Игорь Марченко - Глаза цвета стали

– Почему ты здесь, а не со своими спутниками?

Надо мной навис Хит Тев и сердито скрестил руки на груди.

Глядя словно сквозь него, я устало махнул рукой куда-то вдаль.

– Искал Даяну. Ты знаешь, где она?

– Зачем она тебе? – удивился Тев, а потом понятливо кивнул. – Понимаю. Вижу в тебе смятение, одиночество, а еще странное чувство тоски по женской ласке. Я расскажу тебе кое-что о наших женщинах. Они очень независимы и эгоистичны. Минутные увлечения и наслаждения для них норма поведения, а туманить рассудок мужчин – единственный смысл бытия. Не хочу учить тебя жить, но иногда ради мгновения удовольствия не стоит ломать собственную жизнь, привязываясь к женщине, не склонной к долгим отношениям, растрачивать себя по пустякам. Даяна в дальнем конце Убежища в своем родовом сете Миру. Твой желтокожий спутник из слуг Внешних, не рассказывал тебе, что наши женщины питаются энергией смятения души? Им, в отличие от нас мужчин, не хватает одной лишь подпитки из накопителей, они научились поглощать ее от других. Таких, как они в седой древности называли вампирами. В час Оборотня не только призывы Шептунов становятся сильнее, но и зов наших женщин. Возвращайся к своим спутникам, лишь сообща вы сможете противостоять злу снаружи.

– Я скорее прыгну в змеиную яму, чем останусь с ними еще хоть на пять минут, – возразил я, разминая затекшие ноги. – Спасибо за информацию. Лучше попытаю счастье с Даяной.

– Тебя предупредили. Пеняй потом только на себя.

Не слушая Тева, я зашагал туда, где мог находиться этот таинственный сет. Посмотрев мне вслед, Хит направился в противоположную сторону. Его мысли были полны разочарования.

– ”Ты совсем не знаешь мою дочь, чужак” – думал он. – ”Она худшая из всех моих детей. Даже мне не под силу усмирить ее своевольный нрав, а все, потому, что она сохранила память. И теперь демоны прошлого полновластно владеют ее душой”…

Найти сет Миру оказалось несложно, достаточно было не вдаваться в объяснения о том, кого именно ищу. Я обнаружил желтую дверь малоприметную на фоне остальных, смело зашел внутрь и после нескольких минут плутания по пустым помещениям увидел в конце коридора знакомую фигуру девушки, которая неподвижно стояла в дверях своей комнаты. Она словно ожидая моего прихода, сделала нетерпеливый знак приблизиться, а потом неожиданно втолкнула в полутемную комнату, после чего вбежала следом и захлопнула за собой дверь. Медленно обернувшись, она с какой-то веселой яростью вскинула вверх руки, словно пугая меня, и прыгнула ко мне в объятия, обратив на меня свое безликое лицо, которое теперь мне не казалось таким уж отталкивающим как при первом знакомстве с докерами.

– Только прошу, не надо пить слишком много моих сил, мне они еще пригодятся! – немного смущенно забормотал я, с нежностью гладя ее гибкий стан, прижимая упругое тело к себе.

– Не иначе мой отец тебя напугал? – раздался у меня в голове ее веселый смешок.

– Он дал понять, что ты чертовски опасна.

Выскользнув из моих объятий, она, специально виляя восхитительными бедрами, прошлась по комнате и уперла руки в бока, словно желая, чтобы я лучше ее разглядел.

– Разве я произвожу впечатление опасной нежити, способной убить такого могучего воина как ты? Нет, я при всем желании ничего бы не смогла с тобой сделать, но зато могу рассказать об этом городе и о том, что здесь произошло много лет назад. Никто из моих соотечественников не расскажет тебе об этом, потому что никто ничего не помнит. Присаживайся я тебя не укушу.

