Игорь Марченко - Глаза цвета стали

Мы передали в руки патрулю свои жетоны. Критично осмотрев жетоны, ополченцы молча сделали нам жест следовать за ними. Мы прошли с ними сквозь вторую линию обороны внутрь самого поселения, а дальше они с нами не пошли. Всюду над головой без устали крутились ветряные мельницы, под ногами вибрировала земля – там работала маленькая гидроэлектростанции построенной под землей, где протекала подземная река. Пройдя несколько темных кварталов мы углубились в узкие переулки, где на нас не разобравшись, попыталась напасть и ограбить какая-то оголтелая шпана из одних грязных подростков. К счастью одного вида нашего оружия, войсковых шевронов и решительности во взоре оказалось достаточно, чтобы они поспешно ретировались во тьму соседних пятиэтажек, так же быстро как и появились.

Антон сердито опустил автомат стволом вниз и презрительно сплюнул на землю:

– Ну и местечко, того и гляди, подрежут или ограбят. Далеко еще?

– Почти пришли. За следующим поворотом на холме, сразу после водонапорной башни.

– Неудачное место для обитания. Бухта открыта для вторжения с моря. Руины Малокурильска являются рассадником крыс и болезней, а старая погранзастава и того хуже – проклятое место.

– Что ты знаешь про заставу? – тут же заинтересовался я обернувшись. – Рассказывай.

– Мне о них известно немного. В пятидесятые годы прошлого века здесь жили пограничники. Ничем не примечательная погранзастава в один прекрасный день перестала выходить на связь. Прилетевшее на разбор начальство обнаружило всех пограничников в разных местах базы. Такое впечатление, будто они от кого-то пытались спрятаться или укрыться. Сотня еще недавно здоровых и крепких парней, выглядели так, словно попали к мяснику на разделочный стол. Темная, в общем, история. Дело быстро замяли без огласки и положили под сукно. Виновных как водится – не нашли. Списали на несчастный случай – взрыв склада с боеприпасами, но те, кто видел эти тела, впоследствии не могли говорить об этом без содрогания. Вот такая вот история.

– Жесть, – я невольно стиснул оберег. – Есть предположения, кто это мог сделать?

– Многие считали это враждебной вылазкой японцев стремящихся таким образом изгнать, как они считали врагов со своей территории и дестабилизировать ситуацию на острове. После второй мировой, среди япошек осталось достаточно много разного зверья. Эти азиаты почти все психи.

– С какого это перепуга они считали наш остров своим?

– Согласно Японо-Российскому Симодскому трактату о торговле и границах от 1855 года остров был отдан Японии вместе с остальными Южными Курилами. В 1945 году после поражения Японии во Второй мировой войне острова вернулись в состав СССР. В 1956 году произошло подписание Совместной декларации СССР и Японией, которая фиксировала согласие СССР передать острова Хабомаи и Шикотан после подписания мирного договора. Но японцы захотели заполучить обратно все острова. В 2004 году Россия как государство-продолжатель СССР признаёт Декларацию от 1956 года как существующую и готова вести территориальные переговоры с Японией на её базе. Но эти узкоглазые и хитрожопые хорьки нагло вторглись, по видимому решив, что время переговоров закончилось, и в 2013 году высадили на все спорные острова крупный морской десант, так же как когда-то поступили Аргентинцы на Фольклендах. Остров был открыт второй Камчатской экспедицией в 1733–1743 гг. и назван Фигурным. Еще Шпанберг и Вальтон изучали Курильскую гряду в 1739 году. Заслуги Шпанберга верно оценил в 1796 г. Броутон, присвоивший острову имя первооткрывателя. Наряду с названием Шпанберга применяется и старинное название Шикотан. До 1855 года остров находился в составе России. Как-то так, если кратко, а вообще я не очень большой знаток истории.

– Скромняга! Да ты просто ходячая энциклопедия! – похвалил я. – А что с погранцами?

– А что тут неясного? Некоторые считают, в том числе и я, что это было первое нападение некроморфов. Тела потом сожгли, а результаты вскрытия засекретили.

Услышав его предположение, на душе у меня сделалось мрачно и тоскливо. Значит ли, что уже тогда были признаки грядущего конца? Догадывались ли правители, что именно произошло с теми бедными солдатами? Если это была первичная агрессия некроморфов, то, куда потом подевался носитель этой заразы? Сплошные загадки во тьме, мать их.

– Говоришь, тела потом сожгли? – переспросил я, чуть не провалившись в глубокую яму посреди дороги, но вовремя перепрыгнул ее, наступив ботинком в чью-то блевотину. Выругавшись самыми черными проклятиями, стал шаркать ногой по асфальту. – Проклятие! От твоих откровений у меня мурашки по коже. Ладно, пришли. Дальше вещать буду я.

Мы зашли в темный подъезд пятиэтажки на этот раз обжитой и освещенной тусклым светом масляных ламп. Быстро вбежали по лестнице на пятый этаж. Как правило, на первых этажах никто не селился, опасаясь весеннего паводка несущего подтопления многих районов и крыс, расплодившихся в подвалах. Эти прожорливые твари были всегда голодные и являлись разносчиками опасных заболеваний, но находились люди, которые их отлавливали и c удовольствием пожирали. Когда мы подошли к дверям обшитой стальными пластинами, и я несколько раз ударил об нее прикладом, на это долго никто не отзывался. Потом через глазок меня узнали. Тихо скрипнув несмазанными петлями, дверь распахнулась ровно настолько, что бы в нее можно было пройти боком. Я прошел в коридор, по ходу ущипнув хозяйку за ягодицу.

– Живой до сих пор? Я в шоке. А это кто с тобой? – хмыкнула молодая особа лет двадцати семи, окинув подозрительным взглядом Антона. – Надеюсь не из буйных пьяниц?

– Он мой напарник и я за него ручаюсь. Нам нужно где-то перекантоваться до утра. Не охота ночевать с клопами. Хотя бывает, и ты крови напьешься, будь здоров Иван Петров…

– Ты мне тут зубы не заговаривай, деятель. Еще за прошлый раз не расплатился сполна. Ночевать пущу, но не бесплатно! – девушка категорично скрестила руки на груди.

Я молча достал из ранца свой НЗ: сухари, несколько банок тушенки, немного вяленой рыбы с обезжиренным мясом, а так же добавил к продуктам несколько таблеток антибиотика в пластиковой оболочке. Последнее особенно ценилось в Северном, учитывая дефицит лекарств, что до меня то я давно уже их не использовал. Оживившаяся девушка, окинув мои дары алчным взглядом, несколько резковато выхватила пакет из рук. Убедившись, что вся эта еда ей не мерещится, быстро закрыла за нами дверь. Мы прошли в тесный зал, где на кровати спала очень симпатичная девушка лет шестнадцати. Судя по виду на позднем сроке беременности.

– Я и не подозревал, что меня здесь не было так долго! – хмыкнул я. – Кто отец?