пожар? Как вчера – у нас не получится, а вот если по тоннелю…

– Сам ведь утверждал, что засада там будет в любом случае! Чего теперь вдруг решение менять надумал? – сразу понеслись упрёки от мэтров.

– Да так… чтобы время даром не пропадало… Пробегусь сам быстренько, да и гляну, что в подвале творится. Да и кое-какие моменты в тоннеле мне бы рассмотреть не помешало…

– Сам он пробежится!.. А справишься без нас?.. Ишь какой!..

Ничего против добровольно идущих с ним друзей Виктор не имел. Поэтому развернули коней все трое, налюбовавшись ночными красотами неприступной крепости. А вот оставлять врагам оружие, пусть у него там, в арсеналах, хоть на пятитысячную армию запасов имеется, командир не собирался. Скомандовал приготовить волокуши при свете факелов и сложить на них всё самое ценное и нужное к бою. А сам весьма обрадовался начавшемуся ветерку. И не столько по причине больших шансов для хорошей погоды на завтра, как для дополнительного издевательства над врагом до конца ночи.

При своём умении и сноровке через десять минут соорудил несложное устройство, работавшее на силе ветра. Итог: колокол хоть и не слишком резво или равномерно, но остался звенеть постоянно. Словно последний, обличающий набат, звучащий для лежащих неподалёку, проживших самую паскудную жизнь мертвецов.

Волокуши, двигаясь напрямик и будучи уверенными, что их никто не рассмотрит, подволокли прямо к скале. Мигнули пару раз огоньками, и вскоре всё оружие и что было ценного при уничтоженном десятке рыцарей, было поднято наверх. После чего Менгарец скомандовал:

– Двое самых зрячих в темноте пусть спускаются! Проведут обыск в лагере монахов и сложат всё съестное и воду на волокуши. Соорудите для них огонёк на краешке, для ориентировки, если нас долго не будет, они сами сделают первую ходку!