Аластер Рейнольдс - Дом Солнц

— Позвольте представить Угарит-Панта, посла по особым поручениям Содружества Тысячи Миров. — Чистец показал на слоноподобного сверхчеловека. — Эта весьма уважаемая суперцивилизация среднего уровня находится в рукаве Персея.

Посол поднял хобот, на конце которого оказалась пятипалая кисть с розовым отверстием в ладони. Я пожал отвратительный отросток и скорбно улыбнулся:

— Господин посол, я очень сожалею.

Тот непонимающе посмотрел темными глазами, расположенными по сторонам массивного выпуклого лба:

— О чем, шаттерлинг?

— О случившемся, конечно…

— Что случилось и с кем?

— Когда рухнула звездамба… — Я осекся, потому что Чистец взял меня за локоть и потащил прочь.

— Господин посол, Лихнис спутал цивилизации и говорил о Пантропической Цепи. Дружище, ведь ты ее имел в виду?

— Да, конечно, — смущенно пробормотал я.

— А ведь она даже не в рукаве Персея! Таков уж наш Лихнис — с галактической геополитикой он на «вы», так, дружище?

— Ну да, — ответил я, смутившись еще больше.

— О какой звездамбе ты говорил? — поинтересовался посол.

— Просто ходили слухи, что звездамба рухнула. — Портулак вклинилась между мной и послом. — Но при тщательном изучении фактов выяснилось, что взрыв плановый. Порой сверхновые взрывают, особенно если нужно обогатить металлом соседнюю звездообразующую туманность или дать ей стимулирующий толчок, пока не начался коллапс.

— А при чем тут Пантропическая Цепь?

— Их предупреждали, что опасную зону заселять нельзя. Когда звезда взорвалась, сильная радиация уничтожила жизнь в некоторых их системах. Думаю, это и имел в виду Лихнис.

— Да-да, — с жаром закивал я. — Очень глупо со стороны жителей Пантропической Цепи.

— К этому мы еще вернемся, — пообещал посол, обращаясь к Чистецу. Тот натянуто улыбнулся в ответ.

— Это досточтимый Джапджи из Линии Чеканов… — проговорил Чистец, а когда слоноподобный посол отошел, зашипел: — Он не в курсе!

— Уже понял. Когда вы собираетесь ему сказать?

— Мы не собираемся.

— Разве это не безответственно?

— На самом деле, нет. Он и так на грани самоубийства. Знаешь, как они себя убивают?

— Нет, но уверен, что сейчас узнаю от тебя.

— Уходят в пустыню и взрываются. В грудной клетке посла приборчик с зарядом из антивещества.

— А-а-а, и ты думаешь…

— Пока не получим железную гарантию того, что посол не взорвется рядом с нами или что мы сможем погасить взрыв, придется держать его в относительном неведении. Мы уже поиграли с местными космотеками, чтобы стереть данные о крушении звездамбы и уничтожении Содружества Тысячи Миров. Сейчас нужно подправить ссылки на Пантропическую Цепь.

— Я бы очень расстроился, выяснив, что мне лжет буквально каждый.

— Все шло прекрасно, пока ты не сунулся к нему с соболезнованиями.

— Может, стоило предупредить меня, а не полагаться на телепатию?

— Я прозрачно намекнул тебе, когда знакомил с послом. Зачем бы еще мне говорить о его цивилизации в настоящем времени, а не в прошедшем? Или ты даже не заметил? — Чистец повернулся к Портулак и кивнул. — А ты молодец, ловко Пантропическую Цепь приплела. Хоть один из вас на ходу сориентировался.

— Я здесь лишь десять минут — и уже чувствую, что мне не рады, — посетовал я.

— Если не постараешься очень-очень, в следующий раз такое чувство возникнет уже через пять минут, — надменно процедила Портулак.

На посадочной площадке мы стояли, пока не повеяло вечерней прохладой и имирские чиновники вместе с шаттерлингами и другими гостями не засуетились у летающих подносов с напитками и легкой закуской. Большинство шаттерлингов жили здесь уже не первый год, а нас с Лихнисом лишь несколько субъективных дней отделяло от системы несостоявшегося сбора. У нас душевные раны еще не затянулись и болели слишком сильно, чтобы реагировать на болтовню и формальные соболезнования. Намаявшись, я побрела к неогороженному краю площадки. За ней начинался долгий спуск к «пальцу» Дара Небес, а от него — к мерцающим, непрерывно двигающимся дюнам.

— Если прислушаться, услышишь, как поет песок, — тихо проговорил Лихнис, уединившись со мной на краю площадки.

— В таком-то шуме?

— Хозяева и гости уходят в башню. Еще немного, и останутся только бродяги вроде нас с тобой.

— Вы с Чистецом все уладили?

— Кажется, да, — ухмыльнулся Лихнис. — Чистец обещал проследить, чтобы к послу попадала лишь отредактированная информация. Этим и так занимались с тех пор, как слон сюда прилетел. Всего-то делов — немного пригладить статьи о разрушении звездамбы.

— Посол должен узнать правду. Разве гуманно держать его в неведении?

— Поставь себя на место Чистеца и прочих.

— Слон не подорвет себя.

— Не знаю. Видимо, прецедент есть.

— В истории галактики есть прецедент любого мыслимого события. Но это не значит, что оно повторится здесь и сейчас.

— Чудесно. Так и передай Чистецу, а я вернусь на орбиту и полюбуюсь салютом.

— И бросишь меня?

Лихнис сжал мне руку:

— Конечно нет.

— Как тебе роботы? — спросила я после небольшой паузы.

— Я рад, что они здесь. Это значит, что трагедия касается не только Линии Горечавки. Раз машинный народ соболезнует, значит они на нашей стороне. По-моему, лучше так, чем враждовать.

— Я имела в виду их отношение к Гесперу.

— В каком смысле?

— Думаешь, они хотят ему помочь?

— Они же сами так сказали.

Озябнув, я плотнее запахнулась в плащ.

— Вдруг они хотят разобрать Геспера, а не восстановить?

— Если восстановить не удастся, может, разобрать — единственный выход. По крайней мере, проникнут в архивы его памяти — прочтут то, что Геспер накопил до амнезии.

— Лихнис, он же наш друг. А мы избавляемся от него, как от рухляди, — пусть раздирают и отправляют на переработку.

— Геспер — машина. Когда машины ломаются, других вариантов нет.

— А ты, оказывается, жестокий.

— Нет-нет, мне не наплевать, — заторопился Лихнис, — но будем реалистами. У кого больше шансов восстановить Геспера — у людей-машин, его соплеменников, или у Фантома Воздуха, обитателя туманности, о котором нам не известно практически ничего? — Он покачал головой. — В любом случае мы с тобой забегаем вперед. Роботы его еще даже не видели. Пусть сперва осмотрят и выскажутся.

— Каденция с Каскадом — просто машины. Допускаю, что они способны починить Геспера, но здесь, в такой дали от Кольца Единорога, у них может не оказаться всего необходимого.

— Тогда пусть забирают его домой.

— Лихнис, в послании Геспера говорится конкретно о Невме. Про Каскада и Каденцию он знать не мог, а о Фантоме Воздуха знал.

— Знай Геспер о других роботах, он велел бы отдать себя им в руки. Каскад и Каденция такие же, как он, и наверняка понимают, что для него лучше. Геспер велел нам позаботиться, чтобы его записи и зарисовки попали к машинному народу.