Я охотно присел на краешек широкой кровати, на которую она тут же прыгнула, перевернувшись на живот и болтая в воздухе ногами. Ее поведение мне напомнило поведение озорной девчонки, которая в первый раз пригласила к себе в комнату бой-френда. Убранство ее комнаты разительно отличалось от спартанской обстановки остальных докеров. Всюду на стенах были развешаны рисованные фломастерами и цветными карандашами картины, не иначе как ее собственного производства, на всех был один и тот же пейзаж – голубое безоблачное небо, желтое солнце и ромашка в зеленой траве. Я с грустью понял, что девушка рисовала нечто вроде вида из окна. Даже расположение картинок на стене наталкивало на эту мысль. Повсюду на полу валялись карандашные наброски свежих рисунков, но лишь один привлек мое внимание. Среди листков пожелтевшей бумаги, на которых были нарисованы спирали и треугольники, попался один на котором был нарисован крылатый череп в черном берете. Подобрав этот листок с пола, я вопросительно посмотрел на Даяну.

– Ты это сейчас нарисовала?

– Нет, десять оборотов луны назад. Предвидеть твое появление не сложнее, чем твое будущее, при этом живя в настоящем. Ты даже не представляешь, как тяжело жить и знать все наперед,… в том числе и свою собственную смерть. Это невыносимое и мучительное проклятие рода.

– Мне немного не по себе от пребывания в этом странном месте, – признался я. – Каждую минуту, что мы находимся среди вас, мне все больше кажется, что этот город, как и весь окружающий мир, не больше чем какое-то недоразумение или бред ненормального. Прости, если обидел тебя этим сравнением, но ты и сама, наверное, это чувствуешь.

– Ничего страшного, ты всего лишь повторил мои собственные мысли.

Девушка соскочила с кровати и принесла мне из ящичка в углу комнаты две жестянки с пивом, цветные этикетки давно облупились, а содержимое банки безнадежно стухло. Принюхавшись к маслянистой жидкости, я брезгливо сморщил нос и с сожалением пояснил:

– Я не пью тухлятину.

– Извини, – Даяна смутилась. – Я думала ты употребляешь любую органику. Нашла их на складе найденных вещей. Поисковые группы иногда приносят занятные находки.

– Ты хотела рассказать мне о городе и о своем народе.

– Тебя интересуют не столько мы, сколько желание избавится от зова Шептунов.

– И от них тоже! – я поморщился, потирая виски. – Они меня с ума сведут. Кто они такие?

Даяна, присев на краешек кровати, показала мне пожелтевшую от времени фотографию военных кораблей гордо застывших у причалов. Внизу стояла дата – 28 июля 2010 года. На кораблях были яркие флаги, цветные вымпелы и флажки.

– Мой отец был контр-адмиралом и взял меня с собой, принять участие в смотре кораблей, – начала повествование девушка, заметно погрустнев. – Наверное, ему я обязана тем, что не стала глупой куклой, как остальные марионетки верхней части города и большинство особей моего вида. Ни для кого не секрет, что я единственная из всех сохранила память о прошлой жизни. Я до сих пор изредка вижу себя во снах наивной десятилетней девочкой, с открытым ртом ходящей среди одетых в парадные кители морских офицеров и матросов. Большинство из них остались здесь, растворились среди нас, как и экипажи других кораблей. Бежать было некуда, всюду свирепствовали кровожадные толпы безумных существ, и тогда мы бежали на одной из подлодок на другой континент, где дела оказались едва ли не хуже, чем у нас. Когда подводный ракетоносец на автопилоте причалил обратно в бухте города, никто из экипажа уже не был прежним. Только я по неизвестной причине помнила прошлое, остальные начинали осваивать новую жизнь с самого начала. Поначалу было сложно привыкнуть, происходили постоянные стычки с другими Измененными людьми. Бывшие городские власти мутировали в кровожадных чудовищ и стали со временем Шептунами. Они доставили нам массу хлопот, прежде чем мы научились игнорировать их зов и выработали способы защиты от них.