Филип Дик - Человек в Высоком замке (сборник)

— Я заметил некоторые элементы ненадлежащего исполнения. Существенные изменения в ориентировке некоторых социальных слоев, которые нельзя объяснить на основе имеющихся у меня данных. Перестройка социальной пирамиды образовалась в ответ на исторические факторы, неизвестные мне. Я должен знать больше, если имею к этому отношение. — Легкая дрожь тревоги пробежала по телу Дилла. Что «Вулкан–3» заподозрил? Вся информация будет представлена так быстро, как только это будет возможно.

— Это раздвоение общества происходит именно сейчас. Будь уверен, твой обзор по образовательным направлениям уже готов. Мне понадобятся все факты, относящиеся к делу.

После паузы «Вулкан–3» добавил:

— Я ощущаю быстро приближающийся кризис.

— Какой кризис? — нервно спросил Дилл.

— Идеологический. Появилось новое направление на грани вербализации. Знание, полученное из опыта низших классов. Оно отражает их неудовлетворение.

— Неудовлетворение? Чем?

— К тому же, народные массы отвергли концепцию стабильности. В основном те из них, кто не имеет достаточной собственности, заинтересованы больше в прибыли, чем в безопасности. Для них общество — это арена приключений. Структура, в которой они надеются подняться до наивысшего положения.

— Понятно, — озабоченно сказал Дилл.

— Рационально управляемое, стабильное общество, такое, как наше, побеждает свои желания. В быстрых изменениях нестабильного общества низшие классы получат хороший шанс набраться сил. Низшие классы — это авантюристы, планирующие жизнь, как азартную игру. Игра — больше, чем выполнение заданий, и ставка в ней — получение социальной власти.

— Интересно, — сказал Дилл, — так для них смысл удачной игры — это более важная роль. У тех, наверху, своя удача. Те…

Но «Вулкан–3» не интересовался его рассуждениями, он продолжал:

— Неудовлетворение масс основывается не на экономических лишениях, а на чувстве бесполезности. Не возрастание уровня жизни, но большая социальная значимость — вот их основная цель. Из–за своей эмоциональной ориентации они поднимутся и начнут действовать, когда сильный лидер сумеет скоординировать их в более дееспособное объединение, чем хаотичная масса из отдельных элементов.

Диллу нечего было на это ответить. Это было доказательством того, что «Вулкан–3» тщательно проанализировал всю имеющуюся у него информацию и пришел к очень близким к истине выводам. Это, конечно, была сильная сторона машины. Просто это был превосходный план для предоставления дедуктивного и индуктивного способов мышления. Она безжалостно переходила от одной ступени к другой и делала верный вывод каким бы он ни был.

Без основной информации «Вулкан–3» мог делать выводы из основных исторических принципов и социальных конфликтов, присущих современному миру. Он создал картину, которая показывала среднего человека, как он вставал утром и неохотно приветствовал день. Прикованный здесь «Вулкан–3» на основе непрямых и неполных фактов, представил вещи такими, какими они были в жизни.

Пот выступил на лбу у Дилла. Он имел дело с интеллектом более высоким, чем у человека или даже группы людей. Компьютер превосходит ограниченные способности человека, да и притом делает все быстрее… «Вулкан–3» потенциально делал то, что человек не мог сделать, независимо от наличия у него времени.

Тут, внизу, похороненный под землей, в темноте, в постоянной изоляции человек сошел бы с ума. Он бы потерял все связи с миром, представление о происходящем. С течением времени он бы утрачивал понятие реальности, у него бы прогрессировали галлюцинации. В то время как «Вулкан–3» продолжал следовать в противоположном направлении. Он постепенно двигался к неизбежному здравомыслию, или, в конце концов, к зрелости, если под ней подразумевать нечто иное — точное и полное понимание вещей такими, какими они есть на самом деле. И эту картину, как понял Дилл, не представлял и никогда не представит ни один человек. Все человечество пристрастно. А этот гигант — нет.

— Я потороплю работу с обзором по образованию, — пробормотал он. — Что–нибудь нужно еще?

— Статистический доклад о независимом сельском языке.

— Зачем это?

— Это было под личным надзором вашего субкоординатора Артура Грайвсона Питта.

Дилл выругался про себя. Боже мой, «Вулкан–3» никогда не перепутал и не потерял ни одного факта среди миллиардов других, с которыми он работал.

— Питт пострадал, — сказал Дилл. Его мысли отчаянно скакали. — Его машина перевернулась на ветреной горной дороге в Колорадо. Или, во всяком случае, я так помню. Я бы проверил для верности, но…

— Составлен ли его доклад в присутствии еще кого–нибудь? Я требую его. Он пострадал серьезно?

Дилл заколебался.

— Кажется, есть сомнения, что он выживет. Врачи говорят…

— Почему такое количество людей Т–класса были убиты в прошлом году? Я хочу побольше информации об этом. Согласно моей информации, лишь один из пяти умер своей смертью. Какие–то существенные факторы упущены. Я должен иметь больше фактов.

— Хорошо, — пробормотал Дилл. — Мы раздобудем нужную информацию.

— Я предлагаю созвать специальный Совет «Единства». Я полагаю, что мне придется опросить всех региональных директоров персонально.

Дилл был ошеломлен этим требованием. Он пытался заговорить, но не мог. Он мог только неотрывно смотреть на ленту со словами. А та продолжала безжалостно двигаться.

— Я не удовлетворен тем способом, которым для меня готовятся материалы. Я требую коренного изменения подготовки информации.

Дилл открыл и закрыл рот. Сознавая что заметно трясется, он попятился назад.

— Может, нужно что–нибудь еще, — пробормотал он. — У меня есть дела, в Женеве.

Все что он желал, так это выбраться из комнаты.

— Больше ничего. Можете идти.

Дилл вышел так спешно, как это было возможно.

Поднялся на скоростном лифте до верхнего уровня. Вокруг него, словно в мареве, стояли проверяющие его охранники. Он едва осознавал их присутствие.

Что за проделки, думал он. Что за испытание! Психологи из Атланты. Их нельзя сравнить с теми, с которыми мне приходится сталкиваться день изо дня.

Боже, как я ненавижу эту машину, думал он.

Сердце его колотилось. Он не мог дышать и некоторое время сидел на обитом кожей диване в комнате отдыха, приходя в себя.

— Мне бы стаканчик чего–нибудь бодрящего, — обратился он к одному из служащих. — Что там у вас имеется?

Вскоре ему подали высокий, зеленый стакан. Он опрокинул его в себя и почувствовал себя немного лучше. Служащий ожидал рядом расчета. У него был поднос и счет.

— Семьдесят пять центов, сэр, — сказал служащий.

Это был последний удар для Дилла. Его должность Управляющего не освобождала его от подобных мелочей. Ему пришлось обшарить свои карманы в поисках мелочи. И между тем, он думал, что будущее общества за ним. В то время, как я откапываю семьдесят пять центов для этого идиота.