Алексей Бессонов - Статус миротворца

– Итак, сегодня в полдень трагически оборвалась жизнь его превосходительства Хорпа Эргара Пятого, консула Высокой Лидды в имперском департаменте Аврора… Шеф полиции Стоунвуда, его милость лорд Рябец заверил общественность, что подлые убийцы не уйдут от заслуженной кары…

– Ого, – удивился Этерлен. – Вот это да! Давненько у нас на консулов не охотились. Кто ж его завалил, интересно?

– Господи, что творится, – вздохнул Хикки.

– Крепко спал? – поинтересовался Этерлен, обнюхивая тонко нарезанные ломтики ветчины на тарелке.

– Нормально. Сейчас позавтракаем и поедем поболтаем с Золкиным. А потом мне хорошо бы в офисе появиться.

– Не поедем мы ни к какому Золкину. Если я не ошибаюсь, его кончили вчера вечером. Ты спи крепче – вообще ничего не услышишь.

Хикки часто заморгал и отложил в сторону бутерброд. Этерлен смотрел на него без улыбки, да и вообще, с такими вещами не шутят… “Это Лоренцо, – сказал себе Хикки. – Значит, они не договорились. Как мерзко!”

– Сообщение было в утренних новостях?

– Да, полчаса назад. Застрелен на пороге собственного дома. Он что, жил один?

– Уже давно… А что говорит полиция?

– А что она может говорить? Ничего. Убийцы не, найдены, версий пока никаких. Ты можешь к этому что-то добавить?

– Могу. Я почти уверен, что знаю, чьих это ручонок дело. У него был закадычный враг – некто Руперт Лоренцо, порядочный психопат, но тем не менее человек влиятельный. Ох-хх… Самое смешное, что ни Золкин, ни Лоренцо не знали, что против них обоих интригует третья сторона – Эдди Дюваль по кличке Петух. Там очень хитрые расчеты были. Петух, он по-своему умница, хоть и сволочь. С Петухом работать опасно, поэтому я решил примирить Лоренцо и Золкина: я раскрыл Золкину глаза на все это дело с Дювалем. Он, конечно, был шокирован, но я думаю, что, пока я летал, он успел убедиться в моей правоте.

– Он должен был объясниться с этим Лоренцо?

– Ты читаешь мои мысли. Наверное, ему это не удалось… Ума не приложу, с чего Лоренцо так психанул. Где логика?

– Вот именно.

– Что ты хочешь этим сказать?

Этерлен подцепил вилкой кусочек ветчины, отправил его в рот и запил кофе.

– Я и говорю, где логика? – спросил он, жуя. – Почему ты так уверен, что Золкина пришил именно Лоренцо? Может, на него напали нарки, которым не хватало на пайку “дури”? Или что, у вас на Авроре такого не бывает?

– Золкин не мальчик. Он хорошо владеет оружием.

– Ах, мальчик не мальчик!.. Ладно. Я позвоню Йони, у него тут вся полиция на контакте: если через полчаса он нам ничего не расскажет, начнем действовать самостоятельно.

– В каком смысле действовать? – поинтересовался Хикки, протягивая генералу телефон.

– Не нравится мне это дело… Вот не нравится, и все. Что-то тут не так. У покойника было много врагов?

– За исключением Лоренцо – ни одного.

– Может, кому-то нужно было подставить Лоренцо. Черт его поймет. Алло! Йони! Йони? Мэм, мне нужен мастер Йохансон, где он у вас там? Спит? Разбудить немедленно. Опять у него новая шмара, – сказал Этерлен в сторону. – Да! Йони, это я…

Пока он беседовал с Йохансоном, Хикки допил кофе и переоделся. Когда он вернулся в кухню, Этерлен стоял у распахнутого окна, явно наслаждаясь запахом роз, который приносил в дом легкий утренний ветерок.

– В Стоунвуде у него мало знакомых, – сказал Этерлен, не оборачиваясь. – Это не очень здорово.

– Я так и думал, – откликнулся Хикки. – Но все-таки: что именно тебя вдруг встревожило?

– Этот ваш Пикинер – он же тоже из столицы? Хикки на секунду прикусил губу.

– Да. У него все дела в Стоунвуде. Но о чем, собственно, это может говорить?

– Пока ни о чем. Сейчас приедет Йони, мы с ним потолкуем. Рейсовые в столицу ходят часто?

– У меня есть собственный фотолет. Ты хочешь лететь в Стоунвуд?

– Еще не знаю… – Этерлен вздохнул и вернулся за стол. – А хорошо ты здесь устроился. У нас в Метрополии коммерсанту твоего уровня такая роскошь не по карману.

– Именно поэтому я и осел на Авроре. Я вообще не понимаю людей, которые стремятся к вам. Что там делать? От налогов не сбежишь, кругом чиновники, каждому – дай… Перспектив никаких, одна возня. Даже пенсионеру там скучно.

Через полчаса появился Йохансон – не очень выспавшийся и раздраженный.

– Десять минут простоял в пробке, – объявил он придвигая к себе кофейник.

– Еще год–два, и мы будем ездить по головам друг у друга… Я не пойму, что ты от меня хочешь, Пол? Чего ради мы должны заниматься этими идиотскими убийствами? Если в Стоунвуде началась новая война, я туда не сунусь – моя шея мне дороже.

– Хикки думает, что это не война.

Йони удивленно посмотрел на Махтхольфа и поскреб небритый подбородок. Хикки в ответ пожал плечами.

– Это не я, это Пол… Но на войну действительно не похоже. Всякая война должна иметь свои основания, причем зреют они всегда очень долго. Ты сам знаешь, я годами кручусь в этой среде, я знаю почти всех крупных дельцов вместе со всеми их проблемами. Так вот: для войны сейчас нет никаких оснований. Или же я чего-то не знаю, что маловероятно. Я сейчас предлагаю следующее… Есть в Портленде один человек, который давно отошел от дел, но тем не менее всегда находится в курсе последних событий. Я думаю, уже сейчас он знает больше нашего. Он живет на юге, это всего час езды отсюда.

– Что это за знаток такой? – недоверчиво осклабился Этерлен.

– Борис Соловец, бывший “барон”, потом – крупный конвойник, контрабандист и все такое прочее. Личность не очень известная, но среди таких же старцев он в хорошем авторитете.

– Соловец?! Дед “сдал” тебе Соловца?

Несколько секунд Хикки смотрел на Этерлена с искренним недоумением, потом до него вдруг дошло.

– Я знавал его еще в те времена, когда служил начопером в “Трансе”… Дед здесь ни при чем. Десять лет назад, когда старик решил “уйти на пенсию”, я ему немного помог, а он таких вещей не забывает. Клянусь, я даже не знал, что он “поет” для Деда.

– Заметьте, я не спрашиваю, зачем вам все это надо – вдруг подал голос Йохансон.

– И не стоит, – жестко ответил Этерлен, – и к этому старому пердуну тебе ехать не нужно. Лучше мы с тобой где-нибудь встретимся.

– Давайте в “Околице”, – предложил Хикки, – это как раз по дороге. Ты завтракал, Йони?

– Конечно, нет, – проворчал Йохансон и встал. – Ну что, поехали, что ли?

Соловец встретил гостей в несколько рассеянном состоянии духа. Ему потребовалось выпить аж три рюмочки рому, и только после этого старый авантюрист заговорил на требуемую тему. Пока он заправлялся, Этерлен терпеливо курил, наслаждаясь прохладой в тени старой яблони. Хикки уже начал нервничать, решив, что Соловец совсем плох, но он ошибался.