Олег Авраменко - Небо, полное звезд

– Но почему? – наконец спросила она. – Почему на Земле не говорят правду?

– Потому что правда – пища для свободных людей. Но на Земле таких крайне мало – и не по чьей-то злой воле, а по чисто экономическим причинам. Даже в относительно благополучной Северной Федерации уровень жизни девяноста процентов населения критически низок. А бедный человек по определению не может быть свободным. Его волнуют совсем другие проблемы, ему плевать на свободу, и если он получит её, то немедленно променяет на кусок хлеба, на крышу над головой, на такую-сякую работу. На Марсе ситуация несколько лучше, но политически он полностью зависит от метрополии, которая навязывает ему свои порядки. А о независимости марсиане могут только мечтать – даже если чисто теоретически допустить такой вариант, то Марс недолго будет свободным, его тут же захватит Азиатский Союз. Примерно так же дела обстоят и с земными членами Федерации. Многие страны уверены, что самостоятельно они жили бы лучше – если бы не угроза со стороны азиатов, африканцев и джамахирийцев. По большому счёту, вся Северная Федерация держится на страхе. Это добровольно-вынужденный союз бедных для защиты от нищих. – Я понял, что для первого раза с Марси достаточно, и поднялся. – Ну всё, хватит этих разговоров. Лучше давай сыграем в теннис. Ты не против?

– Конечно, не против, – с явным облегчением ответила она.

Мы взяли ракетки с мячами и пошли на корт. Как я уже упоминал, в школе Марси была чемпионом по теннису, однако тамошние корты имели искусственное покрытие, а у меня был травяной газон, непривычный для неё. Правда, она уже имела возможность немного приспособиться к нему, играя утром с местными ребятами, но я сомневался, что этого было достаточно, и решил играть с ней не в полную силу.

Впрочем, уже первые подачи показали, что я недооценил Марси. Или, что вернее, переоценил себя. Я любил этот вид спорта, но никогда не был особо хорошим теннисистом; для этого мне недоставало скорости и проворства.

Первый сет мы отыграли на равных, и только на тай-брейке Марси мне уступила. Во втором она приноровилась к моим сильным, но слишком уж предсказуемым подачам и уверенно переиграла меня – я ничего не смог противопоставить её стремительным выходам к сетке и коварным резаным ударам. Без сомнения, в третьем сете меня ожидал полный разгром, но тут очень вовремя в небе над нами появился флайер, который начал снижаться, держа курс на посадочную площадку возле дома. Судя по раскраске, это была машина из прокатного бюро в местном аэропорту. Следовательно, гости ко мне прибыли издалека.

– Держу пари, это Краснова, – сказал я Марси, направляясь вместе с ней к дому. – Сама или с мужем. Видно, не удовлетворилась позавчерашним звонком, вот и решила нагрянуть без предупреждения и посмотреть, как вам у меня живётся.

– А разве у шефа и старпома нет своего челнока? – полюбопытствовала Марси.

– Вообще-то есть. Только не челнок, а небольшой суборбитальный самолёт. Но у них нет разрешения садиться где попало. Я, кстати, тоже не имею такого права. Только в аэропортах, а также за пределами десятимильной зоны от любых населённых пунктов. Ну и ещё – у себя во дворе.

Как оказалось, я поспешил с выводами. Когда флайер приземлился, из него вышли не Краснова со Штерном, а широкоплечий мужчина лет сорока в тёмно-синем мундире Звёздного Флота с погонами капитана второго ранга. Он размашистым шагом двинулся мне навстречу и по-дружески обнял меня.

– Привет, кэп.

Это сказал не он, это сказал я. А он ответил:

– Привет, Эрик. Давненько не виделись.

– Да, давненько. Почти уже год. Постоянно разминаемся. А ты когда прилетел?

– Три часа назад. Как увидел у причала твой «Кардифф», то первым делом решил навестить тебя. – Он перевёл взгляд на Марси, скромно стоявшую в сторонке. – Слышал, в твоей команде пополнение.

– Совершенно верно, – подтвердил я и представил их друг другу: – Третий пилот Марша Хагривз, которая предпочитает, чтобы её называли Марси. Капитан Андрей Бережной, командир корабля «Амстердам», где я служил до перевода на «Кардифф».

– Очень приятно, Марси, – дружелюбно произнёс Бережной, протягивая ей руку.

Она пожала её и вежливо ответила:

– Рада познакомиться с вами, сэр. Капитан Мальстрём много о вас рассказывал. Говорил, что именно вы научили его быть командиром.

Бережной усмехнулся и покачал головой:

– Эрик преувеличивает. Я ничему его не учил, он сам учился – на моих ошибках.

Мы прошли в дом, я приготовил для гостя его любимый мартини, себе взял холодного пива, а Марси удовольствовалась апельсиновым соком. Бережной стал расспрашивать о моих делах, я отвечал ему, сам задавал вопросы и одновременно ломал себе голову над причинами его внезапного визита.

Странным был не сам факт, что мой бывший капитан решил меня навестить. Напротив – я бы очень удивился, если бы он проигнорировал моё присутствие на Эсперансе и не заглянул ко мне в гости. С самого начала моей службы на «Амстердаме» Андрей Бережной покровительствовал мне, а со временем, несмотря на разницу в возрасте, мы даже подружились. Особенно в последние три года, когда он стал командиром корабля, а я – его старшим помощником. С тех пор, как я получил назначение на «Кардифф», мы виделись крайне редко, но это не повлияло на наши дружеские отношения – мы всегда были рады встретиться и пообщаться.

Однако меня озадачила поспешность, с которой Бережной заявился ко мне – сразу после рейса, даже не заглянув к себе домой, хотя наверняка навёл на станции справки и знал, что «Кардифф» отправляется в путь только через четыре дня. А кроме того, он даже не предупредил о своём прибытии, хотя ему ничего не стоило предварительно позвонить мне и договориться о встрече. Дело тут вовсе не в вежливости, просто был риск зря пролететь несколько тысяч километров и не застать меня дома (например, завтра я собирался свозить ребят в Эсперо-Сити, показать им и другие крупные города планеты). Чем больше я думал об этом, чем дольше говорил с Андреем, тем крепче становились мои подозрения, что с ним не всё в порядке. Но что именно – понять не мог.

Около шести вечера с пляжа вернулся Симон и, узнав, что у нас такой гость, предложил на сегодня отказаться от готового ужина из ресторана, а устроить барбекю. Его идея была единодушно принята, и оставшееся до наступления темноты время мы провели на лужайке перед домом, прожаривая на гриле кусочки сдобренного специями мяса и по ходу дела поедая их. Бережной был разговорчив, много шутил, то и дело вызывая смех у Марси с Симоном, и вообще строил из себя саму беззаботность, но я уже не сомневался – его что-то гнетёт. Притом очень сильно…

Когда наш пир на открытом воздухе закончился, мы навели на лужайке порядок, вернулись в дом и на десерт угостились яблочным пирогом с чаем. Потом Симон и Марси отправились в гостиную, а мы с Бережным прошли в патио и устроились на скамье возле бассейна.