Сергей Эрленеков - Подземелья Конфренко 2

Картина называется «Не ждали». Когда я тихонько вошел в свой жилой блок, то застал то, чего не ожидал. Мои стеснительные близняшки абсолютно голые сплелись в один клубок, в котором где-то посредине можно было различить Дану и Сан Жу. Я даже предположить не мог, что можно так извернуться. Приучил на свою голову. Поза «69», только в женском варианте и умножить на два. И это так меня возбудило, что я раздевался практически на бегу, да и мыться тоже решил не ходить. Зверь внутри, что никак не хотел успокаиваться, снова зарычал. Мита подняла голову от киски Сан Жу и испуганно вскрикнула, а потом испуганно посмотрела в мои глаза и запинаясь проговорила:

— Ген Ма, прости пожалуйста, нам так тебя не хватало, что мы с девочками не удержались, ты ведь не сердишься? — и посмотрела на меня своими красивыми глазами.

Да какого хрена, подумалось мне, чего я от баб бегаю, как ботаник какой-то, и все заморочки с энергией мужчины и женщины писаны точно не для меня. Поэтому я грозным голосом прорычал:

— Нет вам прощения, сейчас я вас буду наказывать! И начну я с тебя! — я указал пальцем на Миту.

Я поманил ее пальцем, и девушка, обреченно опустив голову, подошла ко мне. Я без всякой прелюдии, развернул ее спиной к себе и положил грудью на стол. А потом двумя руками раздвинул ягодицы, и резко вошел, практически до упора. Благо девочки уже успели её возбудить. А вот то, как сжималось ее влагалище от страха, я специально давил на девчонок своей аурой, мне понравилось. Я драл ее жестко и безжалостно, и вдруг, по ее эмоциям, я понял, что именно этого ей и не хватало все время от меня, я был слишком нежен, а девушке хотелось именно так, чтобы могучий самец грубо трахнул ее, как последнюю сучку. Я схватил ее за волосы и заставил прогнуться в спине, потом другой рукой ухватил за грудь и сильно сжал, прищемив сосок межу пальцев. Девушка вдруг сильно вздрогнула, ее стали бить судороги, а потом она просто обмякла, а мне по мозгам ударили эмоции ее оргазма. Но моему зверю этого было мало! Я смочил ее женскими соками колечко ануса, и начал осторожно, но сильно засовывать свое орудие ей в прямую кишку.

Мита стонала, слегка дергалась, но я уже вошел до конца, наслаждаясь ее тугой попкой. Я начал жестко таранить ее розовую задницу, а сам просунул руку и начал стимулировать клитор. Когда я почувствовал, что еще немного, и я уже все, то громко приказал девушке:

— Кончай! Это приказ!

И девушка кончила, да так, что судороги били ее намного дольше, а потом она потеряла сознание. Я поднял голову, и увидел, как на меня смотрят три пары огромных, от удивления, глаз. Я положил Миту на пол, и небрежно задвинул ногой под стол и глядя на испуганных девушек прорычал:

— Ко мне, сучки похотливые! Мало вам значит? Сейчас вы своего мужа познаете сполна! Ближе, ближе! На колени и сосать…!

Я блаженно вытянулся во весь рост на роскошной и такой родной, а самое главное, своей кровати, и прислушался к удовлетворенному организму. Зверь был доволен, он был счастлив. И, самое главное, никаких сожалений. Все было так как надо. Хотя в капсуле надо бы полежать, на привык я к таким нагрузкам. Девчонок, после того как отодрал их во все дыры, да не по разу, трахал я их до тех пор, пока они не потеряли сознание. А потом лично, на руках отнес их в медицинские капсулы. Но больше всего я удивился, что в своих предположениях оказался прав. Им это понравилось, именно такой вот половой агрессии они от меня и ждали. Для них это было нормальным поведением мужика. Более того. До сего момента они даже начали сомневаться во мне и моей мужественности. Пока я игрался в благородство и томную нежность, ин всего-то надо было, чтобы их как следует отодрали. Парадоксальные существа эти женщины. От нормальных мужиков бегут, а стоит пресануть как следует, и готовы ради тебя на все. Никогда этого не понимал, но пользовался. Как там в песне одной из малоизвестных групп, очень грубо, но верно пелось:

За дверью послышался шум, и вошли мои лапочки. Все как положено, глазки в пол, в руках подносы с едой и травяным отваром с паучьим порошком, все как я люблю. А дальше все было как в сказке. Я полулежа сидел в постели, а три красивые девушки гладили меня и кормили завтраком. Четвертая, Дана, в это время старательно избавляла меня от утреннего стояка. Идиллия. Я готов был биться в экстазе. И все бы хорошо, но вот только вскоре я понял, что опять перестарался. Воспитательные меры были слишком эффективны. Когда я, зевая и почесывая причинное место вышел из жилого блока, то узрел стоящую ровным строем в четыре ряда, свою женскую сотню. Одеты они все были в броню Джоре, я специально на этом настаивал, когда отряд только формировался, все же девочек мне было жалко. Все они смотрели на меня с со странным, почему-то казавшимся похотливым, огнем в глазах! А во главе строя стояла Дана, которая громко выкрикнула:

— Отдельный специальный диверсионный отряд «Темные Фурии», приветствует Повелителя!

Пока я, открыв рот, смотрел на это зрелище, сзади подошла Сан Жу, и тихонько начала объяснять мне весь расклад, от которого мне все больше и больше хотелось сделать такой универсальный жест, и который называется «рука-лицо»:

— Любимый, Дана их очень тщательно отбирала, а потом тщательно и жестко дрессировала! Девчонки все как на подбор, поэтому первое время парни вокруг них так и вились, но получили жесткий отлуп. Они даже прозвали это отряд — «Черные Суки». Но это все потому, что они ваши суки, господин! Все девочки мечтают подарить вам свою девственность, и верно служить до самой смерти! — скромно потупив глазки, прошептала последнюю фразу Сан Жу.

Она знала как я к этому отношусь. Поэтому и так стеснительно мне об этом рассказывала. Но ныне я был совсем другим. Если уж сказал, что принимаю свою натуру, значит принимаю. Поэтому только ласково погладил девушку по щеке, а потом пошел осматривать строй. И увиденное мне понравилось. Девочки действительно были как на подбор. Красивые, фигуристые, с большими чистыми глазами. Все как я люблю. Я прошёлся перед ними, глядя каждой в глаза. И было в них что-то такое, короче действительно стервы и те еще сучки, но мои сучки. Я подошел к Дане и сказал:

— Ты молодец, я доволен!