Денис Куприянов - Крейсер туманного неба

На какое-то время сквозь тучи пробился свет одной из лун. Его хватило, чтобы из темноты проявился контур вражеского корабля. Витгефту даже показалось, что он может уловить отблески от линз биноклей, что скорее всего было иллюзией и самообманом. Роджер в свою очередь поспешил отдать новые распоряжения.

– По моему сигналу отцепляемся от этого булыжника, а на взлетные контуры тридцать процентов мощности.

– Так это же падение, – возразил старпом, которого явно удивил данный приказ.

– Падение будет, если мы оставим всего десять процентов, но я не собираюсь гробить крейсер, поэтому оставьте тридцать. – В тишине рубки шепот Роджера звучал как громкий крик, поэтому офицер, не пререкаясь, поспешил приступить к исполнению.

– Есть оставить тридцать!

К этому моменту «Денис Давыдов» уже поравнялся с броненосцем. Имевшегося света хватало для того, чтобы убедиться в отсутствии какой-либо активности. Похоже, близость флагмана, вместо того чтобы взвинтить команду корабля, напротив, изрядно ее расслабила. Последнее, как известно, на войне крайне чревато.

– Залп и уходим! – рявкнул Роджер, и в ту же секунду случилось разом несколько событий. Орудия левого борта, державшие «Титан» под прицелом, выпустили по нему град снарядов. Правда, ни один из них не был боевым. Техники «Давыдова» хорошо поработали над осветительными снарядами, заставив их прогорать разом, давая при этом мощную вспышку света. И все смотревшие в эту сторону крейсера были хотя бы на несколько секунд ослеплены. Параллельно торпедные аппараты выплюнули по линкору остатки торпед, а сам крейсер резко устремился к земле.

Витгефту было не привыкать к перегрузкам, но вот экипажу корабля было не позавидовать. Большинство из них явно не имело привычки работать в условиях почти свободного падения. Но иного выхода не оставалось. Уйти по-тихому оказалось возможно, лишь устроив за своей спиной такой беспорядок, к которому были бы прикованы глаза всего вражеского флота. Но для этого требовалось развить максимальную скорость, дабы никто не успел заметить беглеца, почему и пришлось провернуть трюк с падением.

Майор, впрочем, успел подметить ряд деталей. Так, большая часть торпед, выпущенных по «Титану», была уничтожена еще на полпути. Зенитчики, несмотря на уполовиненный состав и ослепляющие заряды, сработали просто отменно. Линкор моментально окутала смертоносная сеть трассеров, ликвидируя возникшую угрозу. Лишь одной из смертоносных сигар удалось добраться до цели.

Залп главным калибром последовал практически в тот же момент, когда «Давыдов» выпустил торпеды, но благодаря маневру Роджера тяжелые снаряды прошли поверх корабля. Один поразил булыжник и вспышкой взрыва высветил контуры броненосца, находившегося в опасной близости. Видимо, глаза комендоров не успели прийти в себя после осветительных приветов со стороны альянса, поскольку через пару секунд был нанесен новый удар, но уже по своему кораблю.

Дальнейшего развития ситуации Витгефт уже не видел, поскольку скорость падения позволила им крайне быстро покинуть место разгорающейся битвы. Лишь отдаленный и все нарастающий грохот канонады давал понять, что конфедераты еще не успели осознать глубины своей ошибки.

– Выкрутились, – наконец облегченно пробормотал Роджер, выравнивая корабль. К этому моменту прошло уже почти десять минут, но никаких признаков преследования или погони не наблюдалось. Впрочем, учитывая, что лишь чокнутые рейдеры со своим сумасбродным капитаном могли на полной скорости лететь через Мясорубку, это было неудивительно.

– Зато они скорей всего поняли истинный масштаб вторжения, – с легкой грустью пробормотал приводивший в порядок свой мундир Кнут. Артиллериста изрядно приложило об стену во время падения, но данное событие ничуть не вывело его из состояния душевного равновесия.

– И это грустно, я бы еще поиграл. – Дрейк вновь уставился в ночную тьму. Луна к этому моменту успела скрыться, и корабль продолжал свой путь сквозь мрак.

– Я тоже, – присоединился к капитану Игорь. Видимо, свой предел имелся и у веселого пилота. – Но, похоже, пора возвращаться домой.

– Значит, поворачиваем? – Витгефт удивленно уставился на Роджера. Его лицо было неприятно напряжено, и было видно, что капитан пытается решить какую-то сложную задачу.

– Нет, – после минутного раздумья Пират наконец принял решение. – Позади довольно разозленный Фишер, с которым мы больше не можем бороться. Остается только одно. Летим дальше в глубь страны…

Конфедерацию трясло, словно нерадивого студента накануне ответственного экзамена. По крайней мере, именно так казалось со стороны. Вся последняя неделя оказалась настолько сильным потрясением для ее граждан, что жизнь в столице и иных крупных городах моментально превратилась в полный хаос.

Отчасти вина заключалась в удаленности метрополии от боевых действий. Да в порты то и дело заносило разбитые в боях корабли. Госпитали были заполнены ранеными, отправленными в тыл. Стены домов украшали всевозможные плакаты, начиная с призыва на военную службу и заканчивая предупреждениями о возможных вражеских шпионах. А по улицам разгуливали бравые солдаты и офицеры, увешанные орденами и медалями, а также многочисленные инвалиды. Но все это мало касалось обыденной жизни. Война была лишь темой для разговоров в обществе, ну и бизнесом для некоторых торговцев.

Усугубляло проблему и то, что в пехоту, несшую несравненно большие потери, набирали в основном из деревень, в то время как крупные поселения поставляли людской «материал» для флота. Вследствие этого вдовы и стенающие в основном являлись уделом провинции, практически не затрагивая центральные города.

За семь лет конфликта граждане конфедерации привыкли к хорошим новостям, в которых сообщалось об очередной победе. Редкие неудачи обычно подавались как временные затруднения. Даже недавний прорыв группы рейдеров, уничтоживших несколько боевых кораблей, не вызвал особого шока. Общество, конечно, поворчало, газеты разразились серией карикатур на тему слепых адмиралов, но в целом шока не было. Пропагандистский механизм моментально среагировал, сделав упор на коварство врагов и мужество национальных героев, а также сместил акценты, выставив на передний план ряд второстепенных побед. И казалось, что так будет тянуться еще довольно длительное время, но тут внезапно грянула «Эдемская резня».

Именно под таким названием она и вошла в анналы истории. Несмотря на то что по военным меркам потери в этом городке не отличались особой исключительностью, газеты сумели раздуть из этого изрядный скандал. С самого начала получения известий о происшедшем командование приняло решение сохранить все в тайне, отлично понимая, какой резонанс оно может вызвать. В отличие от военных потерь, впервые за все время течения войны пострадало гражданское население. Подобное следовало держать в секрете. Но вот то, что журналисты за долгие годы сумеют найти немало лазеек даже в самом генеральном штабе, они не учли.