Михаил Ахметов - «Война вашему дому»! Звездный истребитель

– Жаль, что меня не было с тобой рядом, – наваливался на плечо Траусти пухлый Никкер из его эскадрильи, размахивая руками, – я бы помог тебе завалить этот проклятый «Велизарий».

– И чем бы ты это сделал, парой мелкокалиберных пушчонок «Субак» или легкими ракетами? – насмешливо спросил его Алекс. – Мой мальчик, мы нарезали круги в трех астрометрах от крейсера. В противном случае это могло плохо для нас кончиться.

– Да они жалкие трусы, – вдруг, багровея, заорал Никкер. Траусти с удивлением заметил, что тот, оказывается, заметно пьян. – Отстрелялись по нашему кораблю, а потом просто сбежали, бросив своих. А «Псамтику», этой черепахе, даже не посмели сопротивляться. Правильно, что он их сжег, всех до одного. Так что зря ты к крейсеру подойти боялся, они бы тебя не тронули.

Возмущенный Алекс ответить не успел.

– Капитан Грэхэм Уорт не был трусом, – услышали все вдруг жесткий стальной голос.

Тарсон обернулся. Он увидел знакомую фигуру, своего первого ведущего и наставника, пилота Николеаса Темного. Небольшого роста, но весь как будто высеченный из камня, он приблизился к Никкеру. Тот ошеломленно уставился на старшего офицера, не находя для ответа слов.

– Запомни это, щенок. Если он отступил, значит, сделал это по приказу. Если не стрелял, значит, нечем было стрелять, вся энергия корабля пошла на генераторы для прыжка. И не тебе судить его поступки. Он сражался за Землю в Великой Войне, когда ты еще даже не родился.

Все замерли, пораженные происходящим. Но выпитый алкоголь придал Никкеру храбрости.

– Так вы, господин пилот прима-класса, – его взгляд скользнул по погонам офицера, – сочувствуете мятежникам?

Рука Николеаса инстинктивно дернулась к бедру.

– Кому я не сочувствую сейчас, так это тебе, – сквозь зубы бросил он, смерив наглеца взглядом, будто прицеливаясь.

– Пилот Никкер, немедленно убирайтесь в свою каюту! И не сметь пререкаться со старшими офицерами, – неожиданно раздался властный командный голос. Это был невесть откуда появившийся де Тротти.

Толстяк Никкер, трезвея от ужаса, мгновенно бросился выполнять приказание. С де Тротти в эскадрилье не осмеливался спорить никто.

– А ты, товарищ, будь сдержаннее, – хмуро бросил он Николеасу, – сам должен знать почему.

Тот кивнув, молча отдал честь. Де Тротти кивнул в ответ и посмотрел на молодых пилотов.

– Я знаю, этот балбес выпил. Он слегка не в себе. У него были близкие друзья на пятом деке «Аквитании», они все погибли.

Он повернулся и отошел. Наступила пауза. Траусти взглянул на Николеаса.

– Я как раз хотел найти тебя. Поговорить обо всем. – Он нерешительно махнул рукой на информационную панель.

Тот дружелюбно посмотрел на Траусти.

– Все в порядке, малыш. Ты хорошо проявил себя в бою. Мне нечего сказать тебе, кроме слов искренних поздравлений. Я думаю, ты будешь хорошим пилотом.

– Не знаю, – усомнился Тарсон, – похоже, сегодня у меня получилось не очень. Командир, – он кивнул в сторону отошедшего Раско де Тротти, – больше выговаривал, чем хвалил.

Николеас улыбнулся.

– Раско, он такой, не дает своим пилотам зазнаться, – заметил он, – но иногда он в этом явно перегибает. Как сегодня, например.

Траусти удивленно вскинул взгляд на своего бывшего наставника.

– Ты серьезно?

– Малыш, если бы на меня бросились с такой свирепостью, как ты сегодня кинулся на вражеские «Геркулесы», я бы сам еще хорошенько подумал, прежде чем вступать с тобой в бой. Наши старики тебя оценили, хотя и у нас сегодня тоже был тяжелый денек.

Пилот слегка приосанился и краем взгляда постарался оценить, какое впечатление последние слова Николеаса произвели на его трех товарищей, стоявших рядом. Ему вроде показалось, что должное.

– Хотя противник тебе попался не очень опытный, откровенно скажу, атаку мятежники завалили с самого начала. Как до этого васудеанцы ухитрились оба транспортника потерять да еще с двумя сопровождающими фладдерами, ума не приложу, – продолжил старший офицер, и Траусти в ответ слегка нахохлился. Эти слова он точно слышал уже не в первый раз.

– Но кто знает, может, они как раз и растерялись под твоим натиском. Знаешь, сложно правильно соображать, когда на тебя несется звено отчаянных сорвиголов, – усмехнувшись, все равно одобрил Николеас действия бывшего ученика, и от этой сказанной им похвалы все четыре сорвиголовы тоже довольно заулыбались в ответ.

Пилот прима-класса неожиданно сменил тему:

– Малыш, скажи мне, ты действительно видел, как погиб «Велизарий»?

Траусти кивнул:

– Не только видел, но и слышал. Капитан действительно отказался сдать свой крейсер, и васудеанцы сожгли их несколькими залпами. Но послушай, они же ведь, – он запнулся, – они же наши враги. Хотя и люди.

– Место героям есть на каждой стороне, – голос Николеаса стал задумчив, и он слегка улыбнулся Найре, смотревшей на него широко раскрытыми глазами, – нас, людей, не так много в Галактике. С давних времен нам завещано хранить свою честь в поединках друг с другом и уважать храбрость противника. Волей судьбы нам сейчас приходится воевать против таких же, как мы, людей, в союзе с васудеанцами, и у каждой из сторон есть своя правда. Грэхэм Уорт был настоящим бойцом, и я искренне скорблю о его смерти. Если мы снова объединимся перед общим врагом, нам будет не хватать таких людей.

– Чудные слова вы говорите, – пробурчал Томальски, – но, по мне бы, лучше жить в мире хоть с людьми, хоть с этими крокодилами с Васуды.

– Войны, тем более звездные, двигают прогресс человечества. Не обладай мы боевыми кораблями двадцать два года назад, Шива стер бы нас с лица Галактики. Нам всегда придется воевать, чтобы суметь выжить во Вселенной. Кто знает, что может обрушиться на нас из следующей звездной системы, ворота в которую мы откроем. Только мы, пилоты Альянса, вечно стоим на страже рубежей нашей цивилизации. Я желал бы мира с мятежными системами, но, чтобы достичь его, нам придется пройти через войну. А новые войны, малыш, будут в любом случае. Ладно, пилоты, вольно. Траусти, мы поговорим об этом с тобой еще не раз. Ты пилот по призванию, а ты, борода, – он обратился к Рони, – не знаю.

Он кивнул всем и быстро направился к выходу из понемногу пустеющего информационного зала.

– По призванию, – передразнил Томальски, глядя ему вслед. – А что, мне у себя в колонии крокусы с филяриями разводить на ферме? Здесь я думал, хоть в люди выйду, раз смог входные тесты пройти. Кто же знал, что снова война разразится. Все от таких, как он, фанатиков.

– Прикусил бы ты свой язык, Рони, – неодобрительно посоветовал Алекс. – Лучше старайся хоть чем-нибудь походить на такого пилота, как Николеас. Или уж, правда, возвращайся тогда к себе в колонию, выращивай филярии.