Мориока Хироюки - Звездный Герб

Выпутавшись из веревочной лестницы, Джинто свалился на пол, заглатывая воздух. Атмосфера все еще казалась несколько разреженной, но в данный момент ему было не до таких мелочей. Его вполне устраивал тот факт, что ей можно наполнить легкие. Юноша помог старому барону выпутаться из лестницы. Они вдвоем осели возле стены шлюза, глубоко, с наслаждением дыша. Старик выглядел не лучшим образом, но молчал.

Наконец, голубой свет в шлюзе дал понять, что атмосферное давление вернулось к норме, и дверь в пилотскую кабину открылась.

Хотя он намеревался прокомментировать их воссоединение длинной проникновенной речью, сейчас Джинто только и мог думать о том, что он первый раз видит Лафиэль в платье. Застежка в виде серебряной птицы, украшающая малахитовый широкий пояс на талии принцессы, привлекла его внимание.

– Я вижу, кое-кто успел приодеться, – произнес он, – Отлично смотришься…

Видения Лафиэль, сжимающей его в пылких объятиях, танцевали у него в голове, но ее голос быстро вернул юношу к суровой реальности.

– Ты не ранен? – она не пошевелилась, только изучающе глядела на него.

– Как видишь, мы в полном порядке, – ответил он, не в силах полностью скрыть нотки разочарования в своем голосе.

– Хорошо. Ты самый важный груз, который мне когда-либо доставался, так что было бы очень досадно, если бы ты пострадал.

– Убедились? – ехидно прошептал Джинто, склонившись к самому уху старого барона, – Я же вам говорил – она не моя подружка!

В сопровождении одиннадцати надежных служанок барон Фебдаш вступил в зал прибытия. Следуя сразу за ним, Куфаспия закончила обматывать бинтом свою обожженную руку.

Едва она успела перевязать рану, барон неожиданно остановился и несколько раз глубоко вдохнул. Что-то было не так.

– Что случилось, господин? – спросила Бельса.

– Вы сами не чувствуете? Воздух уходит.

Одиннадцать служанок одновременно сделали глубокие вдохи, после чего утвердительно кивнули.

– Проклятье! Готов поспорить, я знаю, в чем причина! – заявил барон, и вызвал комнату управления, – Предательницы! Вы меня слышите?

– Да… хозяин. Мы…

– Греда? – выкрикнул он, – Не смей говорить мне "хозяин" после того, как предала меня!

Она секунду помолчала.

– Прошу прощения.

– Неважно. Секция уединения разгерметизирована, верно?

– Да.

– Вы что-нибудь с этим делаете?

– Да, хоз… ваше Превосходительство барон. Я перекрыла все задвижки системы циркуляции воздуха.

– И все? А что насчет системы переработки мусора?

– О нет! – вскрикнула Греда, – Я совсем забыла!

– Честно говоря, я не удивлен. Что ж, если ты все еще хочешь оставаться начальником контрольного центра, в другой раз будь внимательнее – ты забыла, что атмосфера может уходить через шахты мусоросборников.

– Я очень сожалею.

– Не извиняйся – просто делай, что должна. Если весь воздух выйдет, что, тоже будешь извиняться? Перекрой все мусорные шахты.

– Я не могу этого сделать. Система переработки мусора не может быть закрыта из комнаты управления.

– Идиотка! – рявкнул он, теряя терпение, – Все это не так сложно! Ты можешь перекрыть все шахты вручную, или же отправить людей для этого. Мне безразлично, что ты сделаешь, но делай хоть что-то! Если уж решили бунтовать, то хотя бы извольте планировать свои действия! Мозги же у вас есть?!

– Но, господин барон… тут у нас сейчас такая неразбериха…

– Плевать, дура! – в ярости закричал он, – Просто делай то, что нужно, и никаких оправданий!

"Так сложно в наши дни найти хорошую прислугу! – подумал Кловаль, – Если они не бунтуют, то совершенно некомпетентны! Воистину! Нельзя же относиться так безответственно к тому, что может нас всех убить!"

– Они ничего не смогут исправить! – сказал барон одиннадцати служанкам, стоящим перед ним, – Я в этом не сомневаюсь. Нам не помешает найти скафандры и надеть, пока они не угробили всех в этом дворце!

Он вернулся мыслями к отцу, который наверняка сбежал вместе с планетником-графом. Если старик сможет добраться до компьютерного терминала, ситуация станет еще более неприятной. Барон понимал, что этого нельзя допустить.

"Ох, проклятье… – вдруг дошло до него, – А ведь на космолете тоже есть терминал".

Если они наладят обмен данными между кристаллом корабля и компьютерной сетью дворца, этот терминал сможет работать так же, как и любой внутри владений барона Фебдаша.

– Двигайтесь, девушки, – велел он, – Если увидите ее Высочество, остановите ее, во что бы то ни стало. Ясно?

– Вы не идете с нами? – удивилась Бальса.

– Нет, – ответил он, – Я отправляюсь наружу. Возможно, мне повезет встретить принцессу там.

В комнате управления царила атмосфера вседозволенности и предельной неразберихи. Вернувшись из коридора доставки пищи, Силнэ и Алуса тут же вступили в эпический спор с девицей по имени Сезума о том, что было более достойно – сохранить верность барону или Империи. Сторону Сезумы приняли также Куньюса и Лулина, вместе с ней пришедшие в комнату управления после того, как услышали сообщение Алусы. Спор очень быстро превратился в общую перебранку с перечислением всех обид, вольно или невольно нанесенных друг дружке за время работы в этом космическом дворце. Словечки и определения, не подобающие благовоспитанным девушкам, летали по залу управления туда и обратно. Добавляя суматохи, интерком то и дело сигналил о вызовах на связь. Хотя большинство служанок были слишком перепуганы, чтобы покинуть свои комнаты, они все же хотели знать, что происходит.

Пока большинство работниц полностью забросили свои обязанности, Греда продолжала трудиться. Возмещая нехватку усердия у остальных, она двигалась с удвоенной быстротой. В добавление к прочим ее неприятностям, Греда не могла использовать половину функций своего компьютерного терминала. Вот почему она позволила себе упустить из вида тот факт, что дворец потерял герметичность.

"Компьютер должен был подать сигнал тревоги!" – думала она. К сожалению, когда Алуса блокировала попытку барона перехватить контроль над всеми функциями комнаты управления, она отключила слишком многое. Алуса порой отличалась склонностью к чрезмерному усердию.

Между тем, судя по интенсивности и высоте звуковых волн, срывающихся с губ переругавшихся девиц, их перепалка уже готова была перейти в кульминационную стадию с тасканием противниц за волосы. Это было уже слишком!

– Все, послушайте меня! – Греда встала с кресла.

– Не сейчас! – отозвалась Силнэ, даже не посмотрев на нее, – Мы заняты!

– Я занята больше вас! – заорала Греда.

Это подействовало – спор мгновенно прекратился. Прежде ее подруги никогда не слышали, чтобы Греда так кричала. Греду считали тихоней, которая никогда не проявляет своих чувств и не высказывает собственного мнения. Она была все равно, что робот, идеальный автомат управления, на который остальные охотно сваливали всю работу, которую не хотели выполнять сами.