Вадим Полищук - Республиканец

И только уже на Астгартусе, когда опасность осталась позади, он обратился к штурману:

— Молодец! Я себя не самым худшим штурманом считал, но ваш курс ухода просто шедевр. Ни одной ошибки. «Грифу» просто повезло, что вы на него попали.

— Благодарю за высокую оценку моих действий, господин капитан второго ранга! — ответил на похвалу начальства Вольдемар.

Крейсеру, может, и повезло, что в этом бою кресло штурмана занимал младший лейтенант Дескин, но не повезло самому младшему лейтенанту. Но это выяснится позже, а пока все радовались удачному уходу с минимально возможными потерями. После таких повреждений крейсеру светило полгода серьезного ремонта, как минимум.

Сутки спустя после ухода, а точнее, бегства второй дивизии крейсеров от Варена последовала реакция республиканского командования. В систему была переброшена эскадра, имеющая в своем составе два линкора. Однако многочисленные крейсеры имперцев и их коалиционных союзников, несмотря на тяжелые потери, смогли удержаться в системе. Спустя еще двое суток на планету были переброшены дополнительные части сухопутных сил Республики. Несмотря на ожесточенные бои на поверхности планеты, ни одной из сторон не удалось достигнуть серьезных успехов. И на планете, и в космосе сложилось шаткое равновесие сил, противники зализывали раны и копили силы для новых боев.

Ремонт «Грифа» подходил к концу, по крайней мере, отведенный для этого срок истекал. Обласканный в последнее время прямым и непосредственным начальством, штурман крейсера «Гриф» младший лейтенант Дескин прогонял последние тесты астронавигационных программ бортового компьютера. Все было в порядке, электронщики поработали на славу. Когда в рубке появился капитан второго ранга Диксон, по его лицу было видно, что новости он принес хорошие и ему просто не терпится ими поделиться.

— Здравия желаю, господин капитан второго ранга!

— Здравия желаю, господин лейтенант, — ответил Диксон. — Кстати, теперь когда к тебе обращаются «господин лейтенант», это уже не является грубой лестью.

— Что? Неужели?! И ты молчал?!

— А ты думал! Срок выслуги месяц назад истек, Санчес на следующий день представление написал, только что из штаба ответ пришел, твое новое звание утвердили. Так что крути дырки в погонах и готовься к банкету.

— Да не потянуть мне банкет, — огорчился Вольдемар.

— Не кисни. Знаю я на Астгартусе одно местечко, вполне прилично и дешево, офицерам существенная скидка полагается. Штабные там по вечерам частенько зависают, ну, и мы посидим. Кого приглашать будешь?

— Тебя, естественно.

— Ну, это не обсуждается. Кого еще?

— Командира.

— Старик не пойдет, кто-то из нас двоих должен оставаться на корабле.

— Понятно. Второго артиллериста, электронщика, обоих мехов.

— Шестеро, — подвел итог Диксон. — Годится. В конце недели катер идет на планету, готовься.

— Всегда готов! — откликнулся Вольдемар.

Ресторанчик, разведанный Диксоном, оказался небольшим и довольно уютным полуподвальным помещением. Оформление в стиле милитари. Простенько, но со вкусом, чувствовалась рука хорошего дизайнера. Кроме компании офицеров с «Грифа», было несколько пар, военные и гражданские.

Вечер удался. Сегодня впервые в жизни Вольдемар выпил рюмку. Водка ему не понравилась, и от второй рюмки он отказался. Но впервые за много лет Вольдемар оказался в компании друзей. А друзей ему всегда так не хватало. Суровая судьба последних лет то и дело убивала одних и разлучала с другими, с одними он успевал сойтись ближе, других едва успевал узнать, как тут же терял. И вот почти год на одном месте, год почти спокойной размеренной жизни, минимум неприятностей и никаких потерь, если не считать капитана Шейсберга. Но уж о нем Вольдемар стал сожалеть в последнюю очередь, а точнее, совсем не стал бы. А сейчас Вольдемару Дескину было хорошо, он был счастлив, ну, почти счастлив. Играла негромкая музыка, на плечах лежали новые погоны, будущее было светлым и безоблачным.

Ближе к ночи народа в ресторанчике прибавилось. Соседний столик заняла компания из четырех офицеров, судя по виду, штабных. Мундиры из дорогого материала, полное отсутствие нашивок за ранения и куцые орденские планки за беспорочную службу в теплом штабе. Особенно выделялся среди них красавчик — капитан третьего ранга. Мундир на нем выглядел как дорогой изысканный фрак для светских приемов, внешность безупречная, волосы идеально уложены, но отсутствовал в нем какой-то внутренний стержень. Именно он и был лидером в этой компании и сейчас что-то увлеченно рассказывал своим приятелям.

Судя по всему, вновь прибывшие были завсегдатаями этого заведения, обслуживали их быстро и по уже привычной для них схеме. Вольдемар перестал обращать на них внимание и уже слушал Диксона, травившего истории из своей службы на борту «Проксимы», когда громко произнесенное за соседним столиком имя заставило насторожиться. Конечно, это говорил красавчик-капитан. Вольдемар постарался прислушаться сквозь музыку и разговоры.

— Подкатываюсь я к ней: дескать, не скрасите ли вечер одинокому защитнику отечества, остро нуждающемуся в женском понимании? А она мне: я не такая, я вся из себя порядочная. Ах ты, думаю, стерва, знаем мы о твоей порядочности, столица слухами полнится. Тогда я прибегаю к обходному маневру. А не желаете ли, предлагаю, шампусика по чуть-чуть. Она: ах, ах мне нельзя, я, когда выпью, за себя не отвечаю. Ну, мне-то того и надо, но вслух это я, естественно, не говорю, а подзываю халдея и бокальчик ей протягиваю. По чуть-чуть, для поднятия настроения, и уговорил-таки. Смотрю, глазки заблестели, щечки порозовели, ну, где первый, там и второй. Потом я вино покрепче подмешал, а она уже и не заметила. Короче, приблизительно через час поплыла красавица, а через полтора с ней уже все, что угодно, делать можно было. Ну, мы с Алексом…

— Это который из оперативного отдела? — уточнил один из слушателей.

— Да, из оперативного… Так вот, берем мы ее с Алексом под ручки, сажаем в такси и везем к нему на квартиру. И там всю ночь жарим эту сучку Кагершем в два смычка. А утром…

Что было утром, красавчик-капитан рассказать не успел. Когда Вольдемар Дескин пришел в себя, капитан без сознания лежал в проходе между столами и красавчиком уже не был. На плечах Вольдемара висел Диксон, а на руках оба меха.

Тупая лопата с трудом вгрызалась в сухую плотную почву. Наточить бы, но ни инструмента под рукой, ни времени не было. В данном случае время это даже не деньги, время — это жизнь. Чем глубже окоп, тем длиннее жизнь. Рядовой четвертого взвода штрафной роты, приданной сто четырнадцатому пехотному полку, Вольдемар Дескин продолжал кромсать грунт тупой лопатой. А что? В общем, легко отделался. За телесные повреждения средней тяжести, именно так квалифицировали сломанную в двух местах челюсть, четыре выбитых зуба и легкое сотрясение мозга суд дал лейтенанту Дескину три года тюрьмы с лишением воинского звания, но потом наказание заменили годом штрафной роты с возможностью восстановления в прежнем звании. Оставалось только прожить этот год.