Михаил Парфенов - Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную!

В окна влетает вторая тройка. Дронова среди них нет, он будет прыгать последним. Я тем временем высматриваю место для следующего прыжка. Соседнее здание также близко. Ждем, пока переберутся остальные и смотают нити.

Вонючка первым делом лезет во вмонтированный в стену квартиры холодильник.

– Чего ты там хочешь увидеть? Червей?

– Просто интересуюсь, – обиженно бубнит Сашка, – как жили люди будущего до войны. Интересно же.

– И для этого тебе понадобился именно холодильник.

– По тому, что человек ест, можно многое о нем сказать, – огрызается Вонючка.

– И что ты обо мне скажешь? – ухмыляюсь я.

– Лучше промолчу.

– Ну-ну.

– Отставить треп! – раздается голос Дронова. Мы оборачиваемся. Он стоит за нашими спинами. – Пошли!

Снова полет на огромной высоте и прыжок в окно. Все проходит гладко, пока не начинает спуск Кузя. В тот момент, когда он почти вплотную приближается к окну, нить со звоном лопнувшей струны обрывается. Кузя успевает вытянуть вперед руки, с силой бухается грудью на подоконник и начинает сползать вниз с внешней стороны здания.

Мы кидаемся к нему и хватаем его за руки, но он с перепугу так вцепился в разбитый осколками давней бомбежки подоконник, что не хочет отпускать. Под его весом крепкий на вид материал начинает хрустеть, вот-вот переломится, и тогда Кузе не позавидуешь.

– Давай! – кричу я, и Кузя, наконец, освобождает правую руку.

Я вцепляюсь в нее, упираясь ногой в стену.

– Вторую! – орет рядом со мной Вонючка, пытаясь оторвать держащуюся мертвой хваткой левую руку.

Мы тянем Кузю на себя за руки, а Дронов тащит его за шкирку. Грузный Кузя, как может, помогает, перебирая ногами. Вниз сыплются мелкие камешки.

– Тяжелый, ч-черт! – хрипит Вонючка. – Уф!

С большим трудом мы втроем втаскиваем нашего громилу в проем, он усаживается под окном и хватается за грудь. Приложился, судя по всему, серьезно, да и перепугался не на шутку.

– Как ты? – лезет к нему с расспросами Вонючка.

– Бывало и лучше, – выдавливает Кузя и кряхтя поднимается.

– Может тебе укольчик? – заботливо интересуется Вонючка.

– Я тебе сам укольчик сейчас сделаю, – недовольно хрипит, сплевывая, Кузя. – Отзынь.

Раз может шутить, значит, все в порядке.

– Не задерживаемся! – командует Дронов, поняв, что все обошлось, и вызывает ведущего наблюдение у противоположного окна Брюннера: – Как там?

– Все в норме.

Переходим на другую сторону здания и осматриваемся. Здесь ситуация посложнее. Дом впереди разрушен намного сильнее, чтобы попасть на самый верхний этаж, придется спускаться под очень сильным наклоном. Но других вариантов нет, и мы выпускаем стрелы.

Такого впрыска адреналина в кровь я не испытывал давно. Летел всего-то пару секунд, а они показались вечностью. Думаю только о том, чтобы не повторить «приключение» Кузи, правильно прыгнуть и не подвернуть ноги. Но все обошлось.

Последним прыгает Вонючка. Парень преодолевает половину пути, как вдруг внизу мы замечаем патруль чужаков. Его тело болтается, словно червяк на крючке, а внизу степенно вышагивает с десяток тварей. Мы замираем. Стоит этим уродцам поднять головы, они сразу заметят Вонючку и группа будет раскрыта. Время тянется медленно, но удача снова на нашей стороне. Сашка влетает в оконный проем и валится на пол. Глаза у него вытаращены, ртом ловит воздух.

– Пять минут перекур, – командует Дронов. – Чагин и Брюннер, проверить дальнейший путь.

Идем на другой конец здания, и увиденное нас не радует. Следующий дом полностью разрушен. Дальше все нормально, а вот этот развалился. Вместо него теперь огромная груда мусора.

Пока размышляем, как действовать, к нам подходят остальные. Командир глядит на развалины и задумчиво произносит:

– Придется сделать марш-бросок.

– По открытой местности? – недовольно спрашивает Вальдер.

– Да, – равнодушно кивает Дронов. – Все вниз.

Быстро сбегаем по ступеням. На первом этаже просторный чистый зал с высоким сводчатым потолком и рядами покрытых белыми скатертями столов и мягких кресел. Большие стеклянные витрины и двери разбиты, ощетинившись осколками. Соблюдая предельную осторожность, подбираемся к ним. Дела плохи, пройти незамеченными не удастся. Чужаки совсем близко, да еще тяжелой техники несколько штук, в числе которых наши «любимые» летучие танки.

– Не пройти, – чуть не стонет Вонючка. – Вот непруха.

Но Дронов не теряет хладнокровия, смотрит на карту.

– Вальдер, найди вход в подвал и осмотри его. Судя по карте, здания соединены между собой подземными коммуникациями.

Пока Вальдер выполняет задачу, мы переводим дыхание. На подвал у меня надежды нет, жду, что сейчас придет Вальдер и скажет, что он завален или в нем расположилась куча тварей. Не могу избавиться от дурного предчувствия.

– Нам тут точно не пробраться, – продолжает свою тягучую волынку безысходности Вонючка.

Не выдержав, резко обрываю его скулеж:

– Заткнись. Лучше мозги включи, может, что и придумаешь.

– Да, что тут придумаешь? – причитает он.

– Отставить нудеж, – приказывает ему Дронов.

Вонючка, наконец, смолкает, и мы молча сидим в ожидании Вальдера. Он появляется через несколько минут. Забрало шлема открыто, лицо белое, взор мутный, губы подрагивают. Движется он медленно, пошатываясь, словно контуженый. Мы поднимаемся.

– Есть проход? – сразу спрашивает Дронов.

Вальдер кивает и тут же делает шаг к стене и складывается пополам, давясь рвотными позывами. Распрямившись, вытирает рукавом рот и сипло произносит:

– Твари…

– Говори. – Дронов хватает бранденбуржца за плечи и пытается растормошить.

– Там… – Вальдер пространно поводит дрожащей рукой в сторону. – Проход. Только…

– Что только?! – настойчиво требует ответа командир.

– Только…. Там…

Господи, думаю я, что же там в подвале могло напугать такого молодчика, как Вальдер? Этот бранденбуржец стоит перед нами с белым лицом, не в состоянии слова вымолвить. Мои дурные предчувствия оправдываются.

– Что?!

– Там тела, – наконец выдавливает из себя немец.

– Какие?! – Дронов теряет терпение.

– Я не знаю. Их много.

Как ни старается Дрын, конкретного ответа от Вальдера добиться не удается. Единственное, мы понимаем, что проход есть. Время поджимает, надо скорее спускаться в подвал, а потому ответы решаем получить на месте.

Смотрю на пластину. Карта показывает, что здание впереди – последнее на пути к площади. Если верить Вальдеру и подземный проход между домами сохранился, мы практически у цели.

Спускаемся по ступеням, Кузя тащит под руку совсем раскисшего Вальдера. Останавливаемся перед автоматической дверью, ее заклинило, но остается небольшая щель. Дронов протискивается первым. Вальдер стоит, прислонившись к стене, и тяжело дышит.