Восход Ганимеда. Смертельный контакт

— Не понимаю, зачем Эшрангам верховная власть? Что она даст им?

— Эшранги не едины в своих стремлениях. Часть из них желает лишь власти, неограниченной власти нам многими цивилизациями.

— А другая часть?

— Другая часть Эшрангов ищет оправдание, способ скрыть злодеяния предков, за которые по законам Армохонтов предусмотрена беспощадная кара.

— Говори яснее.

— Терпение мой друг… Разве ты забыл, что Эшранги подняли восстание? Разве я не рассказывал тебе, как они, заручившись поддержкой Хонди и Циритов, уничтожили звено межзвездной сети, соединяющее наш сектор с первым транспортным кольцом?

— Я помню.

— Они проиграли. Их замысел стал понятен Армохонтам, как только состоялась диверсия. Эшранги хитры, они ничего не делают своими руками, и станцию «Н–болг» было поручено уничтожить группам Хонди. Но Армохонты провели свое расследование и быстро поняли, кто на самом деле стоит за диверсией. Они взялись за Эшрангов, выяснили, что те пристально «опекают» стремительно развивающееся человечество. Армохонты — существа справедливые, они никогда не карают тех, кто совершил преступление по глупости, недомыслию, или под воздействием чуждой воли. Но к организаторам такого рода выступлений всегда действовало жесткое правило — предателей, решивших перекроить тысячелетнее мироустройство, нужно карать нещадно, без ложной жалости, ибо они крайне опасны не только для Армохонтов, но и для сотен других, зачастую ничего не подозревающих рас. Есть правило: в своем мире и в предоставленных колониях любая цивилизация вправе жить по собственным законам, каким бы те ни были. Но, выходя на простор космоса, любая раса обязана подчиняться общегалактическому закону, иначе наступит всеобщий хаос. Эшранги нарушили закон, они злоупотребили доверием Армохонтов, полагая, что сумеют свергнуть существующий миропорядок руками других существ.

— И какова кара за подобное преступление?

— Уничтожение, — ответил Эрг. — Или при принятии «мягкого решения» — запрет на выход в космос, изоляция исконной звездной системы нарушителей на карантин.

— Какая мера была применена к птицам?

— Мягкая, к сожалению. Однако им удалось увести часть флота, зачинщики, идейные организаторы скрылись, а затем они, собравшись с силами, нанесли удар по звездным системам Армохонтов, на что последовал немедленный ответ, — схватка между двумя цивилизациями приняла глобальные масштабы. Все планеты Армохонтов поверглись разрушительным ударам, после которых мало кому удалось выжить, в ответ пострадали миры Эшрангов, существующий миропорядок был окончательно разрушен вместе с множеством станций «Н–болг». Ты видел современно положение вещей.

— Да и оно ясно показывает что птицы не получили никаких преимуществ.

— Верно. Те Эшранги, кто восстал против Армохонтов, давно покинули этот мир. Вместе с ними исчезли и амбиции. Но совершенное злодеяние не может остаться безнаказанным. Рано или поздно связь сектора с остальными мирами Обитаемой Галактики будет восстановлена и тогда уже ничто не спасет остатки цивилизации Эшрангов от возмездия. За подобные преступления не предусмотрено сроков давности. Они будут отвечать своими жизнями.

— Почему в таком случае они не скрылись? Или в Галактике более нет миров находящихся за пределами глобальной транспортной сети?

— Эшранги хитры, коварны и трусливы. Они страшатся возмездия, но полагают, что нашли выход из ситуации. Подумай, зачем они распространяют среди постепенно деградирующих цивилизаций миф о том, что планеты Армохонтов атаковали механоформы?

— Хотят свалить все на действия машин?

— Машин твоей цивилизации. Им сейчас требуется много, очень много механизмов, чтобы оставить в разрушенных звездных системах убедительные свидетельства атаки механоформ. Ведь пострадали и их миры. Там тоже найдут остатки механизмов, анализ которых приведет к твоей расе. Эшранги спасают свою шкуру от возмездия. Они думают, что все теперь в их руках. К моменту, когда транспортное сообщение будет восстановлено, они перепишут историю и уничтожат последних свидетелей, в лице моей и твоей рас, а сами выступят в роли тех, кто сумел, несмотря на жестокий удар, сохранить мир и порядок в секторе.

— Что станет с Землей, когда птицы полностью реализуют свой план?

— Земля обречена. Если ее не уничтожат Эшранги, то это сделают Армохонты.

— Неизбежно?

— У птиц фактически все готово. Мне известно, что до последнего времени они использовали поставки машин из Солнечной системы, чтобы держать в узде другие расы, бороться с теми, кто еще помнит правду, и фальсифицировать вторжение механоформ на доступных мирах. Для завершения замысла им не хватает лишь способа достичь тех звездных систем, врата к которым разрушены.

— Твой род истребили машины?

— Частично. В операциях против Умров принимали участие и Хонди и Цириты.

— Но Цириты — создания Армохонтов!

— Да. Только учти они остались без хозяев. Цириты уже не те, что были раньше. Они давно превратились в наемников.

— Ты сражался против машин, разработанных на Земле?

— Да.

— И ты доверяешь мне?

— Я никогда не сражался с людьми, — уточнил Умр. — Вот хочу попробовать сражаться вместе с человеком, — ворчливо добавил он. — Мне известно, что на твоей планете уже давно всем заправляют сами машины. Остатки твоей цивилизации рассеяны по всему сектору. Я не настолько слеп и глуп, чтобы поддаться ложной ненависти.

Пальцы Андрея погрузились в мягкую шерсть на загривке Эрга.

— Будем сражаться вместе, — произнес он.

…

Мимо камеры прошел Цирит, заглянув в низкое, по его росту окошко и два узника временно прекратили общение между собой.

Андрей все время проводивший как будто в полудреме (по крайней мере, так могло показаться со стороны), по большей части лежал на жесткой подстилке в своем углу камеры, совершенно безучастный к окружающему.

Обманчивое впечатление. На самом деле Логинов полностью переключался на «внутреннее» восприятие мира, изучая доступный фрагмент коммуникаций при посредничестве колоний микромашин, интегрированных в его нервную систему.

За месяцы, проведенные в общении с Алгитами, он не только свыкся с уникальными возможностями своего нового восприятия, но и существенно развил его, путем частых тренировок.

Сейчас Андрей без особого напряжения исследовал смежные, прилегающие к камере помещения, затем его мысленный взор проник дальше.

С увеличением дистанции сканирования ему приходилось прилагать все больше сил, для получения четкой недвусмысленной информации, не только о конфигурации проходов и отсеком, но и о механизмах, расположенных в них.