Антон Грановский - Жестокая Земля: Соло-Рекс

Накамура снова заговорил хорошо поставленным, богатым модуляциями голосом:

— Моя деятельность разрешена правительством. Вы не имеете права.

Клов поймал себя на странном ощущении. От каждого слова Пастыря веяло спокойной силой и непоколебимой уверенностью, и вескость этих простых слов действовала даже на него, агента-оперативника первой категории с пистолетом в руке.

— Я всегда утверждал, что для Военного Совета не существует никаких правил, — презрительно произнес Накамура. — Но теперь вы отмели последние условности и убиваете своих оппонентов исподтишка. Где же ваши хваленые понятия о чести?

Руки из пластика и стали, похожие на паучьи лапы, зашевелились. Пастырь Накамура уперся ладонями в ручки кресла и стал подниматься. Капитан шагнул к Накамуре и ударил его ногой в грудь. Как Клов и предполагал, конструкция оказалась ненадежной и хрупкой. Пастырь рухнул на ковер и тяжело задышал, хватая воздух широко раскрытым ртом. Клов присел рядом и прижал ствол пистолета к его голове.

Пастырь Накамура скосил на него глаза и хрипло произнес, перейдя на русский язык:

— Вы не можете меня убить.

Клов понимал, что должен выстрелить, но к своему удивлению, не мог нажать на спусковой крючок. Пальцы его онемели.

— Ваши действия нелепы и постыдны, — снова заговорил Накамура. — Решившись убить меня, вы пошли против народа. Но маховик уже пришел в движение, и вас намотает на этот маховик, как старую ветошь.

Клов чувствовал, как чуждая сила входит в его тело и овладевает им. Одновременно в душе его поднимались страх и паника. Способ побороть панику был лишь один.

«Душа не больше ли пищи, а тело — одежды? — подумал Клов, успокаивая дыхание и делая его ровным. — Я вдохну, я выдохну, четко ощущая все мое тело. Я буду вдыхать, выдыхать, успокаивая деятельность тела. Вдох… выдох… Душа не больше ли пищи?..»

Онемение в пальцах прошло, Клов нажал на спусковой крючок. Выстрел прозвучал глухо, словно гавкнул цепной пес, сидевший в будке.

Покончив с Пастырем Накамурой, капитан выпрямился, развернулся и зашагал к двери. И тут за спиной у него раздался шорох. Клов быстро обернулся. Пастырь Накамура, будучи, безусловно, мертвым, открыл глаза, посмотрел на Клова и отчетливо проговорил:

— ЭГО СУМ. Я СУЩЕСТВУЮ, КЛОВ.

Капитан быстро вернулся к Пастырю, сунул ствол пистолета ему в раскрытый рот и нажал на спуск. Затылок Накамуры разлетелся на куски, развороченная выстрелом голова упала на ковер и больше не поднималась.

На экране телевизора появилась сияющая лысиной голова корреспондента теленовостей.

— Толпы «натуристов», сторонников учения Пастыря Накамуры, атакуют правительственные учреждения, — сообщил он высоким, напряженным голосом. — Они требуют отключить все мемы и вернуть миру его «натуральный вид».

Объектив видеокамеры показал площадь перед мэрией. Толпы митингующих в оранжевых масках теснили служителей правопорядка, выкрикивая то по-русски, то по-японски:

— Мемы — пожиратели реальности!

— Верните нам наш мир!

Снова возникший на экране лысый тележурналист произнес:

— Мы обратились за комментариями к доктору биологических наук, академику Акиро Махацура-Говоркову.

На экране возникла круглая, лоснящаяся физиономия академика.

— Доктор, насколько обоснованны слова протестующих о том, что мемы — пожиратели реальности?

Академик снисходительно улыбнулся.

— Абсолютно необоснованны, — произнес он добрым, интеллигентным голосом. — Мемы не могут «питаться реальностью». Это безобидные маленькие моллюски, помещенные в резервуары с питательной средой. Они питаются углекислым газом и продуктами горения. Как вы понимаете, для человека они не представляют никакой угрозы. И даже наоборот! Представьте, чем был бы наш мир без мемов. Нам бы пришлось прилагать титанические усилия для поддержания эстетически приятного вида планеты. Наши ресурсы — природные и человеческие — не позволяют нам так бездарно расходовать силы. Мемы облегчили нам жизнь, вот и все.

— Сторонники Пастыря Накамуры выступают против подобного «украшательства». Они уверены, что люди все больше погружаются в виртуальный мир и теряют чувство реальности.

— Пастырь Накамура — шарлатан и анархист. Если бы мы пошли на поводу у таких людей, как он, в мире воцарился бы хаос. Вспомните слова Великого мастера дзен. «Окружающий нас мир столь же иллюзорен, как наши сны».

— Но сторонники Накамуры считают своего лидера христианским пророком, призванным вернуть в наш мир ощущение самости и напряженные размышления о Боге — источнике прощения и любви.

— Это все псевдохристианская демагогия. Человек пришел в этот мир, чтобы быть счастливым, а не для того, чтобы страдать и испытывать лишения. И мы, ученые, политики и религиозные деятели, должны сделать все, чтобы избавить человека от тревог и душевных терзаний…

Клов взял пульт и выключил у телевизора звук. Затем снова посмотрел в окно. За окном митинговали «натуристы». На взметнувшихся над их головами плакатах иероглифами и кириллицей были намалеваны цитаты из проповедей Пастыря Накамуры. «Долой все искусственное!» «Мы — за реальный мир!» «Объявить мемы вне закона!»

Клов отвернулся от окна. В большом сером здании, принадлежавшем Военному Совету — в здании, которое так долго было островком безопасности и спокойствия в непрерывно изменяющемся, полном насилия мире, теперь было так же небезопасно, как везде.

— Процесс восстановления закончен, — сказал полковник Рохлин. — Как вы себя чувствуете, капитан Клов?

— Я в норме, — ответил агент-оперативник.

Полковник Рохлин кивнул. Его черный плащ-кимоно был перепоясан золотым поясом-хакамой, на перевязи висел кинжал-вакидзаси в золотых ножнах (знак принадлежности к высшему офицерскому составу). Длинные пепельные волосы полковника Рохлина были стянуты на затылке в хвост, спускающийся до середины спины.

— Я ликвидировал Пастыря Накамуру, — не то спросил, не то констатировал Клов.

— Вы все сделали как надо, капитан, — сказал полковник Рохлин. — Ваш статус повышен до «примулы». Это означает, что с сегодняшнего дня вы получите все привилегии, полагающиеся старшему офицерскому составу. Включая право на дополнительный жилой метраж и допуск в хранилища древних земных артефактов. Вы, кажется, неравнодушны к древней земной музыке?

— Да, господин полковник.

— В музыкальном хранилище есть тысячи записей древних певцов и музыкантов.

— Рад это слышать, господин полковник. Можно задать вопрос?

— Задавайте.

— Это было на самом деле? Или я был внутри учебного симулятора?

— Это не имеет значения. Вы получили задание и выполнили его. И теперь ваш служебный статус повышен. Приведите себя в порядок и отправляйтесь домой. Вам нужно хорошенько отдохнуть